Веда Корнилова - Тени забытых земель

- Найдем, если на то будет милость Светлых Небес... - брат Титус нисколько не сомневался в этом утверждении. - Если я правильно сориентировался, то идти нам следует в ту сторону...

- Согласен... - кивнул головой дядюшка. - По моим прикидкам монастырь находится как раз в том направлении.

- А как же этот?.. - брат Белтус кивнул головой в сторону чагрина, который все еще шипел и топорщил иголки.

- Его можно не опасаться... - брат Титус не сводил глаз с огромного ежа. - Он сейчас победил врага, и не кинется на нас. Кроме того принято считать, что по отношению к людям чагрин не очень агрессивен...

- Мало ли что принято считать... - кажется, брат Белтус был чем-то всерьез раздосадован. - Все же не помешает на всякий случай не спускать взгляда с этого ежа-переростка.

Он, и верно, следил за чагрином до той поры, пока люди не покинули поляну. Впрочем, тот тоже не проявлял к людям особого интереса, а, кажется, упивался своей победой. Беглецы еще какое-то время слышали его громкое шипение, в котором (Андреас готов был в том поклясться!) слышались довольные нотки, но вскоре шипение чагрина смолкло. Удивительно, но отчего-то люди расстроились, когда наступила тишина.

- Надеюсь, с ним ничего не случилось... - Абигейл выразила общее мнение. - Конечно, брат Титус сказал, что чагрин наводит порчу на домашних животных, но он мне показался очень милым.

- Ага, и особенно милыми у него являются лапы... - брат Белтус все еще выглядел хмурым. - Этой лапкой он всего лишь разок поддал нагу, и тот отлетел, словно шарик от стенки.

- Вот и я говорю, что он милый, и помог нам... - вздохнула Абигейл. - Хоть бы этот еж спрятался куда-нибудь от нагов, ведь в любом случае они поймут, что чагрин помог нам. Вряд ли тогда наги оставят его в покое, они к врагам безжалостны.

- Не сомневайтесь, спрячется... - подал голос брат Титус. - В этом деле он мастер.

- Кстати, а в чем именно заключается та порча, которую чагрин наводит на домашних животных? - поинтересовался дядюшка. - Не помешало бы знать для общего развития.

- Ну, - начал брат Титус, - прежде всего надо сказать, что чагрин питается молоком, высасывая его у коров и кобыл вместе с кровью. Это у чагрина, так сказать, самое любимое блюдо, которое он не променяет ни на что. Бедные животные в тот момент находятся под таким мощным негативным воздействием этого милого ежика, что не в состоянии оказать ему хоть какое-то сопротивление, а после нападения настолько ослаблены кровопотерей, что начинают всерьез болеть. Проще говоря, наш колючий приятель накладывает на них что-то вроде порчи. Естественно, что на одном молоке с кровью чагрин не проживет, и потому в основе его питания лежит примерно тот же рацион, как и у обычных ежей.

- Так откуда в Запретных землях коровы и кобылы?

- Спросите у меня что полегче... - вздохнул брат Титус. - Похоже, в здешних местах по ночам чагрин питается молоком других существ, которых сумеет отыскать - другого варианта я предположить не могу. Говорю же - здесь, на этих землях, цыганский еж каким-то образом приспособился к жизни в замкнутом пространстве. Правда, не знаю, к чему это приводит тех бедных животных, на которых чагрин положит глаз.

- А что такое?

- В тех человеческих селениях, куда по ночам забирается цыганский еж, дело обычно происходит так: если чагрин пройдется своими лапами по коровам, лошадям, или какому другому скоту, или же просто заберется на них ( что, кстати, он очень любит), то шкуры этих несчастных животных уже к утру имеют самый ужасный вид, проще говоря, бедняги едва ли не начинают гнить заживо. Правда, цыгане умеют лечить испорченных животных, а иначе, увы, как не жаль, но с заболевшей животиной приходится прощаться самым кардинальным образом, то есть пускать ее под нож, причем мясо тех животных есть нельзя, его надо сжигать или закапывать в землю. В весьма отдаленных местах, где чагрины изредка еще встречаются, помощь цыган оказывается просто незаменимой.

- Надо же... - вздохнула Абигейл. - А мне этот чагрин, несмотря на его размеры, показался таким милым и забавным!

- Ну, это дело вкуса... - подал голос брат Белтус. - Один мой старый знакомый, выйдя в отставку по состоянию здоровья, стал разводить цветы в своем небольшом саду. В общем, садоводом заделался. Так вот, больше всего ему нравится растение аконит, или борец-корень, который очень ядовит, а приятель самыми разным сортами аконита засадил чуть ли не треть сада, хотя прекрасно понимает, что с этими растениями нужно обращаться как можно более осторожно. Моему бывшему сослуживцу уже не раз советовали выкинуть эти красивые, но ядовитые растения, а он все упирается. Люблю, говорит, этот цветок, он сердце радует, и выглядит не как сладкая розочка, а как растение для настоящих мужчин! Как видите, в жизни бывает и такое...

- Кто ж спорит, бывает... - Андреасу хотелось спросить о другом. - Скажите, а эти два нага, которые напали на нас, они вам ничего не сказали?

- А то как же, успели нам кое-что прошипеть... - с досадой произнес дядюшка. - Оказывается, сейчас на наши поиски кинуты немалые силы. Эти двое были одними из тех разведчиков, которым было велено выследить сбежавших, то есть нас, и сразу же сообщить командирам о том, где находятся эти наглецы, то есть мы. Если я правильно понял слова этих двоих, то весь берег наги условно разделили на секторы, и в каждый послали по парочке хвостатых с приказом тщательно обследовать берег в поисках следов сбежавших людей. Вот нас и выследили. Тем не менее, знаете, в чем нам повезло? В том, что наги по-прежнему не воспринимают людей как равную силу, и до сей поры уверены, что едва ли не в одиночку могут справиться едва ли не с десятком чужаков, которые приходят сюда, в Запретные земли. Вот и эти двое молодых олухов решили, что им не следует тратить время на возвращение назад с сообщением, что напали на след беглецов. Эта парочка решила, что без особых сложностей управится со всеми нами, и, словно триумфаторы, всей толпой пригонят ослушников назад...

Тут беглецы вышли к руслу пересохшего ручья, по дну которого струилась тонкая нитка воды. Андреасу невольно вспомнились слова Нарлы о том, что ее соплеменники любят передвигаться по Запретным землям в глубине речушек и полноводных ручьев. Счастье, что этот мелкий ручеек почти пересох, и здесь вряд ли будут ползать наги.

- Хорошо, что мы не стали передвигаться ночью, когда под ногами почти ничего не видно... - дядюшка кивнул на несколько довольно глубоких ям неподалеку от ручья, которые уже стали осыпаться и поросли травой. - Провалился бы кто из нас в одно из этих отверстий - и последствия были бы самые печальные: или шею б свернули, или сломали ноги, а то и позвоночник повредили. Между прочим, таких вот следов деятельности человека тут хватает. Понимаете теперь, почему в здешних местах по ночам не следует ходить?