Ольга Глюк - А смерть подождет

Я заторможено кивнула и двинулась вслед за Тимтхэнном. Когда мы уже подходили к лестнице на первый этаж, до меня наконец-то дошло мысль, долго плутавшая по сознанию и постоянно проходившая мимо меня.

- Стоп! - я остановилась и уставилась на темный затылок замершего передо мной мага, - Хочешь сказать, что ты, в студенчестве будущий король Мариона, встречался с какой-то там драконицей, которая ко всему прочему является еще и Видящей, презираемой всеми прочими драконами?

Тимтхэнн тихо рассмеялся и шагнул на лестницу, напоследок насмешливо бросив мне:

- Ты даже не представляешь, насколько обаятельной может быть умная некромантка, на тот момент способная уложить меня на лопатки одной левой.

- Помогите! - рыдания раздавались на весь постоялый двор, привлекая внимание всех посетителей, которых утром оказалось на удивление много, - Мой сын умирает, помогите хоть кто-нибудь!

Посреди зала, между массивными деревянными столами, на которых были чисто символически постелены серые скатерти, то и дело сползающие на пол, на полу сидела женщина. Её бледно-зеленый драконий хвост, покрытый почему-то встопорщенной чешуей, в панике метался из стороны в сторону, а обычно узкие зрачки расширились, почти полностью закрыв всю желтую радужку. По краю сознания промелькнуло сожаление о утраченном прошлом - когда-то мои глаза были точно такого же оттенка.

Рядом с женщиной, лицом вверх лежал маленький мальчик. С виду, наверное, не старше того призрака, который помогал Эльде и Алиасу, но он хотя бы был жив. Пока что.

- Тимтхэнн, ты же маг, - я коснулась его рукава, заставляя закаменевшее лицо немного оттаять, - Ты можешь вылечить его?

- Я маг, а не лекарь, - еле слышно произнес Тимтхэнн. Я зло посмотрела на этого бога Жизни, который даже не собирался выполнять свои прямые обязанности и, обогнув его, рванула к рыдающей женщине, на ходу доставая из кармана сумки уже знакомое Тимтхэнну обезболивающее. Надеюсь, умирающим маленьким драконам оно тоже помогает.

- Что с ним случилось? - быстро проговорила я, вкладывая чуть подергивающемуся в конвульсиях мальчику лекарственный шарик. Его глаза были зажмурены, словно он был в сознании, но изо всех сил старался не закричать.

- Он уже давно болен желтой лихорадкой, - сквозь всхлипы проговорила мать, пока я рылась в сумке, пытаясь отыскать хотя бы что-то, что могло помочь. Как назло, я ничего не знала про драконов, а некоторые лекарства были слабы даже для людей, - Первый приступ был ровно полгода назад... - сквозь занавесившие лицо волосы я увидела, что женщина наконец-то подняла на меня взгляд, и её лицо озарилось жестким презрением, - Человек, отойди от моего ребенка!

Двадцать пять лет - последний срок. Любое существо, не важно, какой оно расы, погибает как раз на двадцать пятый год после заболевания желтой лихорадкой - болезнью, которая появляется без всяких причин и неизбежно убивает человека спустя полгода. Кому как не мне знать - именно из-за этой болезни я потеряла единственного родного мне человека, свою мать.

- Неужели принципы вам дороже жизни своего сына? - процедила я, поднимая пылающим красным огнем взгляд на драконицу, ошеломленно выдохнувшую при взгляде на меня, - Не мешайте мне, - чуть смутившись своего же резкого вопроса, тихо добавила я непривычно низким грудным голосом и опустила взгляд в сумку.

Книги в черной обложке из моего сна секундой ранее в ней точно не было.

Я сглотнула и бережно достала такую знакомую книгу из сумки. Резкий порыв ветра распахнул её на первой странице, на которой в уже увеличившемся списке было перечеркнуто только одно, самое первое имя. Иргос Демист.

- Это был не сон... - сдавленно пробормотала я, смотря на второе имя в списке. Алимхот Уэстрон. Страницы снова перелистнулись, на этот раз куда-то в конец и передо мной возникло целое досье на юного дракона. Родился тридцать восемь лет назад, мать - швея Ариндра, отец - купец Корихор... Я проскользнула пальцами по странице и еле удержалась от того, чтобы произнести имя мальчика. Я уже знала, что будет после этого.

- Сирина... - настороженно протянул Тимтхэнн. Он стоял прямо у меня за спиной и внимательно смотрел в книгу, читая написанное, - Не смей убивать его.

Ариндра охнула и мгновенно побледнела, кажется, поняв, кто сидит перед ней. Людей в трактире не осталось - я даже не заметила, когда они ушли, но успела увидеть Эльду с Алиасом, которые выставляли последнего человека за дверь.

- Я... - я сжала губы. Больше всего на свете хотелось сказать, что я и не собираюсь этого делать, - Я не могу не убить его, - сдавленно прошептала я, - Он должен умереть, он уже записан в книге. Если его не убить, то он будет мучиться в предсмертной агонии вечность.

- Так сделай так, чтобы он не мучился в предсмертной агонии! - прикрикнул на меня Тимтхэнн, и воздух вокруг от него задрожал от сдерживаемой энергии. Я на секунду замерла, обдумывая внезапно пришедшую в голову мысль, и дернула мага за руку, утянув его к себе на пол. Положив его ладонь на еле вздымающуюся грудь мальчика, я прижала её сверху своей.

- Что вы делаете?! - вновь закричала драконица, дергаясь ко мне, но воздух вокруг нас троих - меня, Тимтхэнна и ребенка - колыхнулся синим светом.

- Спасибо, - благодарно кивнула я напряженному богу Жизни и начала приглушенно бормотать, объясняя свои действия и успокаивая скорее себя, чем кого-то еще, - Чтобы забрать душу, мне надо прикоснуться к умирающему или произнести его имя. А что будет, если я прикоснусь к нему, но... через тебя, через Жизнь? Если мы еще и подкрепим это магией голоса, то может и получиться вылечить его?

- Откуда ты знаешь, что это сработает? - поднял на меня серьезный взгляд Тимтхэнн.

Я слабо улыбнулась, облизнув губы.

- Я и не знаю.

Чуть сжав пальцы, я зажмурилась, придумывая рифму, складывая слова в недлинную песню. Сквозь тонкую материю перчаток я чувствовала, как раскаляется рука Тимтхэнна, как он медленно перекачивает через себя мою энергию. Оба наритэна приглушились, выпуская силу моей ауры, а через прикрытые веки я практически видела, как проходя через ладонь бога Жизни, черная энергия Смерти превращается в целебный жизненный нектар, который был так необходим умирающему дракону. Кажется, даже сам Тимтхэнн не понимал, что он делает - просто действовал по какому-то внутреннему указанию.

"Всё правильно, сестра..." - прошелестел в голове голос Морены. В нем слышалась нескрываемая гордость за свою ученицу.

Улыбнувшись и набрав побольше воздуха, я запела: