Анастасия Калямина - Волшебство на грани 2

В таком контексте это равносильно фразе: "Его нужно усыпить". Собачницы!

- Так ведь и помрёт...

Первая дама достала сигару и затянулась. Её псина чуть не подавилась собственным лаем.

Я раздраженно сплюнул.

- Эти женщины говорят такие странные вещи! - не понимала Флора.

- Они верят глупым придуманным фактам. - Сухо пояснил я. - Желтая пресса наживается за счет таких глупцов...

- Почему они так странно на тебя смотрели?

- Можно, не буду отвечать на этот вопрос?

Поднялся со скамейки, Флора ожидала, что подам ей руку, но ошиблась.

- И всё-таки? - спросила она.

Я не оборачивался. Но уйти так просто, без элементарного "Пока", не смог. Надоело вести себя грубо, тем более, она мой друг детства. А это нужно воспринимать, как должное.

И тут подбежал Димка, у него кончились пары. Его группа занималась в главном корпусе, большом солидном здании со шпилем.

Зелёная кепочка в клеточку на голове Морквинова никак не гармонировала с формой университета ЧАЛИКУН. Форма представляла собой синий пиджак с ромбами на локтях и спине, похожими на заплатки, синие брюки, только уже без ромбов. На груди красовался значок - герб ЧАЛИКУНА с указанием факультета. Женская форма отличалась цветом - тёмно-фиолетовая, а еще, в комплект, вместе с брюками и пиджаком входила клетчатая юбка, чуть выше колен.

Площадка, на которой мы, собственно, находились, кишела студентами, вышедшими на перерыв. Я чувствовал себя в этой толпе некомфортно.

- И всё равно ты бледен, как вампирёныш. - Заметил Димка, ущипнув меня за щёку, у его зелёной рубашки были слишком длинные рукава, которые торчали из-под пиджака.

- К чему ты это сказал? - не понял я, отмахнувшись.

- Просто, думалось, что если чаще на солнышко выпускать, а то ты сидишь в помещении, как затворник, будешь выглядеть здоровее и нальёшься румянцем...

- Я не похож на яблоко.

Я так и представил, как по Димкиному описанию должен налиться румянцем. Флора незаметно встала и кашлянула, привлекая к себе внимание.

- Семён, а это кто? - спросила она, требовательно.

- Это мой друг, Морквинов Дмитрий. - Спокойно представил я, в то время как Димка вытаращил на Флору глаза и перевёл взгляд на меня.

- Да, это я. - Кивнул он, считая, что сейчас надо вставить реплику.

- А я Флора! - сообщила девушка и пожала Димке руку.

Морквинов ошалело похлопал глазами, потом шепнул мне на ухо:

- Я сплю, да? Скажи, мне мерещится, что вижу тебя с девушкой?...

- Нет, не спишь....

Не дав закончить фразу, он воскликнул:

- Ура! Мой друг возвращается! - и ткнул локтем в бок.

- Ты чего? - не понял я, ойкнув. - Стипендию повысили, или это на тебя так весна влияет?

- Он такой странный! - Флора тоже была в замешательстве.

Причина Димкиного ликования до нас не доходила.

- Ну, как же! Ты снова будешь радоваться, смеяться, улыбаться, в конце концов! Траур закончился!.. Я так по тебе скучал, так скучал!

Он не сдержался, и обнял меня.

- Что на тебя нашло?! - возмутился я, отталкивая его.

- Может, мне кто-нибудь объяснит, что здесь происходит? - попросила Флора Никс, теряя терпение.

- Как! Вы что, не встречаетесь?! - ошарашено вскрикнул он.

Никс засмеялась, прикрывая рот ладонью.

- Флора просто мой друг детства. - Пояснил я, безо всякой улыбки.

- И не собираетесь?..

- Нет.

Димку мой ответ не порадовал:

- Ну, нельзя же так...

- Ладно, я пойду. - Бросил я, желая избежать неприятных разговоров.

Дождавшись, пока отойду на достаточное расстояние, Морквинов сообщил Флоре:

- У него ведь день рождения завтра...

- Правда? Надо бы подарить что-нибудь, поздравить! - спохватилась Никс.

- Можешь не утруждаться. - Печально вздохнул Димка. - Он ничего не празднует. Грустит...

- А почему? - поинтересовалась Флора, ей уже было меня жалко.

Димка, как натренированный сплетник, решил поведать ей всё, но очень кратко:

- С ним столько всего приключилось... Его девушка, Карси, принцессой оказалась, а потом её убила злая колдунья. А теперь Семёна еще и сумасшедшим считают, как тут не загрустить?

- Как ужасно, это правда?

- К сожалению, да. Не знаю, что сделать, чтобы он снова стал улыбаться. Второй год почти, в трауре, умереть всё хочет. Разве так можно? Вот и я думаю, нужно что-то делать, а то ведь зачахнет.

- А мне Семён таким не показался. - Не поверила Флора. - Он сухо, как-то встретил, даже не понятно, рад или нет. Еще на что-то сердится...

Морквинов фыркнул и пояснил:

- Это он себя так ненавидит.

***

В огромном холле дворца меня ожидало следующее зрелище.

Альфред решил поставить рекорд, выстроить башню из карт, стоящих по линеечке друг на друге. Вокруг, стараясь не делать резких движений, стояли дворецкие с упаковками карт, Мартина и Сулитерия напряженно следили, как Альфред, высунув язык, аккуратно двигает магией карту к вершине. От усердия у него на лбу выступили капельки пота. А карточная змейка даже не шелохнулась, возвышаясь чуть ли не до потолка.

Входная дверь открылась, я вошел слишком резко, змейка затрепетала, но не упала.

- Не дышать! - с видом профессора приказал мне Альфред.

Я замер, не поняв, что они тут творят, и брат Карсилины успешно водрузил карту.

- Еще! - Альфред протянул, не оборачиваясь, словно хирург во время операции, руку к дворецкому, который тут же вытащил из колоды карту.

И снова, юноша аккуратно начал поднимать её наверх, к потолку, не отрывая от карты взгляда.

- Это что? - не решаясь пошевелиться, спросил я.

- Альфред ставит спортивный рекорд. - Ответила Мартина.

- Сулитерия обвиняет, что я не спортивный, и у меня нет никаких достижений, вот я ей и доказываю обратное. - Пояснил её брат, не отвлекаясь от процесса.

- А обязательно это делать в проходе перед лестницей?

- Так ведь труднее. Это, как бег с препятствиями. - Сказал Альфред.

- Он меня не правильно понял. - Вставила Сулитерия. - Да и что это за спорт такой?

Альфред промолчал, карта двигалась всё выше и дрожала.

- Ну же! - шептала Мартина.

В этот самый не подходящий момент, по лестнице спускался мой отец, он тяжело дышал и волновался. Не обратив на сооружение внимания, он сбил карточную змейку, и они разлетелись по холлу, падая нам на головы.

Альфред застыл на месте, усыпанный картами.

- Прохор Платонович, мы тут вообще-то рекорд ставим! - возмутилась Мартина.

- Ставьте в другом месте. - Посоветовал тот.

Но замечание Мартины заставило его остановиться и обратить внимание на окружающих.

- Оставалось всего три! - пожалел Альфред, распинывая карты, лежащие под ногами.

- Во время бега возник непреодолимый барьер. - Сухо прокомментировал я. - Зато, теперь никто не мешает...

Прохор Платонович вздохнул, и покачал головой, но не оттого, что чувствовал себя виноватым.