Вера Чиркова - Сумерки светлого леса

– Я провожу Ваше Высочество в ваши покои, умыться и привести себя в порядок, а ужин подадут в гостиную через полчаса, – вежливо ворковал граф, ведя её холодным каменным коридором.

– Я устала, да и голова что-то разболелась, – вспомнила старые отговорки Дель, – прикажите подать ужин в мои комнаты. И пусть фрейлина поможет мне с одеждой.

– Как Вашему Высочеству будет угодно, – учтиво склонил голову её спутник, и принцесса не заметила довольного блеска его глаз.

Все получилось намного проще, чем ему казалось при получении этого задания, но никто про это не узнает. Пусть думают, что не зря платят такие денежки.

Кимелия решительно вошла впереди Лародель в распахнутую дверь, но не успела еще сделать нескольких шагов, как услышала слабый возмущенный вскрик сестры и сразу за ним звук захлопнувшейся двери и грохот задвигающихся засовов. Она бросилась не к двери, как сделало бы большинство девиц ее возраста и положения, а к окну, и зарычала от ярости, обнаружив за занавесью запертые на огромный замок ставни.

Дель невольно вскликнула, увидев, как из полутьмы коридора выступают зловещие фигуры в черных длинных балахонах, любимой одежде темного ковена и попыталась было рвануться вслед за Ким, но один из возникших ниоткуда магов ловко захлопнул перед ней дверь и запер на засов.

– Если Вы проявите благоразумие, Ваше Высочество, то с вашими спутниками ничего не случится, – веско обронил старший из магов и указал на распахнувшуюся дверь напротив, – пройдите туда.

«Легко проявлять благоразумие, если ничего другого проявить все равно не можешь», – саркастически хмыкнула принцесса, собравшая всю выдержку, чтобы взять себя в руки. Вырвала свою руку у предавшего ее графа и с достоинством шагнула в указанном направлении. Твердо убежденная, если она не пойдет добровольно и не постарается изображать покорность, её все равно туда отправят, только в связанном или зачарованном состоянии. А это намного хуже, чем идти собственными ногами и в здравом уме.

– Вот и умница, – оставив открытой дверь, магистр, в сопровождении своих помощников, вошел следом за ней, – а теперь покажите мне ваши амулеты. И все, пожалуйста, я всё равно их найду.

– Что вы собираетесь делать? – холодно поинтересовалась принцесса, снимая с шеи пару цепочек.

Про закрывающие сознание серьги, подаренные Гейденусом, Дель решила пока забыть. Надеясь на слова инлинского магистра, пояснившего, что в них задействована магия совершенно другого диапазона, и она почти не ощущается при проверке. Но на крайний случай, можно объяснить, что на серьгах простое косметическое заклинание, поддерживающее цвет лица. Самое главное, если появится угроза ментальной проверки, нужно упорно думать о чем-нибудь, вызывающем стойкую злость или ненависть. И такая тема у принцессы была.

Старательно забытая, потерявшая смысл и актуальность, но хорошо прочувствованная.

Дель спешно вызвала в памяти тот день, когда раскрывшаяся грязная правда о бывшем женихе взорвала все ее мечты о будущей жизни. Наивные и детские грезы, она отлично поняла это за последние дни, но, как оказалось, воспоминание про наглый обман не стало от этого понимания менее обидным.

– Проверить Вашу подлинность, – магистр, четко уловивший в сознании девушки яркие картинки дворцовых залов и испуганные лица короля и герцога, чуть заметно скривил губы в едкой ухмылке.

Все-таки прав оказался он, а не коллеги, уверявшие, что в силу особых способностей, когда-то дарованных королевскому дому эльфами, такая проверка невозможна. И что вовсе не важно, настоящая принцесса вернулась из Изагора, или таинственные инлины подсунули подделку. Важно, кто будет её мужем, а, следовательно, и следующим королем. Но что совершенно определенно, вовсе не смуглокожий принц, нагло навязанный изагорцами принцессе в провожатые и, по рассказу Женлерте, не сводивший с нее весь день нереально зеленых глаз.

– Прошу извинить меня, но это была совершенно необходимая и вынужденная мера, – склонил голову маг, возвращая принцессе слишком простенькие на его взгляд защитные амулеты.

– Насколько я могу судить по вашим словам, проверку я прошла?! – возвращая на место подаренный Дисси алмазик, высокомерно выпрямилась принцесса, отмечая про себя, как забегали глаза у командира стражи и графа, следивших за происходящим из коридора.

– Разумеется, – магистр секунду помолчал, прежде чем нанести последний удар, – и потому я нахожу возможным вручить Вашему Высочеству письмо от его Величества.

Неизвестно откуда взявшийся свиток с хорошо знакомой печатью Лародель брала в руки, словно ядовитую змею. Заранее зная, что ничего хорошего там ее не ждет. Все положенные правилами восторженные слова по поводу волшебного выздоровления принцессы ей громко и с чувством при всех прочел граф Женлерте.

А раз король счел необходимым сообщить дочери нечто вот таким, ультимативным методом, значит, не надеялся, что она сумеет сдержать свое возмущение.

И потому Дель призвала все свои силы, стиснула зубы и припомнила слова Дисси, которые та тайком шепнула, обнимая ее напоследок.

– И если что-то пойдет не так, как ты хочешь, помни, у тебя есть мы и место в этом мире, где тебе всегда рады.

Слова и строчки переплетались и путались как клубок змей, жаля в самое сердце, но Дель снова и снова читала их, пытаясь убедить себя, что она не ошиблась.

И что отец, уже решивший единолично ее судьбу много лет назад, вновь сделал то же самое.

– Вам что-то непонятно? – сквозь притворную любезность магистра сквозит почти неприкрытая издевка.

– Одна мелочь, когда я смогу познакомиться со своим новым женихом? – держась из последних сил, безразлично поинтересовалась Лародель.

Да не желает она с ним не только знакомиться, но и встречаться. Никогда и нигде. С этим выбранным не ею женихом. И нет ей никакого дела до необычайной важности такого союза для королевства, несмотря на то, что именно на это и сделан особый упор в послании. Вернее, приказе, ведь там нет ни слова о возможности выбора.

– Мы ждем его прибытия к утру, – отдавая дань её выдержке, примирительно сообщил принцессе магистр, – а до тех пор Вам придется ограничиться этими покоями.

Дель только молча кивнула, и отойдя к столу застыла в ожидании, когда её наконец оставят одну. Она уже догадалась, что Ким к ней не пустят, пока не закончится брачный ритуал, который король приказал провести, не откладывая ни на день. Хотя это и излишняя предосторожность со стороны посланников короля. Ничего изменить присутствие Кимелии все равно не сможет. У неё нет причины ослушаться отца, и нет никаких способов избежать этого брака. Да и просто сбежать отсюда она не сможет. А если бы даже случилось чудо, и побег удался, все равно нет ни места, где можно было бы скрыться от неминуемой погони, ни средств на существование.