Анна Чеблакова - Смерть волкам (СИ)

Ригтирн стоял справа от матери, обнимая её за плечи. Здесь ему было только восемнадцать лет. Он был очень молодым и очень красивым. Веглао хотелось говорить о нём дальше, но слова не выходили из её губ. Ну не могла она говорить о Ригтирне. Не могла, и всё тут…

Октай взял фотографию из её рук, внимательно посмотрел сначала на снимок, потом на девочку.

— А ты похожа на своего брата, — сказал он, возвращая Веглао фотографию. Потом, помявшись, спросил смущённым, даже стыдливым голосом:

— Это… это его убил Кривой Коготь?

Веглао смогла лишь кивнуть. Губы её задрожали, и она прижала к ним кончики пальцев. Октай вдруг осторожно взял её за плечо.

— Скучаешь по нему? — всё так же стыдливо спросил он. Веглао кивнула, зажмурив глаза, и из-под её ресниц одна за другой выкатились две горячие слезы.

Она ещё немного посидела так, плача без всхлипов и дрожи, только дыхание её стало чуть более хриплым и напряжённым. Октай всё это время сидел рядом, держа меленькую твёрдую ладонь на её плече. Потом протянул другую руку к её щеке, будто собираясь утереть слёзы, но затем передумал и неловко похлопал её по руке.

— Веглао, ты не плачь, — сказал он негромким, заговорщическим тоном. — Мы с тобой им отомстим.

— Угу, — высоким от слёз голосом промычала Веглао и тут же согнулась пополам в прорвавшихся-таки рыданиях. Она обхватила колени руками и уткнулась в ним лицом, заплакав уже по-настоящему. Октай некоторое время сидел рядом с ней, потом осторожно погладил её по голове. Он отдёрнул руку почти сразу, как будто боясь, что она его отругает. Но Веглао от его ласки стало чуть легче. Скоро она уже смогла сдержать слёзы.

Разговаривать им уже не хотелось, и Октай отправился в постель, а Веглао осталась дежурить у костра. Когда мальчик уже заснул, Веглао тихонько, стараясь не издать ни малейшего шума или шороха, вытащила конверт с фотографиями. Она старательно отвела взгляд от снимка своей семьи, боясь, что снова расплачется, и вытащила вторую.

Убрав конверт за пазуху, Веглао несколько минут посидела, держа обеими руками фотографию, с которой на неё смотрел Тальнар. Она отстранённо, почти с раздражением вспомнила о том, как была в него влюблена. Да и не только она — все девчонки в группе одно время были в него влюблены. Одна из них и сделала эту фотографию, и Веглао перекупила её через третьи руки. Эти воспоминания могли бы даже насмешить её, если бы не были связаны, пусть и косвенно, с гибелью Ригтирна. Она ещё раз посмотрела на фотографию, думая о том, где же сейчас Тальнар, а потом бросила её в огонь.

Фотография упала изображением вниз, и Веглао это порадовало. Всё-таки ей было бы неприятно видеть, как лицо Тальнара плавится и обугливается. Она посидела, обхватив колени, глядя на то, как по желтоватой фотобумаге расползаются коричневые пятна и как снимок постепенно превращается в чёрные лохмотья, а потом отвернулась к выходу, и просидела так до тех пор, пока ей не захотелось спать.

В один тёмный, ветреный вечер Веглао и Октай собирали хворост. Незадолго до того примерно в километре от их нового дома вырубили небольшой участок леса. Работали люди неаккуратно, вдобавок неожиданно выпавший снег помешал им закончить работу. Большие стволы спиленных и срубленных деревьев они увезли, а вот мелкие сучья, ветки и щепу так и побросали. Впрочем, Веглао и Октаю это было только на руку — здесь они чаще всего пополняли запасы топлива.

Октай и так не отличался весёлостью, а сегодня он был мрачнее тучи. Веглао то и дело открывала рот, чтоб спросить у него, что с ним всё-таки такое, но всякий раз откладывала этот вопрос на потом. Может, вечером, после ужина, настроение у него немного улучшится.

Они дотащили домой две вязанки хвороста, потом развели костёр. Вчера им повезло: они смогли подстрелить куропатку. Точнее, они ранили её камнем из рогатки, а потом поймали и придушили. Особой жалости к птице при этом никто не испытывал. Мясо было съедено ещё вчера, а из костей и сушёных грибов они сварили суп, не солёный, но зато горячий.

Наевшись досыта, Веглао почувствовала себя лучше. За два последних месяца она уже успела привыкнуть к тому, что с полным желудком как-то и жить сильнее хочется. Но Октай всё равно был мрачным и насупленным. Веглао снова собралась поинтересоваться, какая муха его укусила, но тут он сам заговорил:

— Ты знаешь, у меня завтра день рождения.

— Ого, — только и смогла сказать Веглао. Ничего удивительного в днях рождения нет, но она даже не подозревала, что Октай ещё не потерял счёт времени. — А какое завтра число?

— Двадцать девятое, — Октай подкинул в костёр длинный кусок коры. — Двадцать девятое ноября.

— И сколько тебе исполняется? Двенадцать, ведь так?

— Да, двенадцать.

Они помолчали. Потом Веглао проговорила:

— Если бы я смогла, я бы подарила тебе вот такой торт, — она обрисовала руками круг размером с доброе колесо. Октай улыбнулся — кривовато, но радостно.

— А у тебя когда день рождения?

— У, мне ещё до него далеко. Десятого марта.

«Может, я и не доживу до него», — мрачно добавила она в мыслях.

— А я бы подарил тебе новую шапку, — улыбнулся Октай. — Твоя уже вся перештопана.

— Спасибо, друг! А ведь скоро ещё и Новый Год… Знаешь, пожалуй, на Новый Год я подарю тебе отличную дублёнку. Из овчины. С пыжиковым воротником.

— Вот это да! Тогда от меня жди платье, длинное и красивое, с блёстками… У моей мамы такое было. Или нет, целых два платья! Я не жадный.

— Класс… А на праздник Майского костра я тебе подарю… я тебе подарю вертолёт. И запас топлива к нему на целый месяц!

— Слушай, мне повезло, что я тебя встретил!.. А я тебе на Майский костёр подарю лодку. С парусом… какой у тебя любимый цвет?

— Чёрный.

— Так и быть, с чёрным парусом. Будешь пираткой и грабанёшь Кривого Когтя.

— О, это с удовольствием! А вот на День Охоты… на День Охоты я… вылечу тебя, и ты перестанешь быть оборотнем. Вот возьму и вылечу!

Улыбка Октая чуть дрогнула, один уголок рта приопустился. Он протянул руку и взял Веглао за плечо.

— Тогда и себя тоже вылечи заодно, договорились?

— Замётано.

— Ну и отлично. Я знал, что с тобой можно договориться.

Веглао думала, что Октай разговорится о своём прошлом, но он явно не намеревался разглагольствовать. Вскоре они оба легли спать. Сегодня они решили не дежурить — никакой опасности рядом не чувствовалось, а день завтра предстоял не из лёгких. Веглао быстро заснула, и не слышала, как Октай долгое время ворочался на своём месте. Потом заснул и он, и во сне лицо его страдальчески подрагивало от страшных снов.

Наутро он проснулся очень рано и сразу же разбудил Веглао. Вчера вечером небо было затянуто тучами, но за ночь оно прояснилось. Последние звёздочки ещё поблёскивали на нём, когда ребята вышли из блиндажа. Восточный край неба был бледно-зелёным, как корка недозрелого арбуза, а когда они добрались до занесённой снегом тропы, ведущей в Станситри, на востоке небо стало жёлтым, и голые ветки деревьев на его фоне были похожи на пучки чёрных кровеносных сосудов. На небе по-прежнему не было ни облачка, день обещал быть чудесным, вот только воздух был очень уж холоден.