Анастасия Калямина - Волшебство на грани 2

- Совет Времен Года! - выкрикнула она, теребя виноградину в правой руке.

Тут же в креслах возникли четыре женщины, возраста примерно одинакового. Одна из них, чье кресло располагалось спиной к камину, именно позади него я поставил Карсилину, да и сам встал рядом, была в платье из нераскрывшихся пузатых бутонов больших ярких цветов, поражающих самые смелыее фантазии любого флориста, который с нетерпением ждал бы, пока эта красота раскроет своё великолепие красок и ароматов. Шляпка же была состряпана из листьев матемачихи и украшена её желтыми цветками. Кисть левой руки обвивал браслет из травы. Такая на каждом газоне есть в большом изобилии. Следующая женщина, то-ли сестра, то-ли её коллега, что сидела в кресле спиной к окну, была в зелёном ретро-купальнике, который больше походил на шорты, срощенные с футболкой, босые ноги утопали в мягких розовых тапках из цветков клевера, а во вьющихся темных, как жаркая южная ночь, волосах, ниспадающих на хрупкие плечи, проглядывали полевые ромашки. Женщина, что сидела перед стеной, на которой красовался портрет полосатого оленя, грациозно замеревшего в прыжке, болтала ногами в плетёных лаптях, а подол её платья был состряпан из различных листьев, гармонично дополняющих друг друга, верх же был сделан из кожи темно-серого цвета, неведомого лесного животного. Казалось, что волосы у этой дамочки мокрые, словно она попала недавно под дождь, а еще они доставали ей всего лишь до плеч и были непримечательного мышиного цвета. Последняя женщина, сидевшая спиной к дверям, в платье, которое, казалось, состоит из ледяных осколков, а на его вороте, а так же в прическе, красовались острые ледяные шипы, имела весьма бледную кожу, практически белую, а волосы у неё были такого же цвета, как и у Декабрины. Что странно, радужка её глаз была угольно-черной, что создавало впечатление огромных зрачков, как в каком-то низкобюджетном фильме ужасов.

- Весна, Лето, Осень, Зима. - Перечислила их Декабрина, и те, довольные, что были представлены, удовлетворенно кивнули.

Зима, чей носик был весьма острым, тут же поинтересовалась:

- И зачем отрывать нас от дела?

- Прости, матушка, но дело срочное, - Декабрина картинно ей поклонилась, всё еще находясь перед столиком.

- Говори быстрее, - нетерпеливо поторопила Осень, - Ты такой дождь мне сорвала!

- Раз Декабрина просит, то мы должны выслушать, - В свою очередь сказала Лето радушно.

- И помочь! - Тут же радостно вставила Весна, борясь с желанием повернуть голову в мою сторону.

Наверное, они не ожидали, что заговорю я, а не Декабрина:

- Дело в том, что Январис заморозил Карсилину...

- Тоже мне, новость! Он почти каждый день кого-то морозит! - фыркнула Зима, думая, что зря теряет время, которого, кстати, у неё побольше будет, чем у любого смертного.

- И если её не разморозить до заката, то она умрет. Мне нужна ваша помощь, - я глядел то на одну, то на другую, понять что-либо по лицам Лета и Осени было сложно.

- Какая разница? - Зима была явно против. - Она сама виновата, что попалась ему...

- Не думаю, что вы одобряете методы Январиса. Вам же не нравится, что он убивает девушек, тащит их к себе в коллекцию, - я решил, что обращаться к Зиме бесполезно, но ведь можно достучаться до остальных. - Если остальные месяцы игнорируют зимние за то, что те лишают людей жизни...

- Лично я всем рада, - тут же вставила Осень. - Другое дело, что они не рады мне...

- Но дело не в этом, - напомнила Декабрина, виноградина в её руке превратилась в ледяной шарик.

Весна решила встать с кресла и изящно повернулась ко мне. Когда она увидела Карсилину, на лице женщины выступила нотка грусти.

- Зачем мы должны с этим мириться? Позволить умереть кому-то на наших глазах по прихоти тех, кто не ценит жизнь? Что может быть хуже! - Весна была явно на нашей стороне. Она обогнула кресло и встала рядом с Карсилиной, с интересом осматривая её.

- Хуже сентиментальности нет ничего. А Январис был вправе забрать эту жизнь, - упрямо заявила Зима. - И я не стану этому препятствовать. Мои месяцы творят то, что считают нужным. Это не нарушает наш кодекс. Где прописано, что они не могут убивать ради собственного развлечения? Я тоже многих людей жизни лишаю, но других времен года и месяцев это не возмущает, ведь так?

- Меня возмущает, - кратко сказала Лето, не спеша подниматься с кресла. - И я согласна с Весной, что мы не должны дать девочке умереть.

- Но Зима тоже права, по-своему, - заметила Осень, болтая ногами. - Ведь нигде не сказано, что это запрещено.

- Извольте, - не согласилась Весна, - но мириться со всем безобразием, которое творят наши зимние коллеги, я не хочу. Почему, если мы можем дарить жизнь, заставлять гиблые земли цвести, обретать яркие краски, то почему тогда мы не можем возрождать?

Я чувствовал, как внутри разливается тёплый поток благодарности, который вполне мог заставить меня улыбнуться. Есть шанс! Карси, всё хорошо, ты будешь жить!

- Я тоже не хочу мириться с твоими порядками, Зима. Если надо, я согрею эту девушку и исцелю её. - Решила Лето, радостно поднимаясь с кресла. - Пора уже понять, что кроме холода и ненависти есть и другие чувства.

Её укоряющий взгляд лишь рассердил Зиму, та, буркнув, что зря потеряла время, исчезла с громким хлопком, засыпав своё кресло снегом. Осень же, молча, поедала крупные виноградины, на лице её отражалась безграничная скука, казалось, будто это собрание её утомляет.

- Спасибо! Большое вам спасибо! - радостно воскликнул я, не веря своему счастью. Обломитесь, писцы из "Творикса", сегодня у нас другой сценарий!

Весна, прекратив осматривать Карсилину, коснулась ладонью её лба, и девушка тут же обмякла и упала. Женщина успела подхватить принцессу и не дать ей стукнуться головой об основание камина.

- Это всё, что я могу, - сказала Весна, усадив Карси в своё кресло.

Лето подошла к ней, и, коснувшись её руки, привела температуру девушки в человеческую норму тридцати шести и шести, помогая ей согреться. Только, Карсилина всё равно не спешила приходить в себя.

- Ну, это лучше, чем было, - я улыбнулся Лету, чтоб знала, что их с Весной старания не проходят даром. Да, Карси теперь тёплая, её сердце бьется. Наверное, нужно время, чтобы она смогла оклематься и восстановиться полностью.

- Это ещё не все, - поспешила сообщить Лето.

- Её сознание всё еще сковано льдом. Мы не можем разбить эту преграду, - добавила Весна, смотря на меня с сожалением.

- Я вас не понимаю, - я даже вздрогнул - ну, что не так на этот раз?

- Мы не дали ей умереть, но сознание к девушке больше не вернется, - сказала Весна виноватым тоном, если бы она могла, то сделала бы больше.

- Скажите, что это шутка. - Мой разум отказывался это принимать. Неужели Карси больше никогда не откроет глаза, ничего не скажет, не встанет на ноги, не пойдет, не засмеется, а будет лишь пластом лежать всю оставшуюся жизнь, пребывая в состоянии то ли комы, то ли летаргического сна!