Ариадна Краснопёрова - Синяя бабочка плетельщика судеб

— Теперь мы можем остановиться? — тут же подала голос она. — Портал пройден, причин для спешки больше нет…

Я тяжело вздохнул. Вот же… обиженное создание. Утром всё пошло не так, как хотелось, и теперь Фани пытается отыграться хотя бы таким образом, добиваясь исполнения своего желания. Хотя что-то не припомню я, чтобы она требовала устроить поминки по жертвам Лии.

Я подозрительно взглянул на неё. А не знала ли наша милая леди, что Мартин — шпион её отца? Что-то отношение к нему больно уж тёплое. Бр-р-р!!! Я уже запутался. И знать ничего не хочу, бедный я, несчастный, всеми обманутый и побитый!

Кхм, кокетство — это, конечно, хорошо. Для милой слабой барышни, которая играет в беспомощность перед женихом и не может залезть на коня, хотя на деле является мастером джигитировки. А меня что-то не в ту степь потянуло…

— Нет, мы не будем останавливаться, — отказался Аргарх.

— Но милый!..

— Чем быстрее мы выберемся из этого проклятого места, тем меньше шансов, что ещё кто-нибудь погибнет.

— Но мы должны хотя бы прочитать упокаивающее заклятье! Я не хочу, чтобы Мартин мучился, гуляя по этим лесам в виде призрака ещё одну вечность.

— А что же ты так не заботилась о Симархе?

— Я прочитала заклятье! Только ты, бесчувственный болван, этого даже не заметил!

— Ах так?!

— Да, так!

Остатки отряда со мной во главе тихонечко отошли. Никому не хотелось попадаться под тяжёлую руку командира и его ручной ведьмы. Точнее, отбивающейся от рук ведьмы. Скандал набирал обороты, Аргарх начал играть желваками, Фани, казалось, вот-вот запустит в него чем-нибудь малоприятным, вроде заклинания недельного поноса… Целители вообще в таких вроде бы несерьёзных гадостях мастера, могут испортить жизнь кому угодно. Кхм, что-то опять не в ту степь унесло.

— А что, погибшие в Лесу правда могут стать призраками? — подал голос Эрни.

— Только Гуахаро знает, — вполголоса ответил я. — О призраках никаких легенд не ходит, но вполне может быть, что тот собирает себе небольшую армию духов. В конце концов, у него же осталась библиотека бывшей Академии, где были собраны все знания по некромантии. С другой стороны, он явно специализируется на магии жизни, это они любили изменять природу… Но, опять же, о Императоре ничего не известно точно.

Я честно задумался, пытаясь вспомнить, не всплывало ли чего такого… Но нет, кроме, собственно, бессмертия Хара, никаких упоминаний о смерти не было. Ну, и ещё призраки сильфов, но это отдельная история.

Впрочем, наш диалог «счастливым» влюблённым был совершенно неинтересен.

— Молчи, женщина! — громыхнул Аргарх.

Ой, зря он так с ведьмой. Ведьмы — это не женщины. Ведьмы — это суперженщины, которые могут многое…

— А то что? Ударишь меня? Тоже мне, мужчина!

— Да, если ты этого добиваешься!

— Я добиваюсь того, чтобы ты поступил по-человечески, а не как стукнутый по шлему солдафон!

— Вот дома бы и требовала человечности! Сейчас мы в походе и любая минута промедления может стоить нам жизни.

Ну, это он, конечно, загнул. Поход не терпит поспешности, только неспешное и неумолимое движение…

— В этом походе стоить жизни может только чья-то тупость! — яростно сверкнула глазами Фани. — Если ты так трясешься за свою шкуру, давай, езжай вперед! А я проведу нужный ритуал и догоню. На дороге ведь безопасно…

А вот это она зря. Да, ночью такой прием сработал — если, конечно, не считать, что я с самого начала не собирался бросать ни кошку, ни целительницу, да и стражи мне не грозили. Но ставить ультиматум перед Аргархом в такой ситуации — глупо, очень глупо. Даже будь требования Фани сто раз оправданными, уступка ей сейчас обернется для наемника потерей авторитета и славой подкаблучника. Да и мужское эго не позволит ему признать, что он в чем-то неправ перед «провинившейся» женщиной. Так что требования Фани он в любом случае не выполнит — скорее, сграбастает строптивицу за шкирку и перекинет через седло, чтобы не выступала… ну, попытается, по крайней мере. Потому что, судя по гневно раздувающимся ноздрям, наемник сейчас взбешен до крайности и меньше всего склонен просчитывать последствия своих поступков.

Оплеуха вышла звонкой, оскорбительно громкой. Голова Фани мотнулась в сторону, она прижала руки к лицу, глядя на своего избранника с безмерным удивлением.

— Вперёд, — жёстко приказал он. — Ишь чего захотела, одна остаться…

Аристократка была так ошеломлена, что даже наложить на него проклятье забыла, просто молча развернула коня. Не, я даже в чём-то понимаю Аргарха, меня тоже эти капризные инфантильные девчата в своё время раздражали, но я-то просто сбегал от них, а этот, похоже, хочет сделать из гордой леди послушную селянку. Увы, не получится.

Все отводили глаза, будто бы ничего не видели и вообще всё в порядке. Только я, встретившись глазами с Фани, устало покачал головой. Нечто среднее между «я же говорил» и «сама виновата».

В тишине мы медленно продолжили путь. Команда опасалась не просто слово сказать, даже пукнуть лишний раз было страшно… даже лошадям. До того обстановка была напряжённая.

За ужином Фани отказалась от еды и свернулась в комок на краю лагеря. Аргарх, после вспышки внезапно осознавший, что переборщил, сунулся было к ней с бутербродом примирения, но был послан так далеко и надолго, что я невольно восхитился. Вот что значит высшее образование.

Как только все разлеглись по своим местам, по мне прокатилась волна холода. Нервно пялившиеся в темноту воины внезапно шумно и умиротворённо задышали, а от края лагеря послышались всхлипы. Ага, гордая аристократка усыпила свидетелей, чтобы поплакать в одиночестве. Только на меня почему-то магия не сработала, наверное лечение Хара до сих пор сказывается. Почесав нос, я поглубже зарылся под одеяло. Хочет девочка поплакать, не мне ей мешать…

Но полчаса прослушав всхлипы, я понял, что ничего не получится и пошёл играть роль утешителя. Эрни недовольно заворчал, уснувший без всякой магии, однако любопытство всё-таки перевесило, и он приподнялся на локтях. Воспользовавшись случаем, я взял ненужное ему одеяло и бережно накрыл им Фани.

Девушка сначала вздрогнула, а потом закуталась в него по самые уши, нервно шмыгая носом и отводя глаза в сторону. Я молча сел рядом. Любое утешение, не говоря уж о чтении моралей, сейчас будет как соль на рану. Плачущая девушка всегда уязвима, скажи ей, что она была права, а ее обидчик злодей, вовремя обними и погладь по голове — и твои акции в ее глазах здорово вырастут в цене. Но я же не соблазнять ее собрался. Проявленной заботы будет достаточно.

— Сейчас ты скажешь, что меня предупреждал, да? — все же спросила Фани несколько минут спустя.

Я глубоко вздохнул.