Андрэ Нортон - Аромат магии. Ветер в камне

Взгляд Халвайс снова переместился, на этот раз к рядам бутылочек и фляжек с не менее редкими маслами и ароматными составами. И снова Уилладен поочередно касалась каждой из бутылочек, пока Халвайс не подала ей сигнал.

Девушка ждала, что за этим последуют новые поиски, как вдруг заметила, что госпожа Травница сосредоточенно смотрит на маленькую жаровню, находившуюся на нижней полке. Взяв жаровню в руки, Уилладен поставила ее на прилавок. Нет; взгляд Халвайс указывал на другое место — прямо у ног. Уилладен исполнила и этот приказ, затем потянулась за маленькой бутылочкой и таинственным свертком. Веки опустились: да! Девушка развернула сверток. Этот запах напомнил ей утреннюю встречу с Сестрами-Просительницами: от них исходил очень похожий аромат, хотя и гораздо более слабый, — полная противоположность тому недоброму запаху — он уже начал выветриваться, или девушка просто уже привыкла к нему, — который ударил ей в ноздри, едва она вошла в лавку.

После того как Уилладен зажгла горючие таблетки под жаровней, она вынула из раскрытого свертка щепоть крупно смолотого порошка. Глаза Халвайс ответили — да; так же произошло со второй щепоткой, но третью госпожа отвергла. Девушка высыпала две щепоти порошка на жаровню, отложила сверток и быстро схватила бутылочку — одну из тех, где находились масла, приготовленные госпожой Травницей. Взгляд приказал отмерить три капли, и Уилладен быстро добавила их к порошку на жаровне, от которого уже начинал ползти ароматный дымок.

Дым стал гуще; казалось, он уплотняется, поднимаясь вверх и принимая форму ленты. Поднявшись на высоту роста Уилладен, дым начал закручиваться в спираль, и спираль эта двигалась, окружая Халвайс, пока вовсе не скрыла ее от глаз девушки. Аромат был густым, почти физически ощутимым.

Спустя несколько мгновений колеблющееся марево растаяло. Халвайс пошевелилась — подняла руки с колен, повертела головой из стороны в сторону, словно желая удостовериться, что незримые оковы, удерживавшие ее, исчезли. Потом она заговорила.

— Звезда привела тебя сюда сегодня. Но этот узел еще не распутан… — Женщина попыталась подняться, но снова бессильно рухнула в кресло. — Время — мне нужно время, а его почти не осталось… Убери все это, дитя мое, — она кивком указала на жаровню, бутылочку и сверток, — на место. По крайней мере, мы можем надеяться: тот, кто сотворил эти черные чары, не узнает — или узнает не скоро, — что под этой кровлей есть то, что может их разрушить. — Госпожа Травница говорила суховато и быстро. — Но ты пришла за пряностями. Тебя не хватятся?

После всего, что ей пришлось пережить здесь, Уилладен казалось, что ее побег произошел очень, очень давно.

— Меня никто не посылал, госпожа. Я… я убежала, — призналась она.

— Почему?

— Джакоба хотела продать меня Уайчу за хорошую цену, как жену… наверное, поэтому она меня и держала у себя все это время. — Уилладен смущенно теребила засаленный передник. — У нее есть на это право, госпожа, так сказал глава магистрата…

— Значит, Уайч… — Халвайс, презрительно скривив губы, некоторое время молчала, затем продолжила: — Джакоба лжет, говоря, что магистрат позволил ей распоряжаться тобой. Все не так просто, как ей кажется. Все эти годы я не вставала у нее на пути — по определенным причинам, — но теперь настала пора вмешаться!

Она выпрямилась в своем кресле; в ее осанке чувствовалась властность человека, привыкшего отдавать приказы и требовать их неукоснительного исполнения.

— Однако прежде нам придется сыграть в одну игру. — Халвайс снова попыталась встать на ноги, однако было ясно, что она не в силах преодолеть слабость; на ее лице, обычно спокойном, появилось выражение хмурой озабоченности.

— А что насчет него… насчет того мертвого человека? — Уилладен указала на занавеску.

Халвайс все-таки поднялась, и Уилладен поспешила к ней, чтобы поддержать; вопрос девушки так и остался без ответа. Госпожа Травница заговорила, только когда, оказавшись рядом с прилавком, ухватилась за его край.

— Он не мертв… и мы можем уделить ему внимание позже. Но сейчас… Ты справишься со ставнями? — Она кивнула на все еще закрытые окна лавки. — Постарайся привлекать как можно меньше внимания. Все должно выглядеть так, будто лавка сейчас начнет торговать.

Уилладен не могла даже предположить, что случилось здесь, не знала, что еще может произойти, но была готова выполнить любое приказание, чтобы только помочь этой женщине с суровым лицом.

Оказавшись на улице, она постаралась без лишней суеты выполнить поручение госпожи. Неподалеку находились еще три лавки, но, к счастью, их владельцев нигде не было видно, да и прохожих оказалось немного, и никто из них, как убедилась Уилладен, быстро оглядевшись по сторонам, не обращал на нее ни малейшего внимания.

Распахнув ставни, девушка принялась закреплять их изнутри. Прямо перед ней находилась витрина, на которой были выставлены коробочки, бутылочки разных видов и размеров с крышечками, украшенными драгоценными камнями, золотые и серебряные футлярчики для ароматических шариков, какие носят на поясах или на шее знатные дамы, — все эти сокровища, только и ждущие того, чтобы Халвайс наполнила их своими чудесными составами.

Теперь в лавке было достаточно светло, и Уилладен задула лампу, поставив ее на обычное место в углу прилавка. Госпожа посмотрела на кресло, этим утром ставшее для нее тюрьмой.

— Задвинь его в угол, — распорядилась она. — Когда они придут сюда, все должно выглядеть, как обычно.

Сражаясь с тяжелым креслом, девушка испытывала огромное желание спросить, кто такие эти «они», но все-таки самое лучшее, что следует сделать, это не задавать лишних вопросов.

Задвинув кресло в дальний угол, она обнаружила на полу какой-то предмет — неподалеку от того места, где раньше лежало безжизненное тело молодого незнакомца. Наклонившись, девушка подняла вещицу, сначала показавшуюся ей обычной монетой, величиной с золотой нобль. Однако, перевернув ее, Уилладен обнаружила колечко: очевидно, что эта вещица предназначена для ношения на цепочке, как украшение, с обеих сторон на ней был отчеканено одно и то же изображение — крылатый щит, на котором скрещены меч и жезл. Девушке несколько раз доводилось видеть этот символ, принадлежавший канцлеру.

— Дай сюда! — Халвайс не повысила голос, но было заметно, что она встревожилась. Держась за прилавок одной рукой, женщина быстро спрятала загадочную находку на груди.

— Об этом не следует говорить…

Уилладен кивнула. Возможно, медальон принадлежал неизвестному покойнику — ей не верилось, что молодой человек все еще жив, — и, наверное, потерялся, когда Уилладен перетаскивала тело в комнату.