Наталья Косухина - Все двадцать семь часов!

— Да, — мрачно ответила я.

— Плохо. Ладно, давай мерить тряпки.

Первым делом я попыталась затянуть своего шефа в корсет и поняла, что он практически не сходится.

— Макс, ты что, поправился? — спросила я, восседая на шефе, пока тот лежал на моей кровати. По бокам от нас валялись горы подушек, а голова и руки Лагфорта свисали с кровати.

— Когда назгар нервничает, он ест, — простонал шеф. — Затяни ты этот корсет к чертям! Ты меня уже всего замучила!

— А я виновата, что ты не влезаешь в него? Шнуровка еле сходится!

— Ну и оставь так…

— А платье тоже можно не застегивать?

— Тогда затягивай и хватит болтать.

Прежде чем я успела возмутиться, раздался стук в дверь и на пороге появилась моя горничная. Стоило ей обозреть картину, как ее глаза стали округляться.

После того как первый испуг от того, что нас раскрыли, прошел, через пару мгновений я поняла, что Элис видит: только свесившуюся голову Макса, подушки и меня сверху.

— Простите, мисс, — заикаясь пробормотала горничная и выбежала вон.

Чувствуя, как лицо начинает гореть, я прижала ладони к щекам. А Лагфорт, покосившись на меня, сообщил:

— Не смущайся. Любовникам, которые пятнадцать лет вместе, не к лицу это, не к лицу. У нас скоро годовщина, а ты меня по-прежнему не ценишь.

— Помолчи, а?

— Может, я смогу развеять твое смущение? — подначивал меня шеф. — У меня много талантов.

Прищурившись, я уперлась коленом в Макса и пропела:

— Вот сегодня ты их и продемонстрируешь, но, увы, не мне.

И изо всей силы дернула шнуровку: Лагфорт захрипел в агонии.

— Ослабь, — раздался сип.

Но я не пошла на поводу у жалости и гуманности, демонстрируя шефу свою стойкость, и, затянув шнуровку, завязала ее и закрепила. Ну… полдела сделано.

Макс поднялся с кровати пошатываясь. Поддержав шефа, я подошла к двери и закрыла ее на ключ, дабы исключить неприятные сюрпризы вроде того, что произошел.

— Так… Теперь, если верить Лоренцо, нам нужно заняться аксессуарами.

— Украшениями? — переспросил Макс, подозрительно на меня посмотрев.

— Нет! Именно аксессуарами, — поправила я, подняв указательный палец вверх.

После чего подошла к сумке, вынула из нее футляр и достала два круглых полушария, соединенных между собой.

Увидев аксессуары у меня в руках, Лагфорт попятился.

— Нет. Только не это, — замотал он головой.

— Макс, не капризничай, все равно все закроет платье.

Шеф прикрыл глаза:

— Таисия, ты не представляешь, как это унизительно!

— Очень даже представляю! Кто сегодня туда отправится в роли гарного хлопца?

— Для вас, женщин, это другое.

— Да? Открою тебе секрет: мне будет, может, и не так неудобно в новой одежде, как тебе, но стыдно и страшно ничуть не меньше. Давай иди сюда, — попросила я шефа, приближаясь к нему.

— Почему мы не можем обойтись без этого? — пятился от меня Лагфорт.

— Потому что так нужно. Все мм… дамы, работающие в этом клубе, носят такие штуки, и ты не будешь выделяться.

Зажав шефа в углу, я при помощи силы и уговоров нацепила на него аксессуар и, закрепив, отступила, чтобы критически осмотреть:

— А ничего так получилось.

Удостоверившись, что все держится нормально, мы с Максом принялись за платье и чулки.

Если в прошлый раз наряд Лагфорта был закрытым, розовым и пуританским, то в этот раз он был черно-красным и вызывающим. Особенно вызывающе, по-моему мнению, смотрелись широкие плечи Макса с мускулистыми руками и татуировкой. Лиф платья шефа заканчивался на груди, что давало возможность насладиться видом здоровых крепких плеч и рисунком на правом плече в виде денежного знака.

После платья предстояло упаковать ноги шефа в туфли. И хоть в Альбионе мне удалось найти достаточно большую и широкую обувь, тем не менее она была на каблуке.

Посмотрев на «очередное орудие пыток», шеф констатировал:

— Я в них дойду от силы до ближайшей двери.

В этот раз я готова была с ним согласиться.

— Давай ты их обуешь, и мы с тобой попробуем пройтись. Обопрешься на меня, и будем учиться двигаться на шпильке.

— Может, лучше старые пыточные сапоги попробуем?

Я покачала головой:

— Ты должен быть на каблуках, иначе до работы тебя не допустят.

Вздохнув, Лагфорт втиснул свои ступни в туфли, осторожно встал и, сразу же покачнувшись, упал на меня.

Лежа на полу под шефом, я слушала его ругань и пыталась вдохнуть. И на вопрос Макса, в порядке ли я, только прохрипела:

— Кабан…

Встав, не без помощи Лагфорта, на ноги, я предложила:

— Давай попробуем еще раз.

Наша вторая попытка была более успешной. Макс упал только после того, как прошел туда-обратно по комнате, и, слава богу, не на меня. А спустя час мытарств шеф смог передвигаться даже без посторонней помощи.

Критически осмотрев его походку, я вынесла вердикт:

— Нет, что-то не получается у тебя ходить соблазнительно. Ну покачивай немного бедрами.

— …..! Если тебе нужно, ты и покачивай, а я эту… в одном месте видел!

Решив не нарываться, я пожала плечами и начала одеваться. У меня все было намного проще. Сначала я надела жилетку, чтобы придать своему телу побольше объема, после чего рубашку со штанами и легкую куртку сверху.

Выйдя из гардеробной, я увидела Макса, развалившегося в кресле и закинувшего ногу на ногу. В платье, на шпильках. Выглядел он, нужно отметить, просто шикарно.

— Что ты смотришь?

Макс с полуулыбкой мне ответил:

— Пройдись.

Я выполнила просьбу.

— Нет. Неправильный шаг. Сделай его пошире, потверже и более пружинистым.

Я попробовала, а Лагфорт, понаблюдав за мной, рассмеялся во весь голос.

— Что?

Тот, улыбаясь, только покачал головой и сказал:

— Ну что, пора?

Скинув куртку, я с улыбкой указала ему на стул рядом с трельяжем:

— Нет. Садись. Теперь нужно тебя накрасить и надеть парик.

Поворчав, шеф уселся.

Работа мне предстояла немалая. Нужно было так заштукатурить Лагфорта, чтобы было непонятно, что это один из влиятельных промышленников Альбиона, и чтобы он при этом привлекал к себе нужное нам внимание.

В итоге, решив, что мы не на прием идем, а в бо… э-э-э… клуб, я правила внешность шефа, не жалея косметики. Результат был достигнут. Правда, Макс, едва взглянув на себя, непримиримо мне сообщил:

— Я с таким лицом не пойду никуда!

— Макс… — устало начала я. — Ты повторяешься.

— Я сказал — нет! С таким лицом нельзя появляться на улице! Потому что я выгляжу словно…

— Да именно так ты и должен выглядеть!

— Ты издеваешься?!

— Нет! — разозлилась я от постоянного нытья и, развернувшись, вышла из комнаты: внизу нас уже должна была ждать карета.

Пора было отправляться…

Кто бы сомневался, Макс, конечно, присоединился ко мне. Но был подавлен. И неожиданно, присмотревшись к нему, я поняла, что его что-то гнетет и, похоже, уже давно. Почему я не замечала? Неужели так была занята собой? А ведь он, несмотря на то что сильный мужчина, не железный.