Эльвира Смертина - Хроники Мерчедайзинга

- Ты не всё знаешь, Арбудрах,- тихо проговорил он, в очередной раз, вытащив платок и вытерев им вспотевший лоб.

- Чего - это я ещё не знаю?- без особого интереса спросил он, встав на ноги, подойдя к противоположной стене и положив широкую ладонь, её на гладкую поверхность, провёл её вверх, словно исследуя штукатурку. Стен, не спешил отвечать, видимо чувствуя, что не имеет права раскрывать чужую тайну, или раздумывал, нужно ли это будет знать Арбудраху, он замялся ещё больше.

- Я дал обещание мистеру Артуру, перед его смертью, что никогда ничего не скажу...

Арбудрах, хмыкнул и, не отрываясь от исследования поверхности сены, словно делая невесть, что важное, сказал на тех же нотах:

- Стен, у меня сейчас нет ни сил, ни желания сканировать твой мозг и читать твои мысли так, что если уж сказал "А", то, пожалуйста, говори и "Б"!- только сейчас он оторвал взгляд от белой, как снег, поверхности стены, и внимательно посмотрел на дворецкого семьи Мордевиль, тот сглотнул тяжёлый ком, и заерзав ещё больше, видимо собираясь с мыслями начал.

- Эта история произошла двадцать лет назад, когда Майна впервые сбилась с пути истинного: не знаю, что тогда толкнуло этого милого кроткого и такого наивного ребёнка, на тот чудовищный союз с силами тьмы! Знаешь, Арбудрах, я знал эту девочку с самого её рождения, и с совсем другой стороны, и поверь - это был истинный ангел, не побоюсь этого слова! Добрая, вежливая, с пристойными манерами, богопослушная, Роджер де Мордевиль, в неё всю душу вложил, и приложил много усилий, чтобы из неё выросла настоящая леди...,- голос дворецкого звучал, эхом раздаваясь в пустом больничном коридоре, но Арбудрах, уже не слышал его. Обеими руками упершись в стену, он внимательно смотрел на неё, внимательно исследуя каждый изгиб, каждую выпуклость на её побелке . Что-то беззвучно шепча при этом.

Вдруг стена начала вибрировать и пульсировать, как живая, и постепенно становится совсем прозрачной, словно, из стекла, превращаясь в гигантское окно. Алукард стоял перед этим окном, чувствуя малейшего удивления при этом, словно всё так и надо было!

За этим окном он видел Лондонскую улицу, но не в это время, а намного раньше - старые постройки и машины, а также люди в уже давно не модной одежде. Он видел Лондон двадцать лет назад.

Перед его глазами замелькали красочная картина, люди веселились - это был какой-то праздник, все были счастливы и, в этом всеобщем веселии, никто не чувствовал приближения беды....

Большие воздушные шарики, разноцветные гирлянды, громкая музыка, много смеха.... Люди, праздновали, им было очень весело...

Никто и не заметил, как высоко в вечернем, уже тёмном, небе появилась какая-то большая тень, издали похожая на огромную бесформенную ленту, Арбудрах, крепко сжал кулаки и если бы, не железная закалённая веками выдержка, - он бы закрыл глаза. Он хорошо знал, что это было такое, и то, что произойдёт сейчас, крепко стиснув зубы, он лишь наблюдал за всем этим со стороны, словно просматривая старый фильм. А, что ему ещё оставалось делать - изменить ничего он всё ровно ничего не мог!

Люди заметили монстра слишком поздно, и то сначала не обратили внимания ни на его форму, ни на огромную змееподобную голову и широко раскрытую клыкастую пасть! Они подумали, что это всё розыгрыш, или элемент какой-то декорации, некоторые даже весело завизжали и захлопали в ладоши, при приближении чудовища....

Всё произошло так быстро, что никто ничего не успел сообразить, демон, мгновенье повисев над толпой, словно выбирая, где толпа побольше, или где будет посытнее, осалив огромную клыкастую пасть, словно улыбаясь - зверски улыбаясь, и, полыхнув ярким столбом пламени, из этой же пасти, каменеем, упал на людей, в самую гущу толпы....

За свою очень долгую жизнь Арбудрах, вроде как привыкший ко всему, и видевший всякие нечеловеческие ужасы, и самые кровавые баталии, от которых у простого человека, разорвалось бы сердце, или отняло разум..., но то, что ему предстояло увидеть сейчас - было слишком даже для него! Крики умирающих и раненых, разорванных пополам, людей, паника, реки крови, льющиеся по грязной буковке и ничем негасимый огонь, в котором горело всё, от маленьких детей и взрослых, до железных машин и бетонных построек.

Отблески этого страшного пламени, отсвечивались его глазах, Арбудрах до боли в челюсти сжал скулы, и, расправив сжатые кулаки, упёрся ими в прозрачную сцену.

Он с трудом сдерживал стон, так и рвущийся из груди. Впервые в жизни ему вдруг стало жалко тех несчастных людей, которых раньше и за что-то существенное не считал! Так мелкие особи, ничего особенного. Просто насекомые, копошащиеся с утра до ночи обустраивая свой быт, и не думающие больше не о чём. А теперь видя, как их таких беззащитных истязает выползший из глубин ада демон, по имени Торктильда,- ему стало больно!

Торктильда - самый страшный и самый чудовищный из всех демонов, что когда либо был создан древними чёрными магами, для массового уничтожения людей, уставания между ними паники, запугивания, и в соотвецтвии с этим, в конечном результате, возможности получения быстрой и неограниченной власти над всем человечеством. Внешне он был похож на огромную змею, с громадной головой, клыкастой пастью, напоминающей китайских нарисованных драконов, и длинным змеиноподобным чешуйчатым телом, с большими перепончатыми крыльями на спине. Эта тварь была создана не из одного, а из нескольких самых чёрных демонов ада, демона разрушения, демона поглотителя душ, и демона уничтожения всего живого. В результате этого Торктильда был немеющим ни жалости, ни сострадания, в нём жило только одно: жажда уничтожения и ненависть! Он являлся одним из самых свирепых и неуправляемых, его не смогли бы взять под контроль даже опытные вампиры, разве, что на короткое время, при помощи своего гипноза, но и то совсем ненадолго. А, то, что его решиться будить простые смертные, да и ещё и подчинить совей воли, для Арбудраха было вовсе чем-то из ряда вон выходящее, граничащим с самоубийством и безумием! Более тысячи лет назад, сотня опытных магов собрались для того, чтобы загнать это порождение тьмы туда, от куда ему не было бы возврата в мир людей: в преисподнюю и наложили на него печать, наподобие, что донедавна была на нём самом, а потом покончили собой, чтобы больше никто не узнал про это чудовище. Но все, же такие, как Майна, каким-то макаром все, же узнали о Торктильде, и пр помощи сильной чёрной магии оживили его!

Страшная картина побоища продержалась ещё несколько минут и расплылась, как голограмма, а перед его взором встала уже совсем иная, не менее ужасная картина: крошечная девочка, лет трёх - четырёх, с курчавыми рыжими волосами, обхватив ручками крышку полированного закрытого гроба, прижимается к нему, своим маленьким тельцем, жалобно повторяя: "Мама, мамочка!".