Кэмерон Джейс - Скорбь Белоснежки

— Любовь побеждает все… — произнес Локи. — Клыки, — пробубнил он себе под нос, убедившись, что его голос слишком тих, чтобы выдать свое присутствие.

— Почему ты не укусил меня? — спросила Кармилла у Ангела. — Я хочу быть с тобой вечно.

Кармилла обхватила лицо Ангела руками, и на этот раз он потерял контроль. Он снова обнажил клыки, все еще жаждая крови Кармиллы, впрочем, она уже дала ему свое согласие.

— Он старался изо всех сил, — сказала Белоснежка. — Он знал, что их жизни превратятся в ад с этого момента.

Пока Ангел пытался заставить себя отстранится, он случайно уколол палец Кармиллы своими острыми зубами. Это мгновенно напомнило Локи о том моменте, когда мать Белоснежки проколола свой палец в сказке братьев Гримм, за исключением того, что это было сделано иголкой, а не клыками Ангела. Образ ее капли крови застыл в воздухе перед ними. Ангел уставился на человеческую кровь потемневшими демоническими глазами, устрашающий и страстно жаждущий ее. Он никогда прежде не пробовал человеческую кровь. А это была кровь его любимой, которая пахла для него в сто раз лучше, чем что-либо во всем мире. Кармилла согласно кивнула.

— Быть может, если ты выпьешь две или три капли крови, ты не обратишься полностью в вампира. Если ты будешь брать каплю или две каждый день, я поверю, что в тебе еще осталось добро, чтобы сражаться со своей темной стороной.

— Ты уверена? — спросил Ангел.

— Я все для тебя сделаю, любовь моя, — отвечала Кармилла, и ближе притянула его голову к своему пальцу. Ангел слизнул маленькие капельки крови, словно от этого зависела его жизнь…, что в действительности оказалось правдой.

— Моя мать заключила с отцом сделку, что она будет давать ему две-три капли каждые день всю свою оставшуюся жизнь, а он взамен останется хорошим человеком и не будет питаться людьми, — сказала Белоснежка.

— Она не просто жертвовала своей молодостью, — прокомментировал Локи. — Она практически спасала мир от потенциального сына тьмы самого жестокого вампира в мире.

— Это была поворотная точка в жизни Ангела, — пояснила Белоснежка. — Это помогло ему контролировать жажду и предотвратить его полное превращение в вампира. Самым лучшим было то, что их любовь стала еще сильней, как только их судьбы переплелись друг с другом.

— Что на счет Кармиллы? — удивился Локи. — Это повлияло на ее здоровье и красоту?

— Наоборот, — ответила Белоснежка. — Кармилла стала еще краше и крепче. Когда Ангел брал ее кровь, его слюна исцеляла ее и сохраняла ее молодость. Это было подобно волшебству.

Локи хотел сказать, что это чертовски негигиенично, но решил промолчать и хоть раз побыть вежливым.

— К сожалению, ее отец узнал об этой сделке в день их свадьбы. Он слишком тяжело ее воспринял и распустил свадьбу. Кармилла уехала с Ангелом, против воли своего отца.

— Она пожертвовала своей семьей, чтобы быть с Ангелом, — смутился Локи.

— Это произошло в тот самый момент, когда они избрали свою судьбу и пошли против воли окружающих. Их прокляли, за ними начали охоту по различным причинам, они доверяли лишь любви друг друга, — ответила Белоснежка. — Вся Европа искала их. Они сели на испанский корабль, пересекли океан, подыскивая, где можно было бы начать новую жизнь, подальше от Европы.

— Ветер, пожалуйста, — произнес Локи, глядя в небо. Он знал, что сейчас самый подходящий момент, чтобы ветер перенес их в океан, чтобы увидеть корабль.

— Сколько раз мне еще напоминать тебе, что это мой сон? — усмехнулась Белоснежка. — Только я могу вызвать Ветер Перемен.

— Принцесса, — выгнул спину Локи и повел себя как истинный дворянин 18 века…он попытался поставить свои ноги в похожее для этого положение, но это была всего лишь импровизация. — Не могли бы Вы доставить нас к океану?

Белоснежка улыбнулась.

— Иди сюда, — она поманила его пальчиком. Локи согласился на ее зов. — Ты ведь не хочешь, чтобы тебя размазало по корабельному полу, когда ты упадешь, так ведь? — она обхватила его рукой за шею. — Ветер, — вызвала она.

Ветер завихрился вокруг них, готовый перенести их на другую сцену.

— Я только что вспомнил о том, что произошло в шкафу, — Локи приложил палец к подбородку, будто бы задумавшись, затем слегка поднял голову. — В моем первом шкафу, где со мной оказалась маленькая девочка, если память мне не изменяет, она меня поцеловала, — Локи снова склонил голову, заглядывая ей в глаза. — Это ведь была ты, верно?

— Заткнись, — закричала она, перекрикивая ветер. — Я поцеловала тебя, будучи ребенком. Это ничего не значит, всего лишь чмокнула в щечку.

— Я тебе нравлюсь, — подмигнул Локи.

Вместо того, чтобы получить от нее ответ, Локи получил соленой океанской волной по лицу.

— Крепкая хватка, — произнесла она, прижимая его руки к своей талии. Они стояли на палубе пиратского судна, сражающегося с океанскими волнами.

— Почему мы на пиратском корабле? — выдавил Локи, выплевывая соленую воду изо рта.

Над их головами развевался черный флаг, пока корабль рассекал волны сердитого океана. На флаге был нарисован белый череп со скрещенными костями.

— Боже, какое клише, — прокомментировал Локи.

— Таких как я, ты обычно зовешь сказочными принцессами, — ответила Белоснежка. — Так что клише мое второе имя.

— Веселый Роджер? — прочел гравировку Локи на внутренней части деревянного судна.

— Не обременяй себя деталями, — посоветовала Белоснежка, вся мокрая и дрожащая, она закрыла глаза и плевалась соленой водой как и он. Ее мокрые волосы облепили лицо. — Просто сосредоточься на том, что я хочу тебе показать.

Вокруг них появились пираты, которые сновали туда-сюда, складывая пушечные ядра, переговариваясь на языке, которого Локи не понимал. Океан становился все сердитей, и в лицо Локи попадало все больше и больше соленой воды.

— Я тоже тебя люблю, — Локи сел спиной к океану, наблюдая, как по лицу Белоснежки текут струйки чистой воды. Она вся дрожала. Держась одной рукой за рею, Локи снял с себя свою куртку и положил ей на плечи, плотно укутывая ее. Его ноги неподвижно стояли на палубе, в то время как корабль раскачивался в разные стороны.

— Спасибо тебе, — кивнула она, и вспыхнула румянцем, словно о ней уже давно никто не заботился.

— Не вздумай потерять ее, — ответил Локи, пытаясь избежать драмы. — Она принадлежит моему отцу. Он дал его мне, когда мы в последний раз плавали по морю с моим дядюшкой, Джеком Воробьем, точно в такую же отвратную погоду, разыскивая одноглазую русалку.

Белоснежка посмотрела на него влажными, но смеющимися глазами.

— Ты ужасен! — крикнула она.

— И ты это просто обожаешь! — Руки Локи едва не соскользнули с реи, за которую он цеплялся.