Кэтрин Куртц - Хроники Дерини

Человек в куртке, украшенной соколом, мог быть только Варином де Греем.

Дункан уже повернулся было на каблуках, чтобы покинуть часовню, но помедлил, решив еще раз внимательно осмотреть алтарь.

Во всем этом было что-то необъяснимое, он упустил какую-то деталь, деталь, от которой, может быть, зависит жизнь Алари-ка. Вот эта свечка — он ведь видел ее, когда заходил сюда в первый раз. Где он ее видел?

Наклонившись, чтобы еще раз взглянуть за ограду алтаря, он заметил свечку, лежащую на ступенях слева от коврика в центре. Он уже протянул руку к замку, да так и застыл в той позе, в которой его настигло чувство исходящей отсюда опасности; выпрямившись, Дункан перекинул ногу через ограду и попросту перелез тупа. Беспокойно оглянувшись на входную дверь, он опустился на колени рядом со свечкой и, рассмотрев ее, дотронулся до нее вытянутым указательным пальцем.

Как он и подозревал, свечка была еще теплая, оплавленный воск не затвердел. Дункан опять почувствовал, как Аларик судорожно цеплялся за нее, опять уловил слабый отзвук той боли, того страха, которые Морган испытывал в эти мгновения.

Проклятье! Дункан чувствовал, что то, что он ищет, где-то рядом. Аларик был именно здесь. Дверца была приоткрыта, и свеча лежала слишком близко к алтарю, она не могла просто укатиться сюда. Но куда же Аларик делся потом?

Тщательно изучив пол вокруг свечи, Дункан приметил капли воска на некрашеном дереве. Тонкая линия еле заметных желтых капелек вела от свечи к ковру, окружающему алтарь. У кромки ковра каши были раздавлены и растерты по полу, как будто кто-то наступил на еще не застывший воск. А поперек одной из капель, самой большой, проходила чуть заметная линия, как будто…

Дункан вытаращил глаза, пораженный пришедшей вдруг мыслью, и наклонился еще ниже. Может быть, эта трещина, разрывающая линии рисунка деревянных плит пола, проходит вдоль кромки ковра вокруг всего алтаря?

Он на четвереньках перебрался на другую сторону, бросив при этом виноватый взгляд на алтарь, чувствуя неловкость за свое по меньшей мере странное поведение, и начал осматривать пол там.

Нашел! Едва различимая тонкая линия шла параллельно краю ковра от входа до самого конца, так же как и на противоположной стороне алтаря. Казалось, что кромка ковра служит ее продолжением.

Под ковром потайной ход?

Дункан снова отполз на другую сторону и еще раз обследовал трещину там, где заметил на ней каплю воска. Слой воска был тоньше по одну сторону щели, как будто плита была приподнята, когда упала эта капля.

Не смея поверить себе, Дункан закрыл глаза и попытался мысленно увидеть, что таится под ковром, а может, и узнать, что же там происходит сейчас. Он ощутил пустое пространство; там, внизу, находился винтовой спуск, узкие и скользкие ходы которого были покрыты полированным деревом, и человек мог скользить по ним бог знает куда, тем более находясь в бессознательном состоянии. А вот и механизм, открывающий этот потайной ход, — слева от ковра одна плита пола чуть-чуть выделялась среди других, однако Дункан чувствовал, что дело не только в ней.

Поднявшись на ноги, он смотрел то на ковер, то на эту плиту. Опробовать устройство нетрудно: стоит только надавить на эту плиту с вытисненным узором — и все. Но приведет ли этот ход к Аларику? И если да, то застанет ли он кузена в живых? Вряд ли хозяева этого хода не поджидали его в конце пути, куда бы он ни вел. И если Аларику досталась большая порция мераши — а в этом сомневаться не приходилось, — то он не придет в себя еще несколько часов. С другой стороны, если Дункан спустится туда, вооруженный мечом и, что едва ли не важнее, всем своим магическим искусством, еще есть возможность спасти Моргана.

Дункан вновь оглядел алтарь и задумался. Действовать надо очень осторожно. Он не собирался бросаться в неизвестность с обнаженным мечом в руках, головой пробивая себе дорогу. Нужно все обдумать. Он не знает ни протяженности спуска, ни его поворотов, ни того, чем заканчивается этот путь. Малейшая неосторожность — и можно наткнуться на свое же оружие.

Он задумчиво сжал рукоятку меча, затем поднял его вверх, не извлекая из ножен. Да, пожалуй, так — прикрыв острие, но держа клинок наготове, он и доберется до того места, куда стремится. А потом быстрый рывок…

Он услышал звуки, доносящиеся из прихожей, и понял, что должен действовать решительно, если хочет избежать встречи с разъяренным монашком. Крепко сжав рукоятку меча, он нажал на плиту с узором и ничком повалился на середину ковра, почувствовав, как пол под ним раздвигается. Он в последний раз взглянул на тяжелые входные двери, которые с треском распахнулись, впуская монашка, не казавшегося в эту минуту таким уж маленьким. Он появился в сопровождении четырех вооруженных и закованных в броню солдат.

Через мгновение Дункан, сжимая меч, уже низвергался во тьму, в неизвестность, все быстрее и быстрее.

Чьи-то сильные руки грубо подняли Моргана на ноги и лишили его возможности двигаться. Ему заломили руки и накинули на шею колодку. Он начал сопротивляться, большей частью для того, чтобы выяснить, как сильны те, кто его держит, а не надеясь вырваться. Но несколько резких ударов по почкам и в пах снова свалили его на колени, усилив мучительную боль во всем теле. Тьма опять поплыла у него перед глазами. Горло при падении сильно сдавило, и у Моргана перехватило дыхание.

Сдерживая стон, он закрыл глаза, отгоняя боль и заставляя себя расслабиться в «объятиях» своих стражей, когда они снова рывком поставили его на ноги. Он отчетливо понимал, что ему, опоенному зельем, не справиться с ними, и пока действие мераши не прекратится, нечего рассчитывать на свое могущество. А что до ясности мысли — ха! — разум вообще отказывался повиноваться ему.

Интересно, сможет ли он выпутаться из этого положения?

Морган открыл глаза, решив осмотреться и спокойно оценить ситуацию, насколько он способен был сделать это сейчас.

В комнате было около десятка вооруженных мужчин — четверо держали пленника, остальные полукругом стояли перед ним, держа наготове обнаженные мечи. За их спинами виднелся яркий свет — возможно, там был выход на улицу. Свет играл на клинках и шлемах стоящих перед ним людей. Двое из них держали, высоко подняв, факелы, в желто-красном свете которых все они выглядели особенно таинственно. Среди них был еще какой-то человек в рясе священника, показавшийся Моргану знакомым. Во время короткой схватки никто не произнес ни слова, а лицо Варина, обращенное к пленнику, оставалось бесстрастным.

— А ют и Морган, — спокойно сказал он без всякого выражения на лице. — Еретик Дерини наконец-то попался.

Сложив руки на груди, украшенной гербом в виде сокола, Варин медленно расхаживал вокруг своего узника, рассматривая его с головы до пят. Под его ногами шуршала солома. На шее Моргана лежала чужая рука, и он не мог повернуть голову, чтобы тоже рассмотреть Варина со всех сторон. Впрочем, он и сам при случае не предоставил бы вождю мятежников такой возможности. Кроме того, внимание Моргана привлекло лицо стоящего впереди клирика; присутствие этого человека очень настораживало его.