Галина Гончарова - Средневековая история. Граф и его графиня

Ганц вздохнул.

Она была права. До последней минуты права, эта безумная графиня. Как она это угадала? Альдонай ее знает. Хотя малышка действительно копия Имоджин.

Единственное, что беспокоило Ганца…

Лилиан – умница, но только там, где касается дел. А вот с людьми… увы. Чего-то она просто не понимает. А ведь она осталась с королем. Во дворце…

И еще заверяла Ганца, что ничего страшного с ней не случится, у нее все предусмотрено…

Простите – не верилось.

А с другой стороны – вдруг это правда так?

Нет, все равно не верилось…

Так что Ганц сорвал всех ночной дорогой в Стоунбаг. Ивельенов просто погрузили на лошадей, как вьюки – и так повезли. Исключение сделали для Амалии и детей, но и так за ними зорко следили. Удрать не представлялось возможным.

И все равно. В Стоунбаг они доехали только к рассвету.

Эдоард поморщился и потер грудь.

Болело.

Сильно, тупо и приступами. Накатит – отпустит. Накатит – отпустит. Но уснуть не удавалось.

Как же он проглядел, как мог не заметить?!

Как?!

Родная дочь… ладно, она считает его дядей, но ведь все равно – семья?!

Как можно поднимать руку на родных?

Чего ей не хватало?

Денег?

Власти?

Или – просто месть за Эдмона?!

При мысли о сыне боль только усилилась. Эх-х…

Первенец, родной ребенок – и такое…

Инцест, даже подумать страшно. И что самое печальное – вина за это во многом лежит и на Эдоарде. Проглядел, прохлопал ушами… и не обвинишь тут никого иного. Кого?

Джесси?

Если кто не знает, королева – это тоже каторжный труд. Детей-то венценосные супруги – и то видят раз в квартал.

Джайс?

Что смог – то сделал. Но какой из него поверенный девичьих секретов? Да и на Эдмона он никакого влияния не имел. Джес вот вроде бы без левых браков… Ему бы с этим разобраться…

При мысли о Лилиан Иртон, Его величество нахмурил брови.

Интересно – знает ли она о заговоре?

Вряд ли. Ганц не дурак и многое женщине не расскажет, Даже такой. Умной, серьезной… нет, не расскажет. То, что обо всем догадалась именно Лилиан – королю не приходило в голову.

Вот что теперь делать с Ганцем… а и надо ли делать?

Предателей много. А вот людей, на которых можно положиться – единицы. Не собирался король списывать Ганца. Еще не хватало… Умный мужик, на своем месте… много еще пользы принесет. Не ему, так Ричарду. И идеи у него правильные. Нет уж. Таких убивать нельзя.

Грудь заныла еще сильнее. Чуть слышно скрипнула дверь.

Старый камердинер неслышно обошел королевскую спальню. Снял нагар со свечей – и увидел, что король не спит.

– Ваше величество? Изволите чего?

Эдоард подумал.

– Потихоньку пройди к Алисии Иртон. И если она не спит – пригласи. Но только тихо. Чтобы не видели и не слышали.

– Сейчас исполню, Ваше величество…

Верный слуга исчез за дверью. А король потер больное место.

Лучше уж поговорить, чем лежать и думать. Так к утру разум утратишь…

Когда в дверь поскреблись, Его величество уже был в халате и сидел в кресле.

– Войди…

Алисия Иртон смотрела на короля с участием.

– Разрешите, Ваше величество…

– Уже разрешил. Проходите. Садись… Тайр, принеси нам вина, что ли? И чего-нибудь перекусить.

– Может быть, позвать Лилиан Иртон?

– Она у вас, графиня?

– У меня. Приехала вечером, с лэйром Ганцем.

Камердинер вышел.

– Из-за заговора?

– Да, Ваше величество. Ганц забрал всех солдат. И решил не оставлять графиню в неохраняемом поместье.

Эдоард подумал, что Алисия – одна из немногих, кто видел в нем не только короля, но еще и человека. А вот Лилиан Иртон… она похоже, не видела в нем короля. Только человека… но не правителя, который может снести ей голову в любой миг.

– А Миранда?

– У Августа Брокленда.

– Отлично. А графиня…

– Спит. Сказала, что хоть здесь отоспится.

Эдоард хмыкнул.

– А дома?

– А дома у нее то ребенок, то работа… странно так звучит.

– Чем странно? – не то, чтобы Эдоарду было интересно, но хоть чем отвлечься.

– Она и о ребенке – и о работе говорит с одинаковой гордостью. Ваше величество… Что теперь будет с Амалией?

Эдоард вздохнул.

– Сначала допрос.

– А потом? Казнь?

– Если все подтвердится… все будет зависеть от ее лояльности. Сами понимаете, графиня…

– Понимаю. Или казнь – или монастырь.

– Последнее – с пожизненной охраной.

– А дети? Сэсси, Джес… они ни в чем не виноваты!

– Правильно. И именно поэтому – монастырь. Без вариантов. Ты сама понимаешь, заговор, инцест…

– Это будет обнародовано?

– Нет! – рявкнул Эдоард. Боль хищно рванула сердце. – Никаких обнародований и прочей чуши. Не было у Эдмона ни жены, ни детей. А если кто решит иначе – с палачом познакомлю!

Алисия кивнула.

– А Лилиан знает о моих детях?

– О заговоре она знает. А о детях – нет. – Алисия не была уверена на сто процентов. Но и выдавать женщину не собиралась.

Знает или нет – какая разница? Она достаточно умна, чтобы молчать. И промолчит. Если что – она же первая пострадает. Ни к чему королю такие подозрения…

– Уверены?

Алисия встретила королевский взгляд не дрогнув. Нет уж.

– Истинно уверенным может быть лишь Альдонай. Я же только слабая женщина…

Эдоард усмехнулся. А Алисия подумала, что может быть Лилиан – единственная, кто пытался дать ей хоть крохи тепла. Детей – Амалию и Джеса ревновала Джессимин. Да и занималась ими – тоже.

Внуков ей тоже не дали даже видеть почаще. А Лиля просто приняла ее. И Миранда… Алисия впервые ощутила себя – частью семьи. А есть ведь еще и Август Брокленд – ну уж нет!

За свое она будет бороться!

Даже с королем!

Разговор тек внешне спокойно, но оба собеседника сидели, как на иголках. И не удивились, когда в спальню поскребся камердинер.

– Ваше величество, тут секретарь…

– Впусти.

Секретарь был бледен и встрепан. Еще бы.

Он-то в заговоре замешан не был, зато попадал в кандидаты на уничтожение. Запросто. Из-за близости к королю.

Осознавая это, мужчина был слегка на нервах. И мечтал о провале заговора.

– Ваше величество, Ганц Тримейн прислал голубя. Они в Стоунбаге. Все тихо и спокойно.

Эдоард вздохнул.

Узников из Стоунбага выпускать было нельзя. Но допросить их… Его величество хотел это сделать лично. А потому…

– Прикажи заложить карету. Я поеду туда. Малый эскорт.

Секретарь поклонился и исчез за дверью. Алисия посмотрела на короля и решила не задавать глупых вопросов, типа надо ли, зачем, а может быть… Она была умна. А потому раскланялась и вышла.

Эдоард вздохнул, обвел взглядом покои и позвал камердинера.

– Одеваться. Срочно!

Стоунбаг.

Серая каменная башня-шпиль.

Говорят, ее построил один из первых королей со вполне определенной целью. Заточить свою жену, которая ему изменила. Но поскольку на мелочи мужик не разменивался – отгрохал целую башню, а потом понял, что жене жирно будет. Надо бы использовать по назначению – и расширять поле деятельности.