Андрэ Нортон - Здесь обитают чудовища [Глазом чудовища. Здесь обитают чудовища ]

— Это… — он помедлил несколько секунд, и на лице его отразилось усилие. — Это истина, которой мне приходилось придерживаться. Возможно, в Авалоне правит Добро… но это не то… добро… которое я понимаю… — в уголке рта викария вздулся ярко-красный пузырек. Он лопнул и стек тонкой струйкой.

— Помогите ему! — выкрикнул Ник, обернувшись к Герольду.

— Нет, Николас, — ответил ему не Авалон, а сам Хэдлетт. — Каждому человеку отпущен свой срок. И этот срок когда-нибудь подходит к концу. Вы и я, — он снова обратился к Авалону, — знаем это. Лишь немногим дано обрести покой. Я… согласен. Однажды ты сказал мне, Николас, что из одного источника могут вытекать несколько рек. И это тоже верно, но каждый из нас выбирает свою собственную. А теперь позвольте мне обрести предназначенный мне покой, ибо пришёл мой черёд.

Потом он начал бормотать слова молитвы, слова своей веры, веры, от которой он не смог отказаться ради того, что было предложено Герольдом. Ник не в силах был слушать эту молитву. Это так несправедливо: викарий поступал по своей воле — и что получал взамен?

Ник отстранился от Линды и отошёл в сторону, потом опёрся рукой о покорёженную опору летающей тарелки. Перед ним простиралось поле, на котором кратер, окаймлённый блестящим кольцом шлака, обозначал место, где когда-то возвышалась мачта. Не она ли открывала врата в мир летающих охотников? Но если даже так, то теперь они закрыты, и скорее всего, навсегда.

Что теперь будет с ним и его спутниками? Будет ли продолжаться этот Прилив Сил Тьмы, о котором предупреждали Рита и Герольд? Или же то, что он видел в своём видении или сновидении — что бы это ни было — оказалось верным — именно подчинённая охотникам энергия порождала и выпускала на свободу Силы Тьмы, питала их энергией и давала возможность осуществлять своё нашествие на эту землю?

— Ник?

Он не оглянулся.

— Теперь тебе ни за что не вернуться в свой родной мир с помощью летающих тарелок! — бросил он девушке.

— Да, — согласно ответила Линда, однако она не казалась подавленной из-за этого.

Ник повернул голову. Линда стояла в разорванной и перепачканной одежде, с распущенными волосами на плечах, со свежей царапиной на щеке, держа Ланга в руках с таким видом, словно он был единственным оставшимся у неё сокровищем. Она казалась одинокой и несчастной.

— Я надеюсь… я надеюсь, что Дэйв… — девушка запнулась. — Нет… — она отпрянула, когда Ник сделал шаг к ней. — Не надо… не уверяй меня… Мы никогда не вернёмся назад. Мне кажется, через некоторое время всё позабудется, а прошлое будет казаться просто каким-то сном. Может быть, Ник, я приму Авалон. Должна принять, если не хочу… я буду помнить это, но я не могу жить с этим!

— А как они? — Ник махнул рукой в сторону англичан.

— Викарий… он умер, Ник, — слёзы катились по её щекам, но она и не думала их вытирать. — А остальные… Страуда убило при взрыве, как и тебя могло убить, — я сперва так и думала, что ты погиб, — в её глазах снова появились страх и ужас. — Остальные же… Теперь они знают, что им делать. Ну, а ты, Ник?

— Я-то давно знал — после того, как побывал в городе. В Авалоне существует только один способ жить по-настоящему. И если мы не хотим стать жалкими людьми-животными, которых я видел в лесу, мы должны выбрать это.

Он протянул ей руку, и Линда, прижимая Ланга к себе другой рукой, вложила пальцы в его ладонь, а потом они вместе пошли назад. В конце концов, подумал Ник, при этом выборе я не так уж много и отдаю. Но получаю намного больше.

Авалон — Герольд ждал их, и окружавшее его сияние было поистине восхитительным.