Кэтрин Куртц - Хроники Дерини

— Друзья, последний тост. За завтрашнюю победу!

— И за короля! — добавил Нигель, прежде чем Келсон поднес кубок к губам. — Да царствует он долго и счастливо!

— За победу и короля! — повторили другие, поднимая бокалы.

Келсон слегка улыбнулся, осушил кубок и сел, откинувшись в кресле. Он озабоченно посмотрел на своих гостей и, покачав головой, вздохнул.

— Знали бы вы, как я устал. Но не важно. Часовые расставлены… Морган, могу я попросить вас об одном одолжении?

— Разумеется, мой принц.

Келсон кивнул.

— Хорошо. Я бы попросил вас разыскать леди Риченду и сказать ей, с чем мы столкнулись сегодня, — в общих чертах, конечно. Она очень чувствительная леди. Скажите ей, что мое отношение к ней не изменится, если она не пожелает завтра встретиться со своим мужем.

— По всему, что я слышал, — кашлянул Дункан, — вы выбрали для этого не лучший момент. Леди Риченда, может быть, и чувствительная леди, но довольно упрямая.

Келсон улыбнулся.

— Я знаю и отчасти понимаю ее настойчивость — ведь ей кажется, что она действует на благо гвиннедской короне. Морган, дайте ей понять, с кем мы имеем дело. Я не вправе просить ее помощи после всего, что мы видели. Я не могу позволить ей пойти на это.

— Я сделаю, что смогу, мой принц, — кивнул Морган.

— Благодарю вас. А вам, Нигель, буду признателен, если мы с вами пойдем и посмотрим северные укрепления. Я в них не вполне уверен, и мне нужен ваш совет.

Когда Келсон с Нигелем удалились, Морган также покинул королевский шатер. Его и обрадовало, и смутило поручение Келсона, поскольку он не был уверен, что сможет увидеть Риченду вновь, после их краткой, но так поразившей его встречи в Дхассе. Он всей душой, конечно, стремился к встрече с ней, но чувство чести удерживало его от любого неосторожного шага. Морган напоминал себе, что не должен испытывать слишком больших чувств к жене другого человека — тем более если завтра он может этого человека убить.

Но сейчас от него ничего не зависело. Он получил приказ короля и должен повиноваться.

По дороге к ставке епископа Кардиеля он испытывал странное чувство душевного подъема. Епископа не было — должно быть, он осматривал расположение войск вместе с Варином и Ариланом, но епископская охрана пропустила Моргана. Перед голубой палаткой Риченды горели факелы; изнутри мерцал более мягкий свет восковой свечи. Перед тем как подойти ко входу в палатку, Морган нервно сглотнул слюну и прочистил горло.

— Миледи графиня? — мягко окликнул он.

Занавесь отдернулась, и в проеме появилась высокая темная фигура. Сердце Моргана вздрогнуло на мгновение — и сразу же успокоилось. Это была монахиня, а не леди Риченда.

— Добрый вечер, ваша светлость, — сказала святая сестра, опустив голову. — Ее светлость укладывает спать молодого господина. Вы желаете поговорить с ней?

— Если позволите, сестрица. У меня к ней дело от короля.

— Я скажу ей, ваша светлость. Подождите здесь, пожалуйста.

Когда монахиня удалилась, Морган, отвернувшись, стал смотреть в темноту, окружавшую пятно факельного света. Через несколько мгновений у входа в палатку появилась вторая фигура. Леди Риченда была в белом платье, поверх которого была наброшена голубая мантия. Огненно-рыжие волосы свободно ниспадали на плечи. Свеча в серебряном подсвечнике бросала золотистый отблеск на ее лицо.

— Миледи, — поклонился Морган, стараясь не смотреть ей в глаза.

Риченда сделала реверанс и склонила голову.

— Добрый вечер, ваша светлость. Сестра Люки сказала про какое-то поручение от короля?

— Да, миледи. Думаю, вы слышали о том, что случилось сегодня днем по пути?

— Да. — Женщина опустила глаза. — Входите, пожалуйста, ваша светлость. Если вас увидят стоящим возле моей палатки, это, боюсь, не пойдет на пользу вашей репутации лорда Дерини.

— Поэтому вы предлагаете мне войти в нее, миледи? — улыбнулся Морган, закидывая голову.

— Сестра Люки примет вас, как подобает, ваша светлость, — ответила она, также слегка улыбнувшись. — Извините меня, я сейчас появлюсь, только взгляну, уснул ли мой сын.

— Конечно.

Палатка была отделана королевским голубым шелком; сквозь него была видна свеча ушедшей за загородку Риченды. Второе помещение занимала сестра Люки; там были два складных стула, четыре маленьких сундучка и канделябр с желтыми свечами в центре комнаты. Пол был застлан ковром, спасавшим от сырости, но довольно простеньким. Судя по всему, все это было из запасов епископа Кардиеля. Морган надеялся, что леди и ее ребенок не испытывают здесь слишком больших неудобств.

Риченда, вернувшись, опустилась в кресло и поднесла палец к губам, слегка улыбаясь.

— Он уснул, ваша светлость. Не хотите ли посмотреть на него? Знаете, ему всего четыре, но я, признаться, ужасно им горжусь.

Видя, что ей хочется этого, Морган кивнул и последовал за ней во внутренние покои. Сестра Люки, перебиравшая постельное белье, заметив их, поклонилась, будто намереваясь уйти, но Риченда покачала головой и указала Моргану на маленькую кроватку, где спал ее сын.

Брэндан унаследовал рыже-золотистые волосы матери и, как Морган мог заметить, был мало похож на своего отца Брэна Кориса. Только в форме носа чувствовалось фамильное сходство, а в остальном он походил на мать. Черты его лица были даже слишком нежными для мальчика. Густые длинные локоны подобно паутине покрывали его щеки; эти яркие растрепанные волосы, которые он впервые увидел близ гробницы святого Торина, сейчас, при свечах, казались золотыми. Цвет глаз мальчика Морган не запомнил, но почему-то был уверен, что они голубые.

Мать мальчика, улыбаясь, склонилась над кроваткой, поправила одеяло и дала Моргану знак следовать за ней во внешнюю комнату. Покидая спальню, Морган не мог не заметить еще одной кровати, покрытой голубым и кремовым шелком, и не без труда заставил себя выбросить это из головы.

Риченда повернулась к нему.

— Я благодарна вам за то, что вы пришли к нам, ваша светлость, — сказала она, опускаясь в одно из кресел и предлагая ему занять другое. — Признаться, мне не хватает общества в последние дни. Сестра Люки очень мила, но она говорит совсем не то, что требуется. Остальные предпочитают не иметь дела с женой предателя.

— Даже когда сама она верна короне и к тому же — молодая и беспомощная женщина?

— Как видите.

Морган опустил голову, думая, что сказать этому прекрасному созданию, к которому его так влекло.

— Ваша родина похожа на Корвин? — осторожно начал он, вставая и начиная расхаживать по комнате.

Риченда наблюдала за ним с невозмутимым лицом.

— Отчасти. Хотя не такая холмистая. Вы знаете, вам достались лучшие в этой части страны горы. Правда, Брэн говорит, что… — Она осеклась и после некоторой заминки продолжила: — Мой муж говорит, что у нас в Марли хорошие земли, лучшие во всех одиннадцати королевствах. Знаете, в Марли никогда не было настоящего голода — больше четырехсот лет, даже когда всюду стояла засуха и был мор. Марли это обходило стороной. Я думала, что это знак милости Господней.