Андрей Петерсон - Почему я не люблю дождь

С глухим и очень неприятным звуком ударилась о пол срубленная голова, и тут же вспыхнул в этом месте ослепительный столб белого огня. И сразу же всех их – и Осси с Ходой, и хилависту, и преподобного брата Эйриха поволокло-потянуло к открывшемуся порталу, нисколько не заботясь о комфортности передвижения и не спрашивая ничьих желаний.

Глава шестая

– Прости, – Осси сидела на поваленном дереве и жевала травинку. Горьковатый сок зеленого листа был для нее как добровольно наложенная на себя епитимья [20]. – Он уже почти мертвым был. Мы ничего не могли сделать…

– Я понимаю, – кивнул Эйрих. – Я все понимаю. Просто жалко, что так все… Мы с ним друзьями были.

Он с треском переломил об колено толстенный сук, подбросил деревяшки в костер и вздохнул:

– Жалко… А что этот… там с ним делал? Правда что ли… – Эйрих замялся, но потом пересилил себя и с трудом, но все-таки выдавил: – жрал?

– Жрал, жрал, – пробурчал хилависта, с трудом перемалывая своими зубами огромный кусок колбасы.

К слову сказать, пока Осси вместе с монахом расчленяла оживших, а после уже упокоенных мертвецов, Ташур тоже времени даром не терял, восстанавливая украденные у него силы вместе с калориями. Не терял он его и сейчас, безостановочно что-то пережевывая, так что запасы, пополненные было в кладовке монастыря таяли просто с ужасающей скоростью. Хилависту это, правда, нисколечко не смущало, а усилия его по части восстановления формы уже почти увенчались успехом. Во всяком случае на полусдутый мяч он больше не походил, да и размера уже был почти как и прежде. В общем, – обошлось, можно сказать…

– Только не так жрал, как… – Ташур замялся, подыскивая сравнение, но так ничего подходящего и не найдя, вздохнул. – Ну, типа, как мы. В смысле, что не зубами… Он его ментально поедал.

– Как поедал? – Переспросил Эйрих.

– Господи, – закатил глаза хилависта. – Да откуда ж вы такие беретесь на мою голову? Мало, что странный ты какой-то, так еще и книжек, похоже, не читал!

Переполненный праведным гневом он аж подавился и долго-долго кашлял, брызгая слюной и вылетающими изо рта кусками телячьей колбасы во все стороны.

– Вот… – наконец откашлявшись заявил он. – Видишь к чему приводит.

Что и куда приводит было не понятно, но уточнять на всякий случай ни Осси, ни Эйрих не стали. Вместо этого Эйрих снова переспросил:

– Так как он поедал?

– Кто? – Уставился на него хилависта. Даже жевать перестал. – Ты о чем вообще, тупоумок?

Теперь настала очередь монаха хлопать глазами в мучительных попытках сообразить не дурак ли он.

– Ну этот… Ты говорил, что не так, как мы – не зубами…

– А, – протянул хилависта. – Ты все об этом… Ментально он его поедал. Мен-таль-но! – Раздельно, по слогам повторил Ташур. – Он из него жизненную силу вытягивал. Видел, какой он стал потом… Еще немного и совсем как человек был бы. И те трое, помнишь? – повернулся он к Осси. – Которых ты заморозила… Они тоже из нас, мрази гнилостные, жизни сколько повытянули… Твари… Ненавижу…

Он долго еще чего-то бормотал себе под нос, дожевывая колбасу, а потом вздохнул:

– Вот так они и восстанавливаются. А просто жрать… Зачем им? Они же мертвые! Неужели непонятно? – Он с осуждением посмотрел на Эйриха, причем так все это искренне было, что тому даже как-то неловко стало: действительно, мог бы и сам сообразить…

– Ты, вот, лучше скажи, – закрыв тему про упокойников и способах их пропитания, хилависта повернулся к девушке. – Сюда ты нас на кой притащила? И как портал открыла? Говорила, вроде, что не умеешь? Врала, что ли?

– Я притащила? – Удивилась Осси. – Я думала ты его открыл…

– Ты думала? – Воскликнул Ташур. – Это что-то новенькое! Думала-думала, но ничего, видно, у тебя не получилось! Не умеешь ты пока еще думать!

– Знаешь что!.. – насупилась Осси.

– А что? – Вскинулся хилависта. – Что ты сделаешь? Колбасу у меня отберешь? – И он заглотил сразу половину оставшейся половины. – Не отберешь – не успеешь…

Эйрих захохотал, а Осси только рукой махнула.

– Ты не открывала… Я не открывал… – хилависта перестал паясничать и сразу стал очень серьезным. – Значит, он сам открылся. Открылся и нас сюда притащил. Это плохо…

– Очень плохо? – Забеспокоился Эйрих.

– А сам-то как думаешь? – Ехидно осведомился Ташур. – Раз нас сюда не спросясь притащили… Я, вот, например, сюда не хотел и не собирался! – Хилависта уставился на монаха своими огромными синими глазищами. – Может ты хотел?

– Нет, – мотнул головой Эйрих. – Я в деревню хотел…

– Вот видишь, – вздохнул Ташур. – В деревню… А теперь забудь, дорогой, про деревню… И про монастырь, кстати, тоже забудь…

– Как забудь? – Опешил Эйрих. – Это как же? Мне ж туда… вернуться…

– Забудь, – отрезал хилависта. – Никуда ты теперь не вернешься. Ты тут где-нибудь портал видишь?

– Нет.

– Вот и я о том же. Нет тут никакого портала, а мы – есть. А это значит, что кто-то нас сюда зачем-то закинул, а как и для чего… Непонятно. В общем, забудь.

– Ничего себе, – Эйрих замолчал и как-то сразу вдруг поник. Подломило его, похоже, это известие. Не готов он к такому повороту был. Он сидел опершись на толстую сучковатую палку и тупо смотрел в огонь, полон своих невеселых дум.

Осси тоже молчала. Не то чтобы она расстроена сильно была. Нет. Во всяком случае, о том, что они не через тот портал прошли она вообще не переживала. Пока, по крайней мере, а там – видно будет… Да и кто сказал, что портал не тот? Ташур? Так откуда ему знать как оно тут все на Ступенях устроено?

А то, что Эйриха с ними утащило… Так этому она даже рада была – если честно. Не очень-то с ним расставаться хотелось… Это уж не говоря о том, что боец он был неплохой и пригодиться в ее нелегком деле очень даже мог. Так что, как не крути, а только плюсы от этого выходили…

А ко всему этому, она еще и отдохнувшей была и полной сил. Когда они вывалились из портала на эту полянку тут было ранее утро. С того момента прошло уже почти полдня и теперь они выспались, поели и, в общем-то, почти пришли в себя. Так что тут тоже не так все плохо было. А даже и наоборот.

Она поворошила палкой в костре, и огонек, было уже совсем потухший, вновь весело заплясал. Тишина кругом стояла просто сказочная. Только угольки уютно потрескивали, да где-то рядом птичка в ветвях чирикала. Пахло дымом и сладкой теплой осенью. Просто благодать в этой роще была. Особенно после монастыря и того, что там творилось… Отдыхали, в полном смысле – и телом и душой. Вот только настроение Эйриха в эту идиллию единения с живой природой как-то не очень-то вписывалось, и Осси, чтобы отвлечь его немного от грустных дум и размышлений подвинулась поближе.