Андрэ Нортон - Магия (сборник)

Именно это слово было написано под рисунком в той книге — скальпы! Кори резко отвел взгляд от колчана и уселся рядом с дядюшкой Джаспером на одно полено, определенно решив больше не давать волю воображению,

— Это тебе, сынок. — Мальчику предложили тарелку с копченой грудинкой и бобами, смесь, которую он никогда в обычных обстоятельствах не посчитал бы за завтрак.

— Благодарю вас, сэр. Так вкусно пахнет!

Нед посмотрел на него с удивлением, похожим на то, что выказывал мистер Бейнс.

— А ты никак сын Клиффа Олдера?

— Да, сэр. Папа сейчас во Вьетнаме.

— Это я уже слышал. — Но что-то еще проскользнуло в этой простой констатации факта, что показалось чем-то большим, чем обычный интерес.

— Так все это в новинку для тебя, а? — Нед широко развел руки по сторонам, как бы включая в вопрос и холмы, и начало долины, в которой была построена эта хижина.

Однако прежде, чем Кори успел ответить, с холмов раздался резкий крик, а потом глухо отдалось эхо. Кори не удалось вовремя взять себя в руки и скрыть дрожь и испуганный кивок. А потом мальчик замер, напряженно ожидая, что дядюшка Джаспер или кто-либо другой выскажет замечание о подобной несдержанности.

Но нет, дядюшка Джаспер только поставил свою чашку с кофе и бросил взгляд вверх на склон холма, словно мог видеть, кто или что издало этот крик.

— Изменяющийся раздражен в это утро.

Нед хихикнул.

— Услыхал звон тарелок, вот и начал. Ему не терпится, чтобы мы убрались отсюда и позволили ему побродить в окрестностях.

— Изменяющийся? — переспросил Кори, и стыд за выказанный страх на мгновение сменился любопытством.

И именно дядюшка Джаспер ответил ему, вполне серьезным тоном, словно то, что он говорил, научно доказанный факт:

— Койот… он и есть Изменяющийся. Для нашего племени, нез персе [5] Н е з п е р с е — индейское племя, обитавшее в центре современного штата Айдахо, на северо-востоке Орегона и юго-востоке Вашингтона; 1805 году насчитывало 6 тысяч человек. Ныне свыше 3, 5 тысяч человек живут и резервации Нез-Персе. , он в облике этого животного, для других племен он — Ворон. До прихода белых людей здесь жил только наш народ. Но еще раньше, до индейцев, — Древний Народ, животные. Только были они не такими, как в наши дни. Нет, в то время они тоже жили племенами и полноправно распоряжались миром. У них были и охотничьи угодья, и военные тропы, и костры мира.

— Но Изменяющийся… — Нед, взяв табак и бумагу, свернул себе сигарету и, когда дядюшка Джаспер остановился на несколько секунд, чтобы глотнуть кофе, продолжил: — Изменяющийся не любит, чтобы все оставалось по-прежнему, как было. Ему необходимо, чтобы все вокруг постоянно менялось. Кое-кто утверждает, что он сотворил индейцев только потому, что ему захотелось развлечься с каким-нибудь новым видом животных.

— А когда он попробовал сделать в конце концов еще одно изменение, — дядюшка Джаспер продолжал рассказывать легенду, — то получился Великий Дух, который победил его. И вот тогда-то Изменяющегося сослали жить на какой-то остров в океане. Когда пройдет достаточно времени и человек по своей глупости приведет мир к концу, вот тогда Изменяющийся вернется и вновь изменит мир, возродив правление Народа животных.

— В этой легенде, — заметил мистер Бейнс, — есть что-то разумное, особенно если вспомнить все те новости, что мы слышим сейчас. Большинство животных, которых я видел, в своей жизни проявляют намного больше здравого смысла, чем, похоже, проявляем мы, люди, в последнее время. — Он махнул своей чашкой с кофе в сторону, откуда донесся вой койота. — Доброе утро тебе, Изменяющийся. Только я все-таки не думаю, что у тебя когда-нибудь еще появится возможность предпринять попытку захватить власть над миром.

— А когда, — поинтересовался вдруг Кори, — предполагается, что это случится?

Дядюшка Джаспер рассмеялся.

— Что ж, возможно, сынок, ты еще будешь жив, чтобы увидеть это. Кажется, по данным собирателей легенд этот срок определен 2000-м годом, по времени белых людей. Но нам сегодня предстоит еще долгий путь, мы должны взглянуть на коней в табуне.

Вилка Кори заскребла по тарелке. Лошади… Но в джипе ведь только два седла. Мальчик бросил короткий взгляд — никем не замеченный, как он надеялся, — на частокол загона. Там висит только одно седло — для Неда. Может… может, дядюшка Джаспер не заставит его сказать сейчас то, что он все это утро, пытаясь собраться с духом, собирался сообщить — что он не может, просто не в состоянии скакать сегодня на лошади.

Однако дядюшка Джаспер обратился к Неду:

— Видел какой-нибудь дымок?

— Пока еще нет. Но вообще-то уже пора. Иногда он просто приезжает, не предупреждая… ты ведь знаешь его.

Дядюшка Джаспер теперь посмотрел на Кори.

— Ты можешь мне помочь, Кори.

— Как? — осторожно спросил мальчик. Дядюшка Джаспер что, нашел здесь какую-нибудь работу для того, чтобы скрыть его неумение? Мальчик почувствовал некоторую слабость — после всех его великих планов и желания доставить дядюшке Джасперу радость, тот наконец-то спрашивает его… папа будет гордиться им…

— Черный Лось как раз сейчас должен появиться здесь. Он важная персона, Кори, и обычно останавливается на посту перед тем, как отправиться на ранчо. Сюда проложена телефонная линия, — дядюшка Джаспер кивнул в сторону хижины. — Однако Черный Лось придерживается старомодных взглядов и никогда не пользуется связью. Если он придет, ты можешь позвонить, и к вам вышлют еще один джип, чтобы отвезти его вниз. Ему нравится езда в джипе.

— Ты имеешь в виду, что этот старик все еще бродит по окрестностям? — изумленно спросил мистер Бейис. — Ну и ну, ведь ему, наверное, уже около ста лет!

— Около того, — согласился дядюшка Джаспер. — Он вместе с Чифом Джозефом участвовал в Великом Марше. А его дядей был Стремительный Язык, последний из великих врачевателей. И Черный Лось учился у него, именно он проводил его в последнее путешествие в мир духов. Он утверждает, что только благодаря снадобью предков остается молодым. Нед три дня назад заметил дымок над пиками вон тех гор, это означает, что старик вышел на охоту. И он любит провести немного времени у ручья, — дядюшка Джаспер кивнул в сторону булькающей воды. — Это место многое значит для него, хотя он никогда не говорил, почему. Что-то, связанное с прошлым. Иногда он задерживается здесь, чтобы осмотреть любого жеребенка, которого мы принесем вниз. Он еще не потерял меткого глаза на лошадей. Наши производители когда-то платили ему приличные деньги, чтобы он поколдовал для них. Старики верили, что он может всякий раз напророчить для них жеребенка с пятью пальцами. Но есть и что-то другое, о чем он никогда не станет рассказывать. Он говорит: былые времена ушли, и всем теперь все равно… и поэтому он разочаровался в нас, — дядюшка Джаспер наконец выпил свой кофе.