Михаил Ротарь - Три закона Дамиано

Час на достаточно приличном дилижансе до районного центра типа Мухосранска. Оттуда - еще полчаса, но уже на завывающем от напряжения тарантасе, по проселочной пыльной дороге, до остановки "Колобибишки".

Местные жители уже устали переименовывать улицы с партийных псевдонимов бывших вождей на имена новых героев. Все равно через сорок лет опять переименуют. Поэтому улицы носили гордые нейтральные имена: "Вторая Садовая", "Заречная", и так далее.

На одном доме висело объявление: "Продается каменный дом на дрова".

Пройдя еще квартал, я увидел целый фасад с доской объявлений. Такие есть и у нас, в столице: "Возьму на квартиру девушку по сходной цене".

Деревня была маленькой, но нужный дом я нашел не сразу. Для нежилого он выглядел вполне прилично.

Окна не разбиты, мусора нет, невысокий забор. Калитка прикрыта, но незаперта. Внутри дома также все опрятно, но обстановка очень скромная. Стол, стул, шкаф, кровать и небольшой телевизор. Холодильник тоже имелся, но внутри был абсолютно пуст. В доме нет ни икон, ни крестов, хотя в нашей стране в сельской местности так не принято. На полке лежали разные географические карты с какими-то пометками. Мое внимание привлекла карта Кампании. Неподалеку от Неаполя я нашел городок Поццуоли. К северо-западу от него я увидел озеро Аверно, обведенное жирным фломастером. Чем же оно так замечательно?

Времени у меня было немного, и я не смог подробно изучить эту конспиративную явку. Если я опоздаю на автобус, придется идти назад до Мухосранска пешкодралом. Даже деньги меня не спасут. Такси сюда не поедет. Попутки ходят очень редко, да и не берут у нас попутчика на ночь глядя. Я поставил сумку в шкаф и сразу вышел из дома. Быстрым шагом направился к остановке.

Мой автобус прибыл через две минуты. Водрузившись на заднее сиденье, я погрузился в размышления. Внезапно ясное небо стало покрываться густыми тучами, поднялся ветер. Проливной дождь хлынул, как из ведра. Грянул гром, и одна из молний ударила в землю где-то в той стороне, где стоял тот дом. Точно утверждать я не мог, мы отъехали уже довольно далеко. Но через несколько минут дождь прекратился, и небо стало проясняться. Так у нас часто бывает, особенно весной и летом.

На сиденье напротив негритянка на чистейшем местном языке рассказывала сказку и убаюкивала дочку.

В Мухосранске я дожидался автобуса в столицу.

На перроне заканчивалась посадка на последний рейс какого-то местного направления. По направлению к автобусу сломя голову бежал мужик с мешком картошки. За ним бежал полицейский. Они пробегали мимо скамеечки, где сидела одинокая старушка с палкой. Видя, что мужик уходит от преследования, старушка проявила гражданскую сознательность и выставила свою клюку. Мужик споткнулся о нее и полетел на землю. Мешок упал, и картошка рассыпалась по перрону. Но полицейский не стал благодарить бабушку за помощь. Он на бегу посмотрел на рассыпанную картошку, обогнул эту полосу препятствий и влетел в заднюю дверь автобуса. Дверь за ним сразу закрылась, и автобус тронулся. Мужик встал, с тоской глянул на уходящий автобус и стал медленно собирать картошку в мешок.

В столице на вокзале уже была цивилизация. Я сунул карточку в банкомат и распечатал баланс. На счету было уже не двести, а триста долларов. На квитанции отпечаталось: "Можете не заходить в магазин. Когда доберетесь домой, позвоните. Д."

Я зашел в весьма убогую забегаловку на привокзальной площади. Приходилось чуть ли не упираться в спины сидящих за другим столиком. Зато напитки там продавались круглосуточно, как и в моей "стекляшке".

Весьма колоритный мужик с козлиной бородкой в ковбойской шляпе рассказывал своим друзьям:

- Это было тогда, когда все занялись "челночным" бизнесом. Я работал на друга, у него был свой микроавтобус. Надо было отвезти груз во Вроцлав. Литву проехали спокойно, границу пересекли ночью. За окном январь, морозец, но снега почти не было. Проехали километров пять от границы. А всего нас ехало человек шесть. Мужики согревались водочкой, бабы - коньячком. Впереди ехал дед на велосипеде. Мы только-только собрались его обгонять, а он вдруг вильнул в сторону и полетел на землю. Чуть-чуть не попал под наши колеса! Лежит и не поднимается. Мы думали, зацепили его ненароком. Остановились и вышли. Велосипед цел, только цепь слетела. А дед невредим, но пьян в стельку, и уже храпит. Жалко его стало, замерзнет на холоде! Решили подвезти. С нами был один поляк, Тадик. Пьяного деда вместе с его велосипедом погрузили в наш микроавтобус, места там хватало. Но мы еще в приграничной зоне. Вдруг остановят, а у деда нет документов? Везем нелегала, проблемы! Тадик залез в его карман, нашел его паспорт и говорит: "Все в порядке! Он недалеко живет, здесь есть его адрес. Эта деревенька по пути, еще километров пять". И машинально сунул его к себе в карман. Дальше поехали, уже с этим дедом. Хряпнули еще по стаканчику, включили музыку, анекдоты травим, веселимся. Проскочили ту деревеньку мимоходом, а про деда и забыли. Тот спит и не шевелится. Доехали до Варшавы, а это километров триста от границы. Тут он стал ворочаться, глазами хлопает, но еще не протрезвел. Что делать? Придумали: полуспящего посадили на скамеечку, рядом велосипед его поставили - и в ноги! Некогда оправдываться, назад его везти - тоже. Он у себя в родной стране! Проспится, разберется.

- Ну, а дальше?

- А дальше съездили в этот Вроцлав, сделали все свои дела, покатались по Польше и поехали назад. Тадик вдруг сунул руку в карман: "Ребята, у меня остался его паспорт! Надо будет отдать". Решили в качестве компенсации купить ему большую бутылку водку. Заехали в ту деревушку, нашли его домик, постучали. На крыльцо выходит баба со зверским лицом: "Кто такие?" Тадик: "Да мы неместные, но хотели бы Вашего мужа увидеть". Та, не меняя выражения лица: "А зачем это?" Тадик плюнул в сердцах: "Да выпить с ним хотели!" Достает его паспорт и бутылку. А жена: "Не-е-е-е! Он как позавчера вернулся из Варшавы на велосипеде, с тех пор не пьет!"

У дороги на бордюре сидел какой-то русский турист. Он завершил круиз по нашей республике и был в отличном настроениии. Он пел о том, что он полюбил эту страну, что он будет ее посещать еще много и много раз. Бутылочку из нагрудного кармана он не доставал. У него оказался очень хороший слух и сильный голос. К нему подошли трое полицейских. Оценив его репертуар, они не стали его задерживать или оттаскивать на скамеечку. Мужик продолжал горланить гимны любви. Мимо проезжала машина дорогоукладчиков. Патруль их остановил. Один полицейский взял знак "Объезд" с их прицепа, а двое других - оранжевые светоотражающие конусы. Они поставили знак впереди певца, а конусы - вокруг него, и стали дальше наслаждаться его серенадами.