Павел Буркин - Сила Мира

Улыбка, так красившая Неккару, гаснет, словно задутая свеча. Сколько бы лет не прошло с тех летних дней, воспоминания будут доставлять жечь каленым железом, и от этого уже никуда не деться.

— Бойней, Базиль, бойней. А ты думал, мы с Шаулем полюбовно разошлись? Когда вы оказались на площади, Элрик понял, что заложников у Шауля и Хитты больше нет. Маг отвлекся на вас, старик его зарезал, а потом призвал горожан к восстанию. Раймон погиб на «Бекинне», но задержал десант Атаргов, а в это время вернулся флот, который отослали подальше по приказу того же Элрика. Думаю, не нужно объяснять, что наш флот сделал с их флотилией и Дюрандовыми фрегатами?

— А с Дюрандами что?

— Все погибли. Атарги отделались от них, как только те стали не нужны. Принесли в жертву своему Владыке. Так вот, в это время Элрик разгромил баталию Атаргов в городе, поднял гарнизон, и те разделались с Дюрандовыми сторонниками. Но и крови же пролилось, скажу я вам… Жрецы-целители с ног сбились.

— А Тетрик? — спрашивает Айша.

— Для него бой закончился еще у Ратуши. Кстати, он решил исполнить твою мечту.

— Какую? — спрашивают Базиль и Айша в один голос.

— Он сделал то, чего не удалось тебе. Поступил в обучение к Налини, вдове Раймона. Она теперь старшая танцовщица вместо Амелии.

— А Амелия?

— Вместо Лимны, которую убили, Верховная жрица.

Айша корчит презрительную гримаску. Неккара хочет ее отругать, но вспоминает, что для юной «госпожи Бонар» Амелия осталась прежней — властолюбивой, спесивой и падкой на лесть.

— Зря ты так, — вздыхает Аэлла. — Амме после гибели Лимны изменилась, многое поняла. Если бы она не заставила Храм действовать, еще неизвестно, чем бы все кончилось. «Черноплащники» ведь попытались вернуть в Мир Лиангхара. Неккаре и Налини потребовалась вся мощь Храма, чтобы их остановить.

— А где сейчас Тетрик?

— Полгода учился у Налини, — продолжает Аэлла.

— Но лучше б и не начинал, — влезает в разговор Сати. — Таким не танцевать нужно, а дрова…

— Или языки отрезать всяким острословам, — неожиданно зло перебивает Аэлла. Старший из мужчин злорадно ухмыляется. «Уж он-то наверняка бы не отказался» — думает Базиль. — Твоя злоба неуместна, Сать, помолчи. Учился, конечно, не слишком хорошо, но главное — что Храм и богиня превыше всего — усвоил. Когда нас с Нек и Сати послали разбираться со всем тем, что здесь творится, он отправился с нами. Увы, его похитили враги. Теперь предстоит его освободить. Иначе сорвется вся миссия.

— Но как это случилось? — не отстает Айша. — И чем он столь важен?

— Об этом расскажет Левдаст. Он первый понял, что делать, знает больше всех.

Бросаю на Неккару злобный взгляд (надоело раз за разом пересказывать свою историю: сама рассказать она, конечно, не может), но делать нечего — завожу рассказ по новой. Не утаиваю ничего: они видели меня еще в Саггарде, а о том, чего не видели, легко догадаются сами. Не пересказываю и свои похождения. Просто ввожу влюбленную парочку в курс дела, рассказываю, что сообщили Лиангхар и Исмина, и что узнал сам.

— Так мы здесь и оказались, — заканчиваю. — Предлагаю пойти с нами.

Почему нет? Обоих касается напрямую (ее — как сестру Тетрика, его — как Бонара, а главное, обитателя Мирфэйна). Деваться им, похоже, некуда. Залубеневшие на морозе мокрые лохмотья и не убранный в ножны меч явно говорят, что оба только что вышли из боя. Причем боя проигранного.

— К сожалению, взять мы их с собой не сможем, — произносит вдруг Сати. — Еды не хватит, а собаки будут бежать медленнее — им придется везти дополнительный груз.

— Но без их опыта мы не дойдем! — возмущается Аэлла. — Им тут нелегко…

— В отличие от нас, в Марддаре они прожили год, — отзывается пуладжийка. — Через месяц все кончится — или всеобщей гибелью, или нашей победой. Если победим, на обратном пути мы их заберем.

— Базиль, сколько человек проживет тут в одиночку? — спрашивает Неккара. На ее лице написано презрение к когда-то подававшей надежды младшей жрице.

— Не больше суток. Только если очень повезет…

— Сати! Не больше суток. Ты поняла?

— Но если мы потеряем время и не успеем? Сколько людей погибнет из-за того, что мы пожалели двоих? Запасная одежда есть, не один комплект. Дадим немного еды, одежду, арбалет, отольем ведро горючего. И положимся на милость Исмины. Будем надеяться, они доживут до нашего возвращения. Обратно-то спешить некуда… На санях места итак не хватит.

— Все равно, Сати, оставить их тут — значит убить.

— А взять с собой — убить весь Мирфэйн!

— Может, хоть Ай возьмете? — интересуется Базиль. Сам он согласен остаться на верную смерть, но ей-то зачем погибать? — Может, она одна поместится? Она знает не меньше, чем я, вам бы пригодилась…

Но вмешивается Айша. И вмешивается так, что Базиль сомневается, не был ли кто из ее предков дворянином?

— Оставь их в покое, Баз! Видишь, сани переполнены, им надо спешить. Они уже итак нас спасли… Проживем как-нибудь. Ты ведь со мной…

И Базиль сдается, ничем не выдав накатившего отчаяния. Не за себя — за Айшу. Не сумел защитить, спасти, вытащить из ледяного ада, как клялся у священного огня в храме Исмины! Но год руководства отрядом не прошел бесследно: о его чувствах догадалась только жена — скрыть что-либо от нее мужу еще никогда не удавалось.

— Хорошо, я все понимаю, — как ни в чем не бывало, произносит он. — Можем ли мы как-то отблагодарить вас за спасение от огневца?

— Конечно, — произносит Аэлла. — Вы живете тут больше года, наверняка знаете о чудовищах, болезнях и прочих опасностях больше нас. Чем больше вы расскажете, тем больше у нас возможностей добраться до места, откуда все это расползается, и восстановить, как было…

— Едва ли оно вернется, это «как было», — замечает Базиль. В этот момент он напоминает не мальчишку шестнадцати лет, раньше срока вырванного катастрофой из детства, а зрелого, повидавшего смерть мужчину. В словах, как в зеркале, отражаются ужасы города смерти, все разочарования и невзгоды, и понимание: того, что было до, не вернешь. Можно избавиться от Тварей Ночи, вернуть земле лето, даже восстановить магию (хотя и спорно) — но никогда не встанут скрытые снегом обледенелые трупы, уцелевшие уже никогда не будут такими, как в убитом первым выстрелом довоенном мире. Бесполезно искать дорожку в прошлое, надо думывать о будущем. — Я покажу все, что может быть опасно в поле — в городе есть такое, чего в поле не встретишь. Наоборот, там стократ опаснее драконы: не защищают дома, да и от смертоносного снега не укроешься. Никогда не ставьте ногу, если нет уверенности, что снег обычный. Лучше бросить вперед деревяшку. А вот к тому снегу, с лиловым оттенком, и близко не подходите. Знаете, что такое смердянка? По глазам вижу — знаете! Снежок, если его потревожить, несет заразу. И еще: если впереди падает снег, старайтесь объезжать. В темноте не видно, обычный он или с хитрецой…