Андрей Трегубов - Могло быть и так, или Эльфы тоже люди

Маг и колдун устало присели на корточки рядом с машиной.

— Не хочу быть банальным, но что-то мы делаем не так, — констатировал Наван.

Грим злобно пыхнул сигаретой.

— Всё-таки это реально была душа. А я не верил…

— Некромагия рулит! — вякнул Наван.

— …! — оценил заявление колдун. Встал, открыл водительскую дверцу: — Садись и рули. Клоун… твою…

— А ты?

Грим начал разматывать трос.

— А я в «ГАЗель» впрягусь. Запоминай: руль крутишь вправо-влево при моих поворотах, средняя педаль — тормоз. Не успеешь затормозить — снесёшь себе «морду», мне — «зад», а я такие «поцелуи» не люблю…

Наван нагло ухмыльнулся ему в лицо:

— Я понял. Про поцелуи…

В ответ Грим замахнулся, целясь магу в лицо, но сдержался.

Сайлас проводил чародеев взглядом.

— вещал из выбитого окна своей бывшей комнаты Пашка.

«Плохо, если что случиться», — подумал Сайлас.

«Плохо, если она вернётся», — подумал Паридиэн, но Сайлас его не услышал.

— А есть что повеселее? — крикнул Магистр менестрелю.

Странно, что он стал относиться к парнишке, как сеньор к шуту, как хозяин к радио. Вот Наван пытается стать шутом, но осознанно, целенаправленно, закрывая ото всех мысли и прошлое. А Пашка просто отрабатывает крышу и еду. Вроде не жалуется.

— донеслось из замка.

— Ты что, мысли читать умеешь? Не только чуйкой чуешь? — не объясняя, крикнул Сайлас.

Пашка на секунду запнулся, потом хитро произнёс:

— Менестрел. должен уметь угадывать запросы публики, хозяин, — и отвесил шутовской поклон из окна наружу.

Сайласу стало очень не по себе: все что-то умеют, все что-то скрывают. В один миг мир стал враждебным. Впрочем, он же тоже теперь кое-что умеет…

— Идут! — радостно раздалось из окна, и Сайлас обернулся.

Эстелиель в его куртке и огромных берцах смешно шагала от леса с другой стороны от дороги, а на руках сидела довольная чёрная белка и трескала шишку.

Не торопясь, они подошли к Сайласу:

— Что-то случилось, Магистр? — девичий голос неприятно резанул по ушам.

— Случилось, — он скрестил руки на груди. — Одна милая леди пошла в лес гулять, по грибы да шишки. Да заблудилась, видать, по прямой дороге-то идти, не сворачивая… — градус иронии и недовольства нарастал вместе с громкостью. — И вот два добрых молодца оседлали «ГАЗель» и ринулись «буквально только что» эту леди из леса вызволять, — он кивнул на уже заметные в желтеющей траве колеи от шин.

— А меня уже не надо искать, — жизнерадостно сообщила она, — я сама нашлась. И зверюшку Навана по дороге нашла.

— Ты дурочку-то не включай, — вконец рассердился Сайлас, но осёкся: белка, не отрываясь от шишки, презрительно фыркнула, покосилась на него и перебралась на плечо Тель, гордо показывая, кто тут кого нашёл.

Сайлас задержал на ней взгляд, что-то прикидывая. Произнёс удивительно спокойным голосом:

— Слушай, тебе эта белка не кажется странной?

Эльфийка внимательно посмотрела на белку, погладила по голове:

— Вроде, нет…

— Слишком она… эмоциональная, — Сайлас развернулся к замку, снова задумавшись.

«А ты что думаешь? Эй, где ты там, алё?»

Паридиэна словно не было, отвечать Сайласу никто не собирался. Магистр даже остановился: быстро, резко — одиночество, гнетущее и ущербное — так внезапно без демона в голове Сайлас сам стал просто человеком среди сверх-людей и нелюдей. Белка — и та неправильная! Как подросток, ей-богу! Но Сайласу стало страшно: ни способности переплавлять мечи, ни подсказок в дипломатических переговорах, ни уверенности, с которой он мочалил Грима — ничего этого больше не будет? Опять его будут водить, как барана на убой?

— разошёлся Пашка.

— Знаешь, мне иногда начинает казаться, что его демон меня боится. С чего бы… — тихо сказала Тель белке, а та выкинула распотрошённую шишку.

«Все твердят, что за Сайлом надо следить, но все заняты своими делами. Надо бы с ним по душам поговорить, но меня он к себе не подпустит, даром, что молодой выгляжу. Кого бы к нему подослать… И когда это я начала с белкой разговаривать?..»

К вечеру Грим, Наван и «девятка» всё-таки вернулись. Обитатели замка встречать их не вышли. Свет горел лишь на кухне, чародеи прямиком направились туда.

Сайлас заворожено пялился в свою чашку, будто пытаясь взглядом вскипятить в ней чай. Тель с Пашкой о чём-то чирикали в углу, а белка, нагло рассевшись посреди стола, уминала печеньки. Первая услышав шаги, она схватила ещё парочку и молнией бросилась к двери на руки хозяину. Наван лучезарно улыбнулся, окинул взглядом сидящих, задержался на Тель, вздохнул с облегчением.

Грим же с порога перешёл в наступление:

— Ну и где мы шлялись, мадам?

— Между прочим — мадмуазель, — снисходительно поправила та.

— Да мне по…

— Позвольте, сударь, — зачем-то выбрав великосветский стиль, начала она. — Я Ваше сиятельство от дождя ночью укрыла? Я от Вашего — или Вашего, — махнула головой на Навана, — сиятельства отбрыкалась, когда вы соизволили на меня перегаром подышать? Сами колбасу съели, мне не оставили! Я просыпаюсь: бутылка, шкурки, — а у меня живот крутит! Вы надо мной смеётесь, а я грибы собирала, завтракала. Или Вы думали, что я без Вас костёр в сыром лесу не разведу?! Пока Ваша светлость соизволила бы проснуться и решить чапать к замку, я бы лыжи отбросила!..

— Коньки, — вставил Наван. Улыбался почти по-детски, чуть не урчал, глядя на бушующую девушку.

— Что ж ты бродила-то так долго, что мы успели выспаться, прийти, опохмелиться и за тобой отправиться? Темнишь ты…, опять!..

— А что ж вы ночью делали, если в обнимку проснулись?! — попыталась уйти от ответа Тель.

— Знаешь что…

— Что?

— Готовь нам ужин, а то на Пашкиной стряпне язву схлопочем!

Девушка задохнулась от такой наглости:

— С чего бы мне кухаркой к вам наниматься?

— Ну мы же тебя жить оставили… И на том пожалуйста! — ядовито-спокойно сказал Грим и уселся напротив Сайласа. Закинул ногу на ногу и уставился на Тель.

— Павел, — тихо позвала серая, — а что у нас есть?