Янина Василик - Лети, мой Свет!

Кристарн призадумался, вспоминая реакцию Виктории:

- Я бы не назвал её милой - это сильная и совсем неглупая девушка, хорошо знающая себе цену. Она не смирится со вторым местом в сердце короля. И горы свернёт, чтобы стать первой и единственной. Навсегда. А так как она не только красива и умна, а и не менее упряма, чем ты, то своего добьётся. Никуда ваш король не денется, полюбит её, как миленький. Ведь она ему и так нравится. Но он вцепился за тебя руками, ногами и прячется от собственного счастья. А счастье его такое, своенравное, долго ждать не будет, и до выковыривания из-под чужой юбки больше не унизится.

Аталь досадливо дёрнула плечиком.

- Да ты прямо бесценный источник информации! И как только голова не болит постоянно чувствовать кто, кому, чего, почему и как именно?

- Сейчас уже не болит. С тех пор как научился ставить защиту. Без этой вынужденной меры общаться с вами, людьми, опасно для хрупкой психики тёмного эльфа. У вас очень громкие чувства и дурацкая особенность делать одно, говорить другое, а чувствовать третье.

- Да-да, моей ущербной человеческой памяти ещё удалось сохранить ваше высокоэльфийское мнение о людях, - отмахнулась Аталь. - Так что не отвлекайся, давай по делу. А что Анрэй?

- Тоже не лгал. Но как-то странно отреагировал на твои слова о Мелиссе, словно испугался чего.

- Да нет, это просто сценка из другого спектакля, - девушка поморщилась, но ударяться в подробности не стала. - Мел здесь тоже ни при чём. Раз у неё сил не хватило даже почувствовать проведение обряда прямо во дворце...

- Ну не знаю. Вернёмся, нужно будет поближе познакомиться с твоей подругой, - Кристарн удивленно перехватил всплеск острого недовольства целительницы и, припомнив откровения, вызванные дриадской настойкой, небрежно уточнил: - Мне она совершенно не понравилась, но я так и не понял, чем именно. Она точно что-то скрывает. А аргумент "она не могла" - малоубедительная чушь.

Только надо быть осторожней. А то выстраивать всех подозрительных особей в рядочек, и у каждого спрашивать, не он ли тут главная кака-бяка - неудачный вариант.

- Ну и чем плох мой гениальный план?

- Если все будут знать, что я тут местный индикатор правдивости эмоций, то обмануть будет проще простого. Я ведь не мысли читаю, а эмоции чувствую. Говори одно, сосредоточься мысленно на другом - и я получу ерунду вместо точного ответа.

- Спасибо за инструктаж. Ты в курсе, что теперь я и без щита смогу тебе напеть чего-нибудь голосистым соловушкой? - лукаво прищурилась целительница.

- Должен же я как-то компенсировать своё недоверие? - тёмный улыбнулся так ослепительно и многообещающе, что Аталь невольно ответила ему тем же. - Будем считать, что твоё имя вписано под первым и единственным номером в моём личном списке с заголовком "кому из людей я смогу доверять, если очень припечёт".

- И ты мне действительно сможешь полностью доверять? - серьёзно уточнила девушка.

- У меня нет выбора, - не менее серьёзно ответил Кристарн. - По-другому никак не получится.

- А грамоту, удостоверяющую столь высочайшую честь, дадут? - деловито заинтересовалась Аталь, пытаясь вернуть разговор в привычное, шутливое русло.

- Обязательно. Сразу же после обещанных "штаников" с вышивкой, - рассмеялся Крис, одним плавным движением поднимаясь сам и подавая руку девушке. - Тем более, тебе явно нужны новые. Зачем на траву садилась?

Аталь поморщилась и быстро нашептала заклинание очищения. Брюки растаяли вообще, явив миру обнажённые ножки девушки. Кристарн согнулся пополам от хохота. Шизофрения охотно вторила ему, восхищаясь оригинальностью данной методики соблазнения прекрасного эльфа. Аталь обиделась на обоих и, сосредоточившись, повторила заклинание. "Штаники" одумались и вернулись, белоснежно-белые, безо всяких следов травы.

- Ошибся человек, с кем не бывает! А давай, вернёмся на поляну? Мне правда хочется послушать Роланда, но и тебя одного оставлять неохота. Мало ли что ты ещё нехорошего про меня придумаешь...

Дроу закатил глаза и заверил, что он вполне уже взрослый мальчик. И легко может бродить по лесу один, даже в красной шапочке и с корзинкой пирожков, не опасаясь ни волка, ни медведя, ни демона. Но окончание на девушку не произвело впечатления. Ей хватило услужливо нарисованного озабоченной шизофренией образа воинственного тёмного в одной только шапочке, весело помахивающего корзинкой, как глупая девочка из детской сказочки. Так что дорогу назад Аталь попросту не заметила, пытаясь удержать смех и своё неуемное воображение в рамках приличия.

***

Музыка великого менестреля со временем стала ещё лучше, не утратив своей чарующей прелести вместе с даром проникать прямо в душу. Весёлые и смешные, задорные и светлые быстрые напевы своим зажигательным ритмом поднимали настроение, заставляя если не плясать, то хотя бы согласно притопывать в такт мелодии. Нежные, романтичные и немного грустные баллады невольно погружали в раздумья о вечном и прекрасном - о любви и верности, страсти и ревности, прощении и прощании...

Стоило внимательно прислушаться, как волшебная сила, заключенная Даром Мастера в его творениях, выворачивала тебя наизнанку, небрежно доставая воспоминания из самых тёмных и запыленных временем уголков, чтобы бережно разложить по полочкам только по-настоящему ценные образы. Аталь и не сопротивлялась, растворившись в музыке, и устремив затуманенный взор куда-то вдаль, временами недостойно завидуя женской способности вдохновлять мужчину на такие чувства и такие песни.

Время летело настолько незаметно, что девушка даже не поняла, отчего вдруг начало темнеть. Неутомимый Роланд, вдохновляемый неиссякаемыми восторгами публики, перешёл на откровенно лирические мотивы, видимо надеясь, что дриады разберутся попарно, забыв про его выдающуюся особу.

Поляна действительно была переполнена танцующими парочками. К облегчению Аталь, король и Виктория были нарасхват, и разговорами её не донимали. Только взгляд королевы-матери, обдавал ледяной неприязнью, доставая во всех уголках поляны. Почувствовав напряжённость целительницы, сидящий рядом Кристарн, махнув рукой на всех любопытных разом, крепко её обнял, заключив в надёжное кольцо рук, защищая от вечерней прохлады и обещая свою поддержку. Больше охочих пригласить её на танец не было. Точнее, до девушки они просто не доходили, остановленные вопросительным взглядом зеленоглазого дроу.

Аталь танцевать и не хотелось. Прислонившись спиной к тёплой груди Кристарна, она почти физически ощущала, как волшебный Дар Мастера вымывает из её души крупицы обиды, камушки гнева и тягучую ряску сомнений, оставляя после себя чистую и прозрачную гладь. Тёмный, странно косившийся на неё по началу, вскоре понял, что это ещё один человеческий обычай снимать стресс, только безалкогольный.