Марек Гот - Звезда дураков

На меня накатил новый приступ хохота, но смеяться сил уже не было. В боку полыхал пожар. Сил хватило только на то, чтобы простонать:

- Уйди!

- Мне, правда, очень стыдно...

- Иди-иди. Смой с себя позор. А на обратном пути еды захвати.

Альф вышел, приступ смеха прошел, но хорошее настроение осталось, хотя бок и болел. Я весело посмотрел на Виктора, который с невозмутимым лицом уселся в кресло.

- И давно это у них?

- Да почти сразу, как только вы уехали. Но я узнал только когда от Эрлика вернулся.

- Глянь-ка! Никогда бы не подумал. Альф-то...

- Да это не Альф вовсе.

Я присвистнул.

- Бойкая девочка!

- Подметки на ходу режет.

- А с чего Альф-то решил, что я должен рассердиться? И у меня создалось впечатление, что они это скрывали... Может, показалось просто?

- Нет. Он считал, что между вами и Ясмин что-то есть.

- С чего бы?

- Не знаю. Сами спросите.

- А что там у Эрлика?

- Жив-здоров, разгребает дела своей семьи, но готов присоединиться. Там у него уже мало забот осталось.

Зашла Ясмин. Она успела одеться и позабыть на какой ноте завершилась прошлая встреча.

- Питер, ты выздоровел?

- Нет. Но если не помер, то пока поживу.

- Это хорошо.

- Да. В общем-то, неплохо. Я доволен, по крайней мере.

Появился и Альф. Молчаливый, сосредоточенный и с большим подносом в руках.

- О-о-о... Тащи сюда.

- Питер, вы бы полегче, а то...

- Помолчите, Виктор. Мне доводилось переносить и большие тяготы и лишения.

Я принялся закидывать в себя все, что попадало под руку. Ясмин посмотрела на меня, решительно взяла в одну руку нож, а в другую - вилку и принялась яростно терзать кусок мяса. Даже имея очень богатое воображение, назвать это хорошими манерами было нельзя. Само сочетание Ясмин, ножа, вилки и еды выглядело немыслимым.

- Что ж вы с девочкой сделали, изверги?

- Теперь вы помолчите, Фламм. Альф на нее хорошо влияет. Еще пара недель и ее можно будет на торжественные приемы выводить.

- Я на нее нормально влияю. Просто до этого вы на нее плохо влияли, - вписался в разговор Альф.

- Не спорю. Но я и раньше хорошими манерами не блистал. А ножом и вилкой в тандеме пользовался только на занятиях по этикету. Это было в Академии, было давно и большей частью - неправда. Так что все это - тлетворное влияние Карелла. Он в море разбойничал. Видно, там и нахватался. Очень невоспитанные ребята эти фоморы.

О фоморской эпопее Виктора все знали, так что секретной информации я не разгласил. Некоторое время все обдумывали полученную информацию. Первым нарушил молчание Виктор:

- И что теперь? Какие у нас планы?

- У меня самые, что ни на есть, простые - полностью подняться на ноги и навести порядок в голове. Прибраться, там, подмести, пыль вытереть и мысли по полочкам разложить. Как-то упорядочить весь этот хаос и сумбур. И почему "у нас"? Помнится, вы все у меня наперебой спрашивали, какие У МЕНЯ планы. Что изменилось? Вы, Карелла, решили приобщиться к великому? Под великим я имею ввиду себя.

Карелла на шпильку никак не отреагировал. Вроде, как и не услышал вовсе. Посмотрел на меня мрачным взглядом и сказал:

- Похоже на то. Особого выбора все равно нет.

- И что, даже отговаривать меня не будете? Стараться подкупить? Угрожать? Шантажировать? Приводить массу бессмысленных доводов? Ничего из ваших обычных приемов?

- Вы мне Фаро долго вспоминать будете?

- Очень, - с удовольствием сказал я. - Очень-очень долго. До самой смерти, а если вам не повезет, то и после смерти являться буду.

Виктор вздохнул.

- Так я и думал. А отговаривать вас... честно скажите - хоть малейший шанс есть?

- Нет.

- Ну, вот вам и ответ.

***

Альф и Ясмин ушли. Хоть они и уходили поодиночке, но я готов был поспорить, что эта парочка сейчас вместе. И, скорее всего, слилась воедино. Хотя, может, уже и заснули. Карелла сидел у меня и не спал. Как я понял из фразы, которую обронил Альф, не спал он уже двое суток. Потому и напился Виктор с потрясающей скоростью. Внешне на нем это никак не сказалось, но вот тема разговора становилась все более и более скользкой. Слушать о его отношениях с Полиной мне было неловко, и я знал, что когда он завтра вспомнит об этом, то будет неловко уже ему. Я не собирался ничего усложнять. Все было и так достаточно сложным.

- Откуда у вас столько мусора в голове? Где насобирали-то? Поделитесь.

- Вы приземленный человек, Питер. У вас нет фантазии. А у меня есть. Песню слыхали? Там чего-то типа "...тра-ля-ля, полет фантазии, ля-ля-ля..."

- Хорошая песня. Слова потом перепишете - выучу на досуге.

- Вы не поняли. "Полет фантазии"! Во! Понимаете - полет! Я мечтатель в душе. У меня есть воображение и этот самый полет фантазии. У меня в душе живет птица...

- Дятел у вас в душе живет...

- ...гордая птица...

- Вас обманули, Карелла. Дятел - это не гордая птица.

- Что?

- Ладно. Не особо гордая.

- Причем тут дятел?

- Ни при чем. К слову просто пришлось.

Попытка свернуть с накатанной колеи в сторонку не удалась и Карелла, встряхнув головой, снова завел свою шарманку:

- Когда... все это произошло...

- Все, Виктор. Забудьте ее. Вы мне сами это советовали. Просто забудьте.

- А я забыл. И каждый день помню, что забыл. Один год, пять месяцев и девятнадцать дней. Каждый день. Знаете, что такое одиночество?

- Я знаю, что такое одиночество. И поверьте - то, что испытываете вы - не одиночество.

- Да я сейчас на самом дне...

- У одиночества нет дна. Когда вы кого-нибудь теряете - это не одиночество. И когда вы понимаете, что терять больше некого - это тоже не одиночество. Однажды наступает день когда, когда вы забываете, что вообще когда-то и кого-то могли потерять - но и это не одиночество. Настоящее одиночество приходит тихо, крадучись. И тогда вы понимаете, что вам не страшно терять людей. Никого из вашего окружения, потому что у вас нет никакого окружения, а окружающие вас люди не из вашего мира. Но это не дно одиночества. Это только начало. Старт. Из всех моих знакомых самым одиноким был Блок. Так что лучше заткнитесь.

Карелла наконец-то замолк. Надо будет как-нибудь рассказать ему о душевных терзаниях Полины. Только не сейчас. Трудно понять, что там, в сумерках сознания Виктора происходит. Он мне душу по пьяной лавочке никогда не изливал. Да и не по пьяной тоже. И я бы спокойно пережил, если бы этого никогда не произошло.

- Что мы будем делать с поисками Алисы? - неожиданно трезвым голосом спросил Карелла.

- Во-первых, что я буду делать. Не "мы", а "я". Во-вторых, пока не знаю, что я буду делать.

- Почему это?

- Пока неизвестно кого и как искать, чтобы хотя бы узнать, что произошло с Алисой.

- У вас какие-нибудь предварительные наметки есть?

- Есть.

Мы помолчали минут несколько.

- Ну?

- Что "ну"?

- Я спросил, есть ли у вас наметки.