Наталья Якобсон - Роза с шипами

-- Очевидно, король разделяет мнение своих придворных о том, что я в некоторой степени нечеловеческое создание, - осторожно заметила Роза. - А, если я, действительно, обладаю сверхъестественными возможностями, то по их мнению сумею защитить тебя. Никто же не знает, что до этого было наоборот.

Мы шли по улицам Виньены и я искренне радовался тому, что в городе нет ни прях, ни теней, только несколько моих подданных, затерявшихся в нарядной праздничной толпе. Кроме них, меня, Розы и Винсента, нагнавшего нас, вокруг не было ни одного сверхъестественного существа, по крайней мере, я на это надеялся. Лишь иногда мне удавалось уловить присутствие рядом какого-то постороннего зла и проследить тропинку, бегущую от ворот Рошена. Шлейф Розы роскошным муслиновым хвостом скользил по мостовой, задевая обрывки конфетти и флажки, оставшиеся после праздника. Роза привыкла бродить по улицам в таких нарядах, какие подошли бы только для бала, и этим резко отличалась от толпы.

Какой-то щуплый, нарядный незнакомец выскочил из-за угла и чуть не сбил меня с ног. Я грубо оттолкнул его и хотел спросить, в чем дело, но, едва взглянув на меня, он тут же пробормотал извинения и скрылся в ответвление переулка. Может, мне только показалось, что где-то в области его лба я различил полосы алого сияния.

Тем же вечером мы уже были в Рошене и не благодаря быстрой карете, а с помощью моего умения легко и мгновенно преодолевать любые расстояния. Я не хотел вести Розу в городе, по которому не так давно гуляла чума. Конечно, Розе, как и мне, не грозило заразиться и умереть, но я все равно за нее боялся.

Город оживал. Некоторые кварталы еще оставались необитаемыми. Я имел в виду, не населенными людьми, потому, что тот, у кого есть волшебное зрение отлично знает, что в мире нет ненаселенного угла. На любом заколоченном чердаке или на безлюдной, перегороженной баррикадами улице Рошена всегда может обитать изгнанная фея или другие, неуловимые существа. На площадях горели факелы, слышался иногда грохот роскошных карет или телег, подвозивших в лавки партии товаров. В центре города открылись несколько театров, в темных окнах на фасаде дворца вспыхнул свет. Былое великолепие медленно возрождалось. Люди, не густым, но оживленным потокам спешили куда-то по главным улицам. Жизнь украсила город, точно так же, как весна украшает землю после долгой зимы.

Мы с Розой прошлись по главной площади, потом свернули в малонаселенные и даже в необитаемые кварталы. Винсент послал воздушный поцелуй фее, бледное личико которой лишь на миг показалось в чердачном окне заколоченного наглухо дома.

-- Похоже, в зачумленных районах собрались все отверженные, - пробурчал Винсент, ощутив, как кто-то невидимый наступил ему на полу плаща, когда он попытался взойти на крыльцо какого-то дома и содрать дверной молоточек, украшенный головкой льва.

Участок вокруг склепа по-прежнему был скрыт туманом и колдовством. Он находился в недосягаемости, как в очерченном круге и никто, кроме нас не смог бы войти туда. Кварталы вокруг него тоже были заброшены и необитаемы. В них чума свирепствовала еще более яро, чем во всем остальном городе. Чем ближе были свитки, тем сильнее становились духи болезни, безвредные для меня и смертоносные для человечества.

Я спустился в склеп только для того, чтобы найти достойный подарок. Винсент не пожелал больше зайти в то место, где обезглавил скрипачку, а Роза осталась стоять на лестнице, откуда ей и так отлично был виден блеск сокровищ, сложенных грудой внизу. Она гладила мраморные крылья статуй херувимов, напевала что-то и шептала. Она даже встала на цыпочки, чтобы поцеловать в губы самое красивое изваяние ангела и мраморные губы статуи в ответ растянулись в лукавой, но нежной мимолетной улыбке. Никто не оставался к Розе равнодушным. Для меня это не было чудом, я успел заметить улыбку, прежде чем уста застыли в прежней неподвижности, успел услышать тяжелый шорох слегка взмахнувших от удовольствия при поцелую крыльев и был немного ошеломлен.

Я даже забыл, что искал, но тут под руку мне попалась изящная эбеновая шкатулка с крупным янтарем, вправленным в крышку. Нужно было бы подобрать более дорогой, например, малахитовый ларец, но я решил, что сойдет и первая находка. Я быстро наполнил бархатную внутренность шкатулки мелкими драгоценными камушками, положил сверху еще несколько украшений: бриллиантовое колье, гарнитур из изумрудов, который несомненно подойдет к ярко-зеленым глазам Одиль и перстень с алмазом. Этого вполне бы хватило, чтобы обрадовать даже самую капризную особу, но я понимал, что от Одиль вряд ли дождусь хотя бы благодарной улыбки.

Когда мы вышли из склепа и пересекли полосу тумана, я разглядел, что в свете далекого дымного факела возле необитаемого бедного квартала стоит стройная дама. В дорогой накидке с капюшоном и синей кружевной полумаске она напоминала призрак. Красиво очерченные чуть припухлые губы сложились в коварное полуулыбку. Только они были и видны под темным кружевом маски. Наверное, именно так и должны выглядеть сказочные вампиры - изысканные, но опасные аристократы, которые, чтобы скрыть свой порок ночью выскальзывают из дома и пробираются на охоту в бедняцкие кварталы. Разве смогут не мечтающие уже о чудесном явление бедняки устоять перед возникшей из мглы прекрасной дамой. Манящие объятия смерти. Я чуть было сам не очутился в них. Кристиан спас меня, а не обокрал, только теперь я начал понимать это.

-- Одиль, - неуверенно произнес я.

Прекрасное видение стремительно двигалось к нам, будто скользило по воздуху. Не было слышно звука шагов, но фигура приближалась к нам. Бледная рука вынырнула из - под накидки и Роза, пронзительно вскрикнув, с проворностью ловкой маленькой белки юркнула за мою спину.

-- Возьми, - я протянул ей шкатулку. - Это все, что я могу тебе дать.

Под маской этого было не видно, но я знал, что Одиль нахмурилась и чуть ли не с завистью посмотрела на роскошный, сшитый неземными портнихами наряд Розы. Была Одиль довольно или нет, но шкатулка моментально исчезла из моих рук, даже прежде чем я успел разжать пальцы. Я просто ощутил, что сжимаю пустоту, хотя всего секунду назад прикасался к гладкому тяжелому предмету.

-- Она очень мила, - снисходительно заметила Одиль про Розу. - В таких кружевах, с такими цветками в локонах даже дурнушка выглядела бы прехорошенькой. Тебе повезло, что она снизошла до тебя.

-- Я сам это знаю, - почти грубо ответил я. Рука Розы вцепилась в мой плащ так крепко, что чуть не разорвала ткань. Я чувствовал ее частое взволнованное дыхание у себя на затылке. Твердые крупные жемчужинки, которыми был расшит ее корсет больно врезались мне в спину.