Анна Чеблакова - Смерть волкам (СИ)

Тропа была вся занесена снегом, идти по ней было трудно. К тому времени, как они вышли на просёлочную дорогу, за которой раскинулось занесённое снегом поле, у Веглао замёрзли пальцы на руках и ногах. Вслед за Октаем она повернула налево и вместе они зашагали на север, к Станситри.

Спустя некоторое время Веглао уловила в воздухе запах дыма печных труб, и этот запах до такой степени напомнил ей дом, что на её глазах выступили слёзы. Она поспешно утёрла их колючей от мороза варежкой и, чтобы скрыть вырвавшийся из груди прерывистый всхлип, сделала вид, что сморкается в рукав. Октай сделал вид, что ничего не заметил. Вскоре они вышли из леса к старым шахтам. Заснеженные терриконы золотились и сверкали под восходящим солнцем.

— Я не люблю это место, — сказал Октай. — Здесь погиб мой отец.

Город, белый от снега, с посеребренными инеем голыми деревьями и проводами на телеграфных столбах, встретил их утренней тишиной на пустых улицах. Миновав первые дома — деревянные избы, с которых, наверное, начинается каждый провинциальный город — Октай вдруг остановился, нерешительно глядя себе под ноги. Веглао тоже остановилась. Она почти чувствовала, какую бурю чувств испытывает её друг, и не хотела нервировать его лишними вопросами. Октай колебался, не зная, стоит ли ему идти в город. Наконец он обернулся к Веглао и кивнул ей, а потом зашагал дальше по улице.

Было очень холодно. На карнизах крыш и водосточных трубах настыли длинные белые сосульки. Окна и витрины изукрасили белые кружева. Людей на улицах было немного, а редкие прохожие, правда, подозрительно косились на двух грязных и оборванных подростков, но из-за холода и спешки быстро проходили мимо, не цепляясь. Октай остановился и прикрыл лицо шарфом — Веглао подозревала, что он сделал это не только из-за холода. Потом он снова побрёл по улицам, и Веглао верно следовала за ним, не спрашивая, куда они идут: ей было ясно, что её другу хочется подумать о своём. Вместе они свернули на какую-то пустую и тихую улицу, когда Октай вдруг резко остановился.

— Ого! Что это? — воскликнул он. Веглао обернулась и, приглядевшись, тихо охнула и закрыла рот ладошкой. Вдвоём они подошли к стене, на которой среди объявлений и афиш висел один плакат. Он был размером с обычную афишу фильма и разрисован чёрной, красной и белой красками, резкие и размашистые пятна которых образовывали жуткий, но цепляющийся к глазу рисунок: пара ощерившихся чудовищ, похожих на волков, застыли в угрожающих позах, а сверху на них были устремлены красные штыки, от которых исходило белое сияние. Под этой картинкой угловатые белые буквы составляли надпись, короткую и резкую, как удар: «СМЕРТЬ ВОЛКАМ!»

— Смотри, — беспомощно окликнула Веглао Октая, — вон там ещё один…

Мальчик обернулся. Плакат был налеплен между двух заколоченных окон какого-то нежилого дома. Рисунок на нём был иным — волк был всего один, зато скалился он не на красные штыки (которых, впрочем, там и не было), а прямо на зрителя. Жёлтые глаза зверя пылали невыносимой злобой, чёрная шерсть зловеще топорщилась на красном фоне, а в острых, как гвозди, зубах, с которых капала кровь, была зажата отгрызенная человеческая рука. Надпись на плакате была всего одна, и в точности дублировала предыдущую — «СМЕРТЬ ВОЛКАМ!»

— Какой кошмар, — проговорил Октай, не в силах отвернуться от отвратительного и в то же время притягательного рисунка. Веглао в это время продолжала оглядываться. Вскоре она заметила на стене одного из дальних домов уже знакомое прямоугольное пятно чёрно-бело-красных тонов, с которого бил, как винтовка, тот же ясный ненавидящий призыв: «СМЕРТЬ ВОЛКАМ!»

— Как же… как же они нас ненавидят, Октай, — тихо сказала Веглао, продолжая держать друга за рукав. Мальчик обернулся к ней. На его лице появилось уже знакомое угрюмое выражение, между бровей подёргивалась короткая складочка.

— Их тут немало, — пробормотал он. — Что это значит, а?..

— Понятно, что, — грустно отозвалась Веглао. — Кривой Коготь и вся его свора. Они по-прежнему здесь, никуда не ушли.

Октай презрительно хохотнул, мотнув головой в сторону плакатов:

— Ха-ха! Посмотрим, как эти бумажки помогут им поймать тех тварей!

— А когда вообще они появились?

— Не знаю, — Октай пожал плечами, лицо его выражало отвращение. — Год назад их ещё не было. А ты их когда-нибудь видела?

— Н-нет… хотя… — Веглао вспомнила школьный музей в Хорсине — прошлой весной в наказание за частые прогулы уроков её отправили туда разбирать старые плакаты. Там-то она и обнаружила такой плакат — на удивление похожий на эти, только в серых тонах и пятнадцатилетней давности. Тогда она не обратила на него внимания: от долгой работы у неё уже болели глаза, спина и пальцы, и ей хотелось только одного — поскорее убежать домой. Она снова посмотрела на плакат. Кто бы его ни рисовал, он точно никогда не сталкивался с настоящим оборотнем. Никакой рисунок не передаст того, каковы эти существа. Как бесшумно они двигаются. Как щёлкают их зубы. Как внимательно и осмысленно смотрят их глаза. Как цепенеет рядом с ними жертва…

— Давай уйдём, — проговорила Веглао. — Нечего нам здесь делать.

Октай вздохнул, отводя глаза.

— Давай зайдём ещё в одно место, — тихо попросил он, — и потом уйдём.

Они прошли немного по заснеженной улице, дуя на руки, чтобы согреться. Проходя мимо одного из небольших магазинов, Октай предложил зайти туда погреться, и Веглао охотно согласилась. Они поднялись на крыльцо и, отворив тяжёлую скрипящую дверь, вошли в магазин. Воздух здесь был тёплым, влажным, и в нём стоял запах изюма и свежего хлеба, от которого у Веглао и Октая даже животы скрутило. Чтобы не смотреть на прилавок, они подошли к окну, под которым в стену была вкручена батарея, и прижались к ней, отогреваясь. Продавщица за прилавком была занята — к кассе выстроилась очередь из нескольких человек — и потому пока что не заметила ребят и не прогнала их. Некоторое время друзья постояли так, глядя за окно, а когда продавщица отсчитала сдачу последнему покупателю и, обернувшись к ним, раздражённо открыла рот, вышли, не дожидаясь окрика.

Было уже около двенадцати часов. Солнце сверкало на льду, заснеженные крыши домов искрились мелкими звёздочками. Воздух был обжигающе морозным, из-под надвинутых на лицо шарфов и поднятых воротников идущих мимо людей вырывались белые клубы пара. Неподалёку от магазина стояли парень и девушка. Он что-то весело рассказывал, а девушка звонко смеялась. На её плечи из-под шапки падали пышные русые кудри. По другой стороне улицы медленно шла, переваливаясь, необъятная старуха, закутанная в толстый бушлат. Проходя мимо молодой пары, она недружелюбно на них покосилась и поджала украшенные бородавкой губы. Юноша с девушкой поглядели ей вслед, переглянулись и снова прыснули.