Валентин Бабакин - За тенью дракона

- Правильно, что не занес! - кивнул Тайлуг. - Верховный жрец невиновен. Преступник - Адаульф.

- Верховный жрец виновен! - жестко возразил Та-Зам. - Он в сговоре с Адаульфом. Ты должен подтвердить свои слова, сказанные в суде. Ты должен написать, что верховный жрец Заук знал о разрушенной стене и отдал преступный приказ. Он - главный виновник разрушения Монтигура. Он - преступник. Ты напишешь об этом, Тайлуг. Ты известный кронгетальп, герой многих сражений. Твой донос станет толчком к решительным действиям. Совет жрецов сместит Заука, а я стану первым жрецом, после чего я отменю Закон Мауронга. Я отменю этот жестокий Закон зверя. Империей должен править пожизненный вседержитель.

- И этим вседержителем будешь ты? - постарался спокойно спросить, Тайлуг, едва сдерживая в себе праведный гнев.

- Да, это буду я, - охотно кивнул Та-Зам. - А ты будешь пожизненным верховным вожаком над всеми войсками Империи. Ты будешь архгетальпом. Ты станешь народным героем. Пред тобой откроются очень большие пути. Как тебе моё предложение? По-моему, от него невозможно отказаться. Ты должен это сделать во имя Империи, во имя народа, во благо...

- Пошел, вон, - брезгливо скривился Тайлуг.

Услышав эту короткую фразу, Та-Зам резко замолчал.

- Пошел, вон, грязная вонючая собака! - гнев и омерзение клокотали в Тайлуге, как вода в кипящем котле, и он едва сдерживал себя. - Ты желаешь захватить власть моими руками. Ты хочешь, чтобы я оклеветал невиновного. Но я воин Мауронга, а не грязный вонючий подонок, готовый ради сохранения своей никчемной жизни на любую подлость. Убирайся вон, вшивый шакал!

Судорожная гримаса, отдаленно напоминающая улыбку, исказила физиономию Та-Зама, но только на доли секунды. Уже в следующее мгновение, прорвавшаяся было эмоция, скрылась за маской холодного безразличия.

- Это нехорошо, очень нехорошо, - покачал головой жрец, благоразумно отступив на пару шагов. - Я полагал, что ты рассудительный человек. Зачем же так опрометчиво бросаться словами? За такие слова ты вполне можешь умереть здесь немедленно, не дождавшись дня казни. Причины смерти могут быть, как ты сам понимаешь, самые разные. Самоубийство, болезнь, да мало ли. Но я склонен думать, что эта твоя горячность вызвана переутомлением...

- Вонючий хорек! - прохрипел Тайлуг, гремя цепью. - Гнусная крыса! Ты сам в сговоре с Адаульфом! Изменник!

- Замолчи! - Та-Зам выхватил из-под полы мантии узкий кинжал. - Я могу прирезать тебя немедленно, коли ты желаешь подохнуть! Я стану первым жрецом и без твоей помощи. Но все же я дам тебе время, чтобы ты смог подумать над моим предложением. Все лучшее, что есть в Империи, надеется на твое благоразумие. Говорить кому-либо о нашей беседе не советую. Ты преступник и тебе никто не поверит. Не сомневаюсь, что ты примешь правильное решение. Я ухожу, но я еще вернусь

* * *

Харсия. Хантага. Пять тысяч триста семнадцать путей Небесного огня от начала Хаккадора. Пятнадцатый день десятой луны.

Небесный огонь ненадолго пробился сквозь низкие облака, окрасив гладь океана в кровавый цвет. Оставив тепло лучей береговым скалам и, вцепившимся в них древним стенам крепости, он вновь спрятался за серую мглу. Был штиль. В воздухе висела звенящая тишина. Проникнув вместе с серым светом дня за стены крепости через узкие стрельчатые окна внутрь сумрачного покоя, она осторожно обволокла его убранство с широким столом из красного дерева, черной шкурой единорога на стене, блестящими, поверх шкуры острыми клинками и двумя глубокими креслами подле высокого свода очага, где затухал огонь. В одном из кресел, откинувшись на его спинку застыл Ахарта. Красные световые блики от мерцающих углей осторожно касались складок черных с позолотой тканей его одежды, блуждали по жестким, изрезанным глубокими морщинами чертам лица, длинным темным волосам, спадающим на плечи, и отражались в широко открытых глазах.

Время тягуче отсчитывало мгновения.

Плотная штора, закрывающая половину одного из окон, едва заметно колыхнулась, а уснувший было в багровом жаре углей огонь, тревожно встрепенулся. Ахарта сжал ладони на подлокотниках, почувствовав приближение.

Послышались шаги за его спиной, и часть серого сумрака, медленно сгустившись до черноты, прорисовала контуры двух человек.

- Мастер, я привел звереныша, - послышался приглушенный голос Фарга.

- Хорошо. Оставь нас, - приказал Ахарта, не оглядываясь.

- Слушаюсь

Фарг удалился.

- Подойди, - произнес Ахарта.

Зерон приблизился к очагу и бесцеремонно уселся в дорогое кресло, будучи в одежде из серой грубой ткани в виде мешка с прорезями для головы и рук, которую ему выдали после бани.

Глаза Ахарты превратились в лед.

- Как смеешь ты садиться пред своим господином?

- Ты мне не господин. Ты мой враг. Ты харс. Харсы разрушили мой город, убили мою мать.

- Я не харс. Мои предки пришли издалека, - произнес Ахарта и в голосе его прозвучали нотки печали. - Хорошо, Зерон сын Тайлуга. Поговорим не как раб и господин, не как враги, а как гость и хозяин.

- Странно, - скривился в недоверчивой ухмылке Зерон, - Еще недавно, ты желал моей смерти, а теперь я твой гость? С чего бы это?

- Поймешь со временем. Перейдем к делу. Кто тебя учил биться?

- Мой отец.

- Неплохо, неплохо, - Ахарта задумчиво пожевал губами. - Таон должен завтра биться в Жертвенной чаше. Я поставил на него большие деньги. Но ты клинком перечеркнул мои намерения. И что мне с тобой делать дальше?

- А ты желал, чтобы я безропотно помер, как свинья под ножом мясника? Но я предпочитаю побеждать, а не умирать. Ты можешь убить меня, но это не будет твоей победой, - ответил Зерон.

- Хороший ответ, - кивнул Ахарта. - Я тебя не убью. Зачем? После сегодняшнего боя у меня на тебя другие планы. Завтра на арене Жертвенной чаши ты будешь биться вместо Таона и постараешься победить, а не умереть.

- Я не буду биться за тебя и за твои деньги, - решительно мотнул головой Зерон.

- За мои деньги? - Ахарта нарочито удивленно поднял брови. - Ты будешь биться за себя, Зерон. Ты будешь биться за свою жизнь. А жизнь твоя тебе нужна, чтобы отомстить тем, кто разрушил твой город. Но если ты умрешь, то не сможешь отомстить. Посему ты будешь драться завтра и будешь драться всегда, чтобы проложить себе путь к тем, кто заслужил твоей мести. Холодная ярость будет заполнять тебя во время жестоких сражений. Она поведет тебя по жизни. Она уже ведет тебя, и я вижу это. Иначе ты бы не победил сегодня. Но одной ярости мало, чтобы не только отомстить, но и стать вожаком мауронгов.

В глазах Зерона мелькнул темный огонь и тут же погас, но того было достаточно, чтобы Ахарта успел заметить его.

- Чтобы стать вожаком мауронгов, надо стать лучшим воином, - продолжил он. - А где им стать, как не здесь, у меня.