Андрэ Нортон - Магия (сборник)

Она дрожала, но совсем не от холодной воды. Эти глаза… они делались больше, больше, заполняя весь мир! Они были открытыми колодцами, в которые можно упасть!

Сара моргнула. Было темно, наступила ночь. Но желтые жабьи глаза были настолько яркими, что могли осветить весь остров. Под ними раскрывался широкий рот.

Она постаралась сжаться насколько возможно, держа нож в зубах. Но жаба была такая огромная и сила ее взгляда держала на месте. Черный кнут языка промелькнул между громадными губами, пытаясь затащить ее в жадный рот. Но она прикоснулась к ножу и отпрянула.

Жаба задрожала, ее туша затряслась, рот закрылся. Потом у нее изо рта выпал круглый, сверкающий драгоценный камень, который откатился к подножью стены, на которой сидела Сара. Камень был прозрачный, как стекло, и в середине его Сара увидела кольцо из темного металла.

Кольцо! В этот момент ей пришлось решать. Она не могла нести кольцо и нож вместе. Если она возьмет в пасть талисман, то придется бросить ее единственное оружие.

Сара двигалась быстро, потому что боялась, что если долго будет раздумывать, то ей вообще ничего не удастся. Она бросила нож на жабу, и увидела, как он шлепнулся на широкую спину твари. Тварь закрутилась и задергалась, а потом опала, как мешок, из которого вышел воздух.

Сара прыгнула со стены и схватила драгоценный камень. Он плохо помещался в пасти, но она крепко держала его.

— Кар‑р‑р…, — черная птица, такая же как те, что следили за Сарой и лисом, спикировала вниз, выкрикивая боевой клич. Со страху Сара неслась с ужасной скоростью, в несколько прыжков преодолев камни через реку и заскочила в укрытие мертвого леса. Там она остановилась, пытаясь придумать какой‑то план и боясь идти по кишащей пауками тропе без ножа.

Она положила голову между передних лап, и только тут вспомнила, что кольцо само по себе было железное, и могло ее защитить. Но сначала нужно было разбить стеклянную скорлупу.

Она бросила ее на камень, но та не разбилась. Она встала на него всем своим весом, но он лишь вдавился в землю и не сломался.

— Кар‑р‑р…, — одна из птиц прыгала на ветке прямо у нее над головой и ей ответили с воздуха. Сара опять схватила кольцо в пасть и побежала изо всех сил. На бегу она кусала свою ношу, надеясь, что острые кошачьи зубы прокусят скорлупу.

Одним прыжком она проскочила через мертвого паука‑охранника на том месте, где ее поймали. Может ей удастся выбраться, если она будет вот так быстро бежать? Но в воздухе захлопали крылья и она почувствовала боль в одном ухе. Сара подползла к стволу дерева, где куча сухих веток скрыла и защитила ее от птиц. Нужно было сломать эту скорлупу, иначе она никогда не выберется из леса, в этом она была уверена.

Носом и передними лапами она положила шар на торчащий из земли камень и затем, найдя еще один камень, изо всей силы навалилась, слегка двигая его, так что скорлупа стиралась между двух камней. Она уже теряла надежду, когда с легким хлопком скорлупа исчезла. Лишь кучка пыли блестела на земле возле кольца.

Сара взяла кольцо в пасть и приготовилась бежать. Наверху раздался крик. Птицы поднимались в воздух и улетали. Уверенная в том, что теперь у нее есть шанс, Сара побежала, вначале не осознавая того, что происходит вокруг. Потому что она бежала и все вокруг менялось.

Шарообразные грибы уменьшались и рассыпались. Поднимался прохладный ветер, шелестел в хрупких ветвях, неся с собой сладостную свежесть. Когда она пробегала мимо озера, где лежала ящерица, вода не была больше темной и пенистой. Она сверкала и пузырилась, движимая заглохшим долгое время родником.

Когда Сара добежала до места, где она пролезла под стеной из паутины, она больше не встретила ничего похожего на эту мутную дрянь. Паутина висела лохмотьями, и ветер рвал ее на куски и уносил. Она легко выбежала на лунный свет и забралась по склону, где ее ждал лис.

Наверху она остановилась и оглянулась. Все засохшие деревья сгибались на ветру. Почти вся паутина исчезла. Сильные порывы ветра как будто разметали все зло, которое там пряталось, снова подготавливая его для жизни. Она увидела, как при свете луны поднялась стая птиц. Они летели кругами, издавая грубые крики.

Сара повернулась и побежала изо всех сил. Возможно, лес был теперь свободен от зла, но казалось, что у черных птиц еще остались силы охотиться.

Перед Грегом было настоящее превращение, такое же великое, какое Сара видела в лесу. Деревня, на которой лежало проклятие ведьмы, вернулась к жизни. Ее жители, освобожденные от животных форм, занимались своими разрушенными домами. Двое из тех, которые пребывали в обличьи волков, теперь стояли прямо, как хозяин и хозяйка башни, и почти насильно предлагая Грегу и его спутникам кров и еду, которая была в их распоряжении. Но когда они немного отдохнули, рыцарь Артура приказал им ехать дальше, и нетерпение Грега было также велико.

Хотя они выехали по темноте, они не потеряли дороги, потому что по мере того, как сгущалась мгла, рукоять большого меча, лежавшего у Грега поперек седла, засветилась ярким светом, который отражался и подпитывался таким же лучом от вилки‑копья. И это освещало их путь так же хорошо, как если бы перед ними несли фонарь.

Куда вела горная дорога? Грег ступил на нее сквозь зеркало Мерлина, и не имел представления о том, куда она вела. Он заметил, что те, кто ехал рядом с ним, держали руки недалеко от рукоятей мечей и внимательно следили за вершинами гор по обеим сторонам дороги, словно опасаясь засады.

Они доехали до того места, где Грег провел ночь в пещере. Там пришлось слезть с лошадей и идти по одному, ведя лошадей по неровному склону. Когда они снова оказались на ровной земле, у Грега почти не осталось сил, чтобы залезть обратно в седло.

— По коням, молодой господин! — поторопил его рыцарь Артура. — Время идет. Даже на запад и на восток могут напасть враги. А как Пендрагон поедет на битву без своего клинка? По коням, надо торопиться!

С трудом Грег подчинился и поехал дальше. Он клевал носом от усталости и не замечал, что рыцарь взял повод и вел лошадь, на которой он ехал. Но он быстро проснулся, когда рыцарь просигналил тревогу.

Взошла луна и высветила стоящее перед ними войско, молчаливый барьер поперек дороги. В середине были люди или твари, похожие на людей, а на флангах монстры. Весь ряд стоял, ощетинившись клинками дымного красного пламени на рыцарей Артура и самого Грега. Позади этой темной компании виднелся светящийся серебристый занавес — зеркало Мерлина?

— Вперед за Пендрагона! — главный рыцарь бросил клич и обнажил свое оружие.

Лошадь Грега, когда он ослабил поводья, начала двигаться в сторону вражеских линий. Мальчик услышал крики солдат Артура, стук копыт по дороге. Его лошадь напугалась и понесла галопом. Острия темного огня собирались перед Грегом устрашающей стеной. Он плотно прижал Экскалибур к туловищу левой рукой, а правой поднял вилку‑копье. И лунный свет, хотя тусклый и неяркий, сконцентрировался на ней, превратив ее в светящееся белым пламенем знамя. Темная стена перед ним зашаталась и отодвинулась. Грег метнул копье и шеренга врагов изогнулась подальше от нее. а его лошадь продолжала нестись галопом к туманному занавесу.