Орсон Кард - Седьмой сын

«Не зацепился», резко сказал Алвин. «Он прыгнул на это дерево и спас наш фургон вместе с вашей матерью внутри! Эта река ему отплатила, вот что, она наказала его».

Калм спокойно объяснил собравшимся, «Его раздавило об этот вот валун». Они оглядели его. На нем не было даже следа крови и он выглядел вполне безобидно.

«У Хатрак в этих местах дурной норов», сказал кузнец. «Но я никогда не видел раньше ее такой бурной. Я сожалею о твоем сыне. Вниз по реке есть тихое широкое место и его, должно быть, вынесет туда. Все, что попадает в реку, остается там. Когда гроза утихнет, мы можем сходить вниз и принести… принести его назад».

Алвин вытер глаза рукавом и так как рукав был насквозь мокрым, это не очень помогло. «Дайте мне еще минутку, и я займусь делом». Они впрягли еще двоих лошадей и четверо животных вытащили фургон из ослабевшего течения без особых усилий. Когда фургон был опять вывезен на дорогу, уже начало немного пробиваться солнце. «Ты можешь этого не знать», сказал кузнец. «Но у нас тут это обычное дело, когда погода тебе приходиться не по нраву, ты просто накладываешь на нее заклятие, и она меняется».

«Только не для нас», сказал Алвин. «Эта гроза пришла для нас». Кузнец положил руку на плечо Алвина и сказал очень мягко, «Без обид, мистер, но это сумасшедшая болтовня».

Алвин скинул его руку плечом. «Эта гроза и эта река хотели нас». «Папа», сказал Дэвид. «Ты устал и расстроен. Лучше было бы нам отправиться на постоялый двор и посмотреть, как там Мама». «Мой ребенок будет мальчиком», сказал Алвин. «Вот увидишь. Он мог бы стать седьмым сыном седьмого сына».

Это сразу заинтересовало всех, включая кузнеца. Всем известно, что седьмому сыну даны большие дарования, но седьмой сын седьмого сына, о, он должен стать таким могучим, что это даже нелегко себе представить. «Это другое дело», сказал кузнец. «Он с рождения должен уметь находить воду ивовым прутом и вода ненавидит его за это». Остальные задумчиво закивали.

«У воды свои уловки», сказал Алвин. «свои хитрости, и она добилась своего. Она убила бы Фэйт вместе с ребенком, если бы смогла. Но раз уж у нее это не получилось, что ж, она убила моего сына Вигора. И теперь, когда ребенок родится, он будет всего лишь шестым сыном, потому что в живых осталось только пятеро».

«Некоторые говорят, что это не имеет значения, живы ли предыдущие шестеро или нет», сказал фермер.

Алвин промолчал, но ему-то было известно, что разница есть. Он мечтал о волшебном ребенке, но вода позаботилась обо всем. Если вода не смогла остановить тебя одним путем, то она делает это другим. И в этом его вина – он не должен был мечтать об этом, потому что цена за мечту оказалась слишком высокой. И на всем пути к дому его глаза видели лишь одну картину – зажатый цепкими корнями Вигор несется в потоке как попавший в пылевую бурю лист и изо рта его стекает кровь, утоляя убийственную жажду Хатрак-ривер.

Малышка Пэгги стояла у окна, глядя на грозу. Отсюда ей были видны все эти сердечные огни и особенно один из них, такой яркий, что когда она посмотрела на него он ослепил ее как солнце. Но огни эти были окружены темнотой. Нет, даже не темнотой – это было ничто, выглядевшее как незавершенная Господом часть мира, и оно окружало огни, стараясь оторвать их друг от друга, размести и поглотить. Малышка Пэгги знала, что это такое. Там, где она видела горящую желтизну сердечных огней, присутствовали и три других цвета. Густой темно-оранжевый цвет земли. Прозрачно-серый цвет воздуха. И глубокая черная пустота воды. И эта вода сейчас рвалась их разделить. Река. Только вот никогда прежде не видела она ее такой черной, такой сильной и такой ужасной. Сердечные огни выглядели крошечными в этой ночи.

«Что ты видишь, детка?», спросил Дедушка.

«Река хочет унести их прочь», сказала малышка Пэгги.

«Надеюсь, это ей не удастся».

Малышка Пэгги начала плакать.

«Да, детка», сказал Дедушка. «Видеть далеко не всегда так уж здорово, правда?»

Она покачала головой.

«Но, может, все кончится не так уж плохо, как ты думаешь?». Как раз в этот момент она увидела, как один из огоньков откололся и упал во тьму. «Ох!» вскрикнула она, протягивая руку, как будто пытаясь схватить этот огонь и вернуть его на место. Но, конечно, это было не в ее власти. Она видела происходившее четко, будто вблизи, но дотянуться туда не могла.

«Они погибли?» спросил Дедушка.

«Один», прошептала малышка Пэгги.

«Мэйкпис и остальные не подоспели еще?»

«Только что», сказала она. «Веревка выдержала. Они в безопасности».

Дедушка не спросил ее, как она узнала об этом или что точно она видела.

Только лишь похлопал ее по плечу. «Это все потому, что ты рассказала нам. Запомни это, Маргарет. Один погиб, но если б ты не увидела и не послала помощь, мертвы были бы все».

Она покачала головой «Я должна была увидеть раньше, Дедушка, но проспала».

«И ты винишь себя?», спросил Дедушка.

«Я должна была позволить Чертовой Мэри клюнуть меня, тогда Папа не разозлился бы и я не оказалась в домике и не заснула бы и послала бы помощь вовремя…»

«Этак каждый из нас может бесконечно обвинять себя. В этом нет никакого смысла».

Но она знала, что смысл есть. Не станешь ведь обвинять слепого, не предупредившего, что можешь наступить на змею, но наверняка будешь зол на того, у кого с глазами все в порядке и кто не сказал тебе ни слова об этом. Она знала, в чем заключается ее долг с тех пор как поняла, что другие люди не могут видеть всего того, что видит она. Бог дал ей особые глаза, поэтому она должна смотреть в оба и предупреждать людей, а то дьявол заберет ее душу. Дьявол из глубокого черного моря.

«Нет никакого смысла», прошептал Дедушка. И вдруг, будто его пихнули в спину тараном, вскочил на ноги и закричал «Весенний домик! Ну точно, весенний домик!». Он прижал малышку к себе. «Послушай меня, детка. Это действительно не твоя вина. Та же вода, что течет в Хатрак-ривер, течет и в ручье внутри домика. И эта вода, желающая убить их, она знала, что только ты можешь предупредить и послать помощь. Поэтому она пела тебе и погрузила тебя в сон».

Для Пэгги в этом был некоторый резон. «Как это могло случиться, Дедушка?»

«Ну, это в порядке вещей. Весь мир создан только из четырех вещей, малышка, и каждая хочет повернуть его по-своему», Пэгги подумала о тех четырех цветах, которые она видела, когда ей сверкали сердечные огоньки, и поэтому она знала о чем пойдет речь еще до того, как Дедушка начал перечислять. «Огонь делает веши горячими и яркими и истощает их. Воздух делает веши холодными и проникает повсюду. Земля делает веши твердыми, крепкими и долговечными. Но вода, она разрушает все, она падает с неба и уносит с собой все, что только сможет, уносит прямо в море. Если бы воде удалось восторжествовать, весь мир стал бы одинаковым, один большой океан и ничего, кроме воды. Мертвый и одинаковый. Вот отчего ты заснула. Вода хотела уничтожить этих людей, кем бы они не были, уничтожить, убить их. Это настоящее чудо, что ты вообще проснулась».