Наталья Норд - ремя Вспомнить. Хроники Метрополии. Часть 1

Дитятко негромко зарычал, оголив зубы. Гость шагнул назад, сглотнул.

― Вы можете звать его Баулия. Называть себя Дитятком он позволяет только мне, ― с прохладцей в голосе объяснил Перепел.

― Он понимает?

― Понимает? Он - 'преображенный'! В нем человеческий дух. Некоторые из подобных ему могут даже мысленно разговаривать с людьми. Но Дитятко не говорит, только слышит. И...он не очень опытен - это его первое задание, отсюда и такая малая цена.

― Малая цена, ― пробормотал бесовик. ― По мне, так дороговато, у него ни шипов, ни чешуи там какой-нибудь, просто здоровая псина, такие в деревнях ульи сторожат.

Дитятко немного различил невнятные мысли Перепела. Хозяину разговор явно поднадоел, да и в платежеспособности 'клиента' он сомневался. С другой стороны 'преображенного' уже нужно было направить в дело, поглядеть, на что тот способен.

― Так и взял бы из деревни, ― сказал Перепел, переходя на 'ты'. ― Ладно, скину цену. Сто пятьдесят золотом и бери его на весь семиднев. Хочешь что пострашнее, есть волки, рыси, медведи, но те по пятьсот. Тебе устрашить кого или на Ту сторону оправить?

― Должок старый выбить из бывшего приятеля, ― проворчал бесовик.

Он отважился на пару шагов приблизиться к псу, жадно его осматривая. Дитятко больше не рычал, понимал, что лучший способ подтвердить свою преданность - это выполнить задание и принести хозяевам деньги. Напугать, выбить долг - не убить, а потом...боги знают, что потом...лишь бы не забирать жизни, как другие 'преображенные', что возвращаются в свой закуток и пахнут человеческой кровью, лениво посылая в эфир образы рвущейся на части плоти.

― Ну, а чего окаянника не нанял? ― удивился Перепел. ― Четверть сотни - вся работа.

― Мой приятель большего заслуживает, ― бросил сквозь зубы юнец.

― Ну, как знаешь. Уговор?

― Уговор.

Бесовик расплатился. Объяснил, глядя на Перепела, но косясь на пса, не понимая пока, к кому обращаться:

― Отсюда до моего приятеля два дня конному. Хочу, чтобы пес шел за мной. Хочу, чтобы слушался меня, что скажу, чтоб то и делал. Кормить его нужно?

― Нет. Он сам будет охотиться. Давай ему только на то время.

Бесовик кивнул, вышел.

Перепел наклонился к Дитятко, заглянул ему в глаза:

― Ну что, песик, прогуляешься?

****

Должник Говорта жил в селе Родники севернее Буэздана. Если бы не странности молодого бесовика, Дитятко дошел бы за день с небольшим, а так путешествие растянулось почти на половину семиднева: юнец сначала напился вечером в корчме, дрых допоздна, ехал медленно, воняя перегаром и покачиваясь в седле, после почему-то сделал крюк, съехав с тракта и продираясь через лес. Дитятко он казался на голову ушербным. Но не больная голова двигала им, как потом понял 'преображенный', то были мучившие бесовика сомнения и страх.

Дитятко бежал по лесу. Так хорошо он давно себя не чувствовал: все-таки в обладании звериным телом было много приятных моментов. Он охотился, понемногу, чтобы не отягощать желудок. Физическое слияние с собачьим телом уже закончилось, но поедание сырой плоти все еще давалось ему с трудом.

Первый раз бесовик ночевал на постоялом дворе. На второй вечер Говорт, съехав с тракта, едва не заблудился: баулия, погнавшись за зайцем, с трудом нашел бесовика по запаху. В сумерках им пришлось остановиться у ручья. Дитятко чувствовал себя домашним песиком, который выводит глупого хозяина, увлекшегося собиранием грибов, к жилью. Он дал понять бесовику, что недоволен: вышел к костру, рыча и лег напротив юнца; тот, задышав с хрипом, немедленно сунул руку в мешок, достал бутыль с темной жидкостью, выдернул зубами пробку и стал заливаться крепкой наливкой. Он боялся, сильно, с трудом переносил присутствие рядом твари, пса, размером с теленка, разумного, опасного. Дитятко слышал отголосок мыслей юнца - тот жалел о затее, корил себя за авантюру. Пес, забавляясь, послал ему ненавязчивый образ: вот тварь подходит к беззаботно спящему юноше, склоняется, капая слюной и...только хрустит в темноте нежное горлышко...Бесовик, подавившись наливкой, схватился рукой за шею. Пес демонстративно зевнул, выставив напоказ белоснежные клыки, и повалился на бок. Перепел был прав: дороговато и страшновато обойдется прыщавому юноше наем эпической твари - ужаса метрополийских лесов и древних храмов.

Интересно, сколько даров раздал бесовик, прежде чем заслужить мантию, заработать золота и обратиться к создателям 'преображенных'? Какими грехами отяготил себе душу? Дитятко, чем дальше шел, тем больше тревожился. С такой мукой в сознании идут убивать, а не возвращать долги. Пробовал временами 'прощупать' мысли бесовика, но натыкался на тупую решимость пойти до конца.

Дитятко утешался, вспоминая события последних дней.

****

Перепел заметил, что Рысь совсем слаба, ее тело отвергало налепленную на него броню, началось воспаление. Лечить неудачное создание никто не собирался. Хозяин вывел из загона Дитятко и приказал ему убить больную бестию. Рысь сидела на куче земли у забора. Услышав приказ Перепела, она повернулась к псу спиной и потрусила к лесу. Перепел указал на нее взглядом, досадливо поморщился и ушел.

Дитятко пошел за Рысью. Она вывела его к небольшой речушке, с трудом вспрыгнула на поваленное дерево, напилась, блаженно щурясь. Пес сел, не зная, что ему делать. Дитятко вдруг с изумлением понял, что тихо поскуливает. Рысь обратила к нему взгляд чудных глаз, женских, словно подведенных черной краской. Она заговорила:

'Баулия, ты веришь в богов?'

'Да, ― ответил Дитятко, слегка растерявшись.

'Зачем ты продал свою душу?'

'Я не помню'.

'Я слышала твои сны, ты был хорошим человеком'.

'Я...не помню. Ты можешь говорить? Ты говоришь совсем, как человек.'

Рысь помолчала.

'Я целый семиднев мысленно подталкивала хозяина, чтобы он выбрал тебя для моего уничтожения, тихо твердила в его голове, что он должен проверить твое послушание. Не бойся, тебе не придется меня убивать, я и так уже умираю. Еще немного потерпи, в эти последние минуты ты должен меня услышать и понять.'

'Почему я?'

'Потому что мы оба знаем: и ты, и я - люди. Может быть, мы сами виноваты, может, нас обманули, но я хочу, чтобы меня проводил человек.'

Дитятко в отчаянии помотал головой:

'Почему ты раньше со мной не говорила? Мы могли бы стать друзьями. Я помог бы. А теперь я должен смотреть, как умирает та единственная, кто понимает меня?'

'О, не жалей об этом. Ты думаешь, что я умираю от болезни? Это не так. Перепел отличный...создатель, со мной было бы все в порядке, прими я свою участь. Он просто не знал: раньше таких, как я и ты, не бывало. Твари появлялись на свет тварями, и пленсы были под стать им. Что-то в этом мире поменялось к лучшему, Баулия, что-то поменялось'