Веда Корнилова - Тени забытых земель

- Это... чего было? - спросил кто-то.

- Не изображай из себя слабоумного идиота! - резко оборвал его брат Белтус. - Пумы напали на обоих, а на охоте с пойманной добычей никто из хищников не церемонятся. Если кто-то из вас не знает, то сообщаю: при атаке пумы вначале вцепятся в горло жертвы, чтоб задушить, потом хватают ее за руки-ноги...

- Так этого парня спасать надо! - возмутился кто-то. - Пока не поздно!

- Да? И кто пойдет в спасательной команде? - зло рявкнул брат Белтус. - Ты? Тогда спешу сообщить, что будешь у них третьим блюдом. Нет желания входить в меню этого зверья? Тогда заткнись, тем более что спасать этого парня нет никакого смысла - пумы его уже изодрали на ленточки. Стая большая, и отсутствием аппетита зверюшки вряд ли страдают, так что к утру и следа не останется ни от лошади, ни от этого парня. Увы, но их души уже ушли на Небеса.

- Но...

- Всех вас еще перед уходом из Лаежа предупреждали, что вы должны беспрекословно исполнять то, что говорю вам я, или кто-либо из братьев. Или вы считаете, что мы просто так сотрясали воздух? В здешних местах за ослушание или самовольное принятие решений можно легко распрощаться с жизнью, и это не пустые слова. Вы только что видели наглядный пример того, что если вам говорят "стой!", то именно это вы и должны сделать.

- Так ведь у него лошадь...

- Понимаю, парню было жалко лошадь, но здесь царят другие законы, в том числе и весьма неприятные, и им надо подчиняться. Какие именно законы? Ну, это вы поймете со временем, а пока вам не помешает знать, что за своеволие одного остальные страдать не должны, и если некто очертя голову сунулся невесть куда, то за последствия отвечать будет только сам. Если бы сейчас кто-то из вас бросился вслед за этим парнем, то кое-кто из этих бедолаг мог стать очередной добычей серых пум, а другие получили бы серьезнейшие ранения, и что мне потом прикажете делать со всем этим лазаретом? Хоронить убитых и тащить с собой раненых, привлекая этим внимание очередных хищников? Извините, но из двух зол я выбираю меньшее. Кому-то это не нравится? Ничего, скоро вы поймете всю особенность здешних мест.

- За душу этого парня вы тоже потом всего лишь помолитесь, как и за души тех двух парней, которых вы завалили у реки? И считаете, что этого будет достаточно? - раздался резкий голос. - Грех с души снимете, и вообще... Что-то вы совсем о людях не радеете, святые братья! За день гибнет третий человек, и вы, как видно, считаете, что умело охраняете нас? Да никто из вас и пальцем не пошевелил, чтоб спасти этого человека, а у реки...

- Сейчас дискутировать на тему кто прав и кто виноват, а заодно вступать в богословские споры - это не к месту, и не ко времени! - отрезал брат Белтус. - Я поступаю так, как считаю нужным, а если кому-то не нравятся мои действия, то можете пожаловаться на них хоть нашему настоятелю, хоть королю, хоть Небесам. А пока все, кроме братьев-кармианцев, ложатся спать, а мы остаемся на дежурстве. Для того, чтоб пресечь возможные вопросы, сообщаю: часть молодняка этих милых кисок все еще остается на деревьях, и при первой же возможности постараются зацапать хоть кого-то еще. Так что тут глаз да глаз нужен...

На этот раз возражать никто не стал, и люди покорно улеглись подле слабо горящего костра. Ничего, для такого огня припасенного топлива хватит как раз до рассвета, а при свете солнца все же чувствуешь себя как-то поспокойнее.

Топлива, и верно, хватило как раз до того времени, как первые лучи восходящего солнца окрасили верхушки высоких деревьев вокруг поляны. Только тогда убрались те из серых пум, что все еще оставались на деревьях. Наверняка пошли доедать то, что еще осталось от ночной добычи. Что ж, можно будить спящих людей.

По счастью, первым опасность заметил брат Корвес. Просто удивительно, как он сумел заметить среди кустов, окружающих поляну, острые коричневые иглы.

- Тревога! Вставайте! Бурые колючки!

Дважды будить никого не пришлось, правда, со сна люди никак не могли понять, в чем дело. Вроде спокойно, и кошек на деревьях не видно, а слова о каких-то колючках всерьез не воспринимались...

- Быстрей, быстрей! - раздался встревоженный голос брата Белтуса. - Вставайте! И барахло свое хватайте! Уходим. Хорошо, что дорога еще свободна...

- А что случилось-то? - растерянно озирался кто-то. - Вроде все тихо, все в порядке...

- Если бы... На кусты смотрите! Вернее, на землю подле них!

Но люди к тому времени и сами стали замечать, как из кустов вылезают какие-то колючие комки, отдаленно похожие на ежей, только без головы, да и иголки у них были куда тоньше и длинней. Эти существа вдвое, а то и втрое превышали рост обычных ежей, и выглядели довольно непривычно, однако довольно шустро передвигались по направлению к людям.

- Ну, до чего же похожи на морских ежей! - едва ли не восторженно завопил кто-то. - Ну, прям один в один! Я таких раньше видел, и не раз! Надо же, морские ежики на суше!

- Пусть никто не дотрагивается до этих существ! - голос у брата Белтуса был озабоченный. - Их, чтоб вы знали, называют бурыми колючками. Братья-кармианцы, насколько это получится, будут отгонять от нас этих... ежей, да вы и сами держитесь от них как можно дальше. Все, вперед! И не отставать! - монах чуть ли не бегом двинулся с поляны, а за ним потянулись все остальные. - Да быстрей же!

- А чего в них такого опасного? - спросил кто-то на ходу. - Ну, колются...

- Если бы только кололись... Прежде всего, если некто уколется об эти иглы, то очень скоро заснет.

- Так у них в иглах яд, что-ли?

- Нет, не яд, а что-то вроде сильнейшего снотворного. После укола нападает сон, можно сказать, каменный, жертву ничем не поднять, хоть огнем жги. И после того, как ты свалишься с ног, такие милые ежики тебя настигают, и всем скопом начинают есть заживо. Съедают все подчистую, даже кости. Сразу предупреждаю: эти твари питаются только мясом, ну, еще грибы едят, а вот из травы ничего не жрут. От нас они тоже не отстанут: мы - это много еды, а ее они чуют даже на расстоянии. Так что шевелите быстрей ногами, если не хотите попасть к этим ежикам на обед! Предупреждаю сразу: если у кого-то хватит ума отстать от отряда, и колючки его достанут, то я этого разиню на своем хребту тащить не буду - пусть его друзья-товарищи волокут. Если смогут, конечно, и если на это у них хватит сил.

- Так они что, за нами до самого монастыря идти будут?

- Нет, только до конца леса. Как только мы там окажемся, то, можно считать, что оторвались. Бурые колючки не выносят открытого пространства.

- А поесть перед дорогой?

- Сейчас главное, чтоб нас не сожрали. А кто очень оголодал, на ходу перекусите...

Люди шли, однако то и дело оглядывались назад, и увиденное их по-настоящему пугало. На поляну, с которой они только что ушли, высыпало не менее нескольких сотен этих колючек, и они всей массой двигались за ушедшим отрядом, и расстояние между последним человеком в колонне и бурыми колючками не превышало десятка шагов. Сплошной колючий ковер тянулся за людьми, и шорох трущихся друг о друга игл действовал на встревоженных людей лучше любых окриков. Не сказать, что эти существа двигались быстро, во всяком случае, медленней людей, но в их безостановочном движении было нечто такое неотвратимое, что заставляло каждого человека убыстрять шаг, переходить едва ли не на бег, лишь бы расстояние между ним и этим колючим потоком стало как можно больше.