Сергей Сезин - Лес на краю света

А не суть. Деревня как деревня, сплошные трактиры да постоялые дворы. Что еще может быть в деревне, которая вдоль тракта расположена? Только еще автомастерская. Штабс-капитан вышел, провел переговоры с ополченцами, помахал перед ними бумагой из планшета. Бумага даже издалека Силой пышет, ей-ей это княжеский ордер на арест. Ага. Ополченцы нехотя ворота растворили и нашу колонну внутрь пропустили в постоялый двор «Распутье» не то еще как-то так. Сбросили вещички в комнатах и пошли ужинать. Памятуя про пропущенный обед, я заказал побольше и героически съел все. После чего наполнил флягу морсом — пригодится на правое дело. В зале трактира народу хватало, но никто к нам с вопросами не приставал, куда мы и зачем. Ладно, поели, а теперь по комнатам. Заняли мы три комнаты на верхнем этаже, а обоим шоферам сняли комнату внизу. Им лучше всех пришлось, а остальные по трое разместились. Мы с Модестом оккупировали кровать, а для солдатика нашлась у хозяина лавка и тюфячок с бельем. Собственно, наличная мебель и эта лавочка заняли все свободное в комнате место. Не дай боги пожар — позастреваем в дверях. За окном было уже совсем темно. Надо ложиться спать — что еще в деревне делать? Это дома можно с Левчиком поиграть, книги почитать, радио послушать, по телефону со знакомыми пообщаться… А что тут-то делать? Ложиться так рано для меня непривычно, но заняться абсолютно нечем. А книжки я с собой никакой не взял. Поставили сигналку на двери и окно. Защиту от подслушивания устанавливать поленились и стали укладываться. Я опять съехидничал в адрес Модеста, предложив ему прочесть известный стишок: «Ложусь на новом месте — приснись жених невесте». Модест недавно прикладывался и оттого не надулся. Часы-будильник я с собой не брал — пусть нас будит командир. На удивление заснул я быстро. Видимо, дорога все-таки утомила.

И во сне я был диким гусем и летел над Великой рекой обратно на родину. Настала весна, и возвращался я в места, откуда улетел осенью в теплые страны.

Белые крылья несли меня над астраханскими джунглями, над царицынской петлей реки, в стороне оставалась Ахтуба, Иловля, мелкие безвестные речки, затем Самара, старицы Самарской Луки, где птицы отдыхали и восстанавливали силы. Вновь Великая. Горки симбирского берега и низкий левый берег, слияние Великой и Чулмана, иначе именуемого Камой. Внутренний компас показывал мне, что надо поворачивать на северо-восток. Устье Нократа, крылья несут меня вдоль него, большой левый приток, второй большой приток слева, но поменьше предыдущего… У пятого притока полет мой отклоняется на запад.

Взмахи крыльев доносят меня до остатков большой земляной плотины, а компас командует: вернись к этой речушке и лети вдоль нее. Узкая извилистая речка, в которой гусю только в половодье не надо задевать лапками о дно… На полях еще лежит снег, но льда в реке уже нет.

Речка вытекает из стены леса. Крылья подымают меня над соснами и несут дальше. Я уже лечу один, прочие гуси нашли себе нужное место, а скоро и я найду свое. Подо мной в лесной чаще открывается озеро, формой напоминающее птичий глаз. Надо отдохнуть. Плавно снижаюсь и опускаюсь в воду озера. Сейчас отдохну, подкормлюсь — и опять на крыло. Уже недалеко нужное мне место, куда я всегда возвращаюсь…

Вода чистая, хотя и темноватая на вид. Опускаю голову к воде, ища, что бы поесть перед перелетом.

Толчок в бок — и меня сотрясает болезненный кашель. Из клюва вылетает сгусток крови. Вновь рвущий внутренности кашель. Слабость парализует тело, голова падает в воду, перед глазами мелькает каменное острие, торчащее из левого бока. Спазм в груди… Сознание гаснет…

И вспыхивает заново. За окошком сереет утро, бодро похрапывает Модест. А на меня недоуменными глазами смотрит солдатик, и винтовка уже в руках его. Наверное, я простонал или сказал что-то и разбудил его. Сердце мое аж выскакивает.

Выдавливаю из себя: «Не беспокойся, это мне кошмар приснился!» Солдатик понимающе кивает. А мне теперь надо дрожащими руками найти флакон и из него накапать. Ну ничего, это не первый раз, найдем, достанем, накапаем, воды добавим и даже не разольем. Зелье тоже приличного вкуса, от него тошнить не будет. Минут за пять сердце начнет биться ровнее и ровнее, потом замедлится, потом выйдет на нормальный ритм. Вообще-то это не вода, а морс, ну да ладно, вроде как можно и морсом запивать, это молоком нельзя…

А потом я выйду по известной надобности и, вернувшись, полежу и подумаю, что там важное в этом сне, кроме сердечного приступа. Начальство еще не вставало, ибо только пять двадцать. Я бы тоже не вставал, но куда уж денешься.

Вернулся обратно, глянул на Модеста — тому тоже что-то снится, ибо он что-то бормочет. Интересно, что снится? Экзамен в Академии или матушка его, выговаривающая ему за какую-то детскую шалость? Снятся же людям нормальные сны, не про стрелу в легких и не про кровь, заливающую горло.

Если правильно я все понял, мне начертили маршрут, куда двигаться надо. Значит, устье Нократа. По Нократу в основном и идет здесь казанская граница, только выше по Каме есть анклав. Как же его называют, какое-то простое название… А выше него, анклава этого, только народы дикие и сплетни о них. Вроде как туда были экспедиции. Подозревали ученые казанские, что там могут быть разные полезные ископаемые, по аналогии со Старым миром, но вроде как ничего они не нашли очень нужного. Или нашли, но это пока не для всеобщего ознакомления. Ладно, проехали.

Недалеко от устья Нократа — форпост Мамадыш. В нем я даже бывал. Но, честно говоря, ничего не запомнил. А еще выше лежит городок Поляны, это по правому берегу, а на левом — форт Илдыз. А были там раньше два города с ценными заводами, которые так не помешали бы в Новом мире. Но — прихотливы узоры судьбы. В Полянах оружейный завод не перенесся. Зато перенеслась колокольня храма христиан. Интересно, они еще есть в этом городке?

А на месте форта был другой город, с крупным судостроительным заводом. От него ничего не перенеслось, кроме памяти о нем. Форт основали уже позже, когда образовался Союз Черных Шапок. Что за Союз? Потом расскажу. А выше Полян по течению еще три или четыре форпоста. Правда, я знаю только один — Уржум.

Ладно, вернусь в город — более подробно покопаюсь в картах. Значит, мне нужен пятый правый приток Нократа. Где-то около тридцати верст от его устья должна быть какая-то полуразрушенная плотина. А перед ней небольшая речка — левый приток. И еще столько же до леса, откуда вытекает эта речушка. А к озеру — через лес. Вроде как километров пять-семь через него. Если у покойного гуся с глазомером было все в порядке. В коридоре топот сапог. Пора подыматься.

«Кончай ночевать — вставай пришел!» И подняли нас, грешных, и времени дали только на то, чтобы умыться, а на завтрак — нет, и отвезли еще верст на десять в сторону Вираца. А дальше от накатанной трассы вправо свернула лесная дорога, и мы вместе с ней свернули. Протряслись еще минут сорок и вылезли на поляне.