Егор Вакула - Танец со змеей

Ком в горле Октис позволил высказаться Косе до конца. Чуть совладав с собой, Октис процедила:

– Ты что несешь? Какой еще мастер?!

– Кудр – кто же еще. Броненосец! – Язвительно пропела Коса. – Ты же была бабой его, едва только созрела. Все об этом знали.

– Никто об этом не знал!!! – Взревела Октис и угрожающе приподнялась на руках, готовая в любой момент накинуться на оппонентку. – Не мерь своими задатками других! Кудр себе такого не позволял. Он презирал меня. Пока ты грелась со своим любовником, он мне взыскания выдавал!

– Да уж, так и поверишь тому…

– Да ты что думаешь? Что я – бывшая ведущая отряда – и отказнице побоюсь врезать прямо здесь?

– Давай! Я не боюсь. Мне не страшно. Мне смешно. Ты изобьешь меня за правду, и как ты потом пойдешь к своему старому любовничку? С чистой совестью или покривив душой? Ты ведь к нему приперлась!

– Что? К кому?!

– К Кудру, конечно. Он же здесь – в Ростке.

– Кудр за стеной? Здесь? – Октис осела назад. Миг напряжения быстро сменился растерянностью.

– Ага. Ему тут родина и места старые. Мы друг другу часто на глаза попадаемся. Тут уж не развернешься особо – не Серд. Только я ему не сдалась – все, наверное, о тебе вспоминает. Больно ты уж, наверное, была хороша…

– Да заткнись ты уже… – Без былого накала прервала ее россказни Октис.

Только недавно она встретила двух Змей из своего расчета. Направилась через половину Тверди землепашцев к третьей – синей ведущей. И волей случая встретила в одном городе зеленую отказницу… и мастера Кудра Броненосца.

Октис испытала непонятный приступ дискомфорта – отсутствия всякого уюта. Хотя ей – привыкшей спать под открытым небом, повидавшей за жизнь всякие неудобства – никак нельзя было ощутить хоть что-то подобное в этом теплом месте. Ей стало страшно. Все ее желание выяснять отношения с бабой напротив быстро растворялось в опустошающем испуге. Октис боялась смерти в бою меньше, чем неловкой встречи с Кудром.

– Смотрю, ты в шоке. – Успокоилась Коса. – Даже если ты не знала, что он тут, то испуг твой…

– А как мне еще быть? – Сказала она, словно после проигранной драки. – Пойти и бросится ему в объятия? Сказать: «А помнишь бочку безмолвия – здорово было!»

– Даже так?

– Да. И не один раз. Но и ненавидеть мне его так просто не выходит. Не знаю… лучше объеду город стороной. Ты не знаешь, что там за дорога до Древората?

– Да Багровы горы там. Тьфу – одно название. Ни багровых , ни гор. Если твой седлоног в том же настроении будет, что сейчас – за двое суток доберешься. Места там не людные, но спокойные вроде и дорога протоптана – трудно потеряться.

– Понятно. – Октис глубоко вздохнула, изгоняя из себя последнее наваждение. – А что с ребенком твоим?

– Я не знаю. Я отдала его монашкам – он здоровый был. И все. Не знаю, что дальше. Мне бы не позволили оставить. Часть обслуги жила семьями за фортом. А отказниц всегда держали за стеной. Никто бы детей в форте не потерпел. Да и любовничек мой все старался подтереть за собой. Старатель – к Богам!

– Кто это был?

– Инструктор боевой. Какая уж теперь разница? – Коса тоже вздохнула. – Сейчас сыну под пятнадцать слияний должно быть. Почти взрослый – мать ему уже не нужна. Все что я могу – это молиться Творцам, чтобы те послали сироте путь перволинейного. Та наша участь – пускай и для отказниц – все равно лучше этой. – Коса уставилась на Октис и замолчала.

– Что-то каждая мне встреча так выходит… – Призналась вольная ведущая.

– Не мудрено. Кого же еще во всем винить?

– Угум. Слушай, раз уж я тебя встретила. Я не могу не спросить: видела ли ты кого из наших еще?

– После того, как нас выгнали, я только своих – отказниц – видела. Мы вместе держались. Правда, еще в Серде тайком Змеи были. Они под нас притворялись – кресты чертили. – Коса пальцем перекрестила татуировку на лице.

– А Сейдин? Мой вестовой? У нее должны были светлые волосы расти.

– Я не знаю, кто это. Не видела.

– Эх ты – сплетница. А еще Кудра мне в любовники приписала…

Они еще немного тихо посидели, а после Коса поднялась и начала прибираться со стола.

Творцы никому из нас не пожалели извилистых путей. – Подумала Октис, глядя ей в спину.

Октис сидела одна на скалистом выступе посреди чащи леса и смотрела в никуда. Прошло уже шестьдесят дней, как перестал существовать Змеиный полк. За это время Брат обернулся в небе два раза. Девушка старательно искала мысли в своей голове. Тихо ждала их, как охотник. Потом, не дождавшись, начинала рыскать по всем закоулкам сознания в попытке ухватить хоть что-нибудь за хвост и притянуть к себе. Ничего не было. Пустота – и снаружи, и изнутри.

Вечер в разгар слияния давал о себе знать: свет все меньше проникал через листву, сырой лесной воздух наполнялся прохладой. Октис сидела неподвижно, и холод беззастенчиво гулял по оголенным участкам кожи.

Она не помнила, когда открывала рот, чтобы издать какой-нибудь намеренный звук. Тем более, чтобы сказать что-то осмысленное. Она вспоминала, когда в последний раз с кем-то говорила.

В последний раз это были те мужики. – Октис решила считать их бандитами, хотя, возможно, это было не их занятие. Она вспоминала, что говорила им. – Только говорила ли? Точно было, что говорили они…

День близился к завершению, но до заката Старших время еще оставалось. Их было трое, они шли по пустынной дороге. С одной стороны была река, с другой – лесок, а прямо им навстречу брела девушка в дорогой походной одежде. Кто бы им ни встретился, нутро путешественника требовало некого ритуала: приветствия, жеста, кивка, хотя бы простого оценивающего взгляда. Не исключали такие ситуации и мерение силами, драку, а то и вовсе грабеж. На то люди и не ходят по дорогам в одиночку. Но эта встреча не могла закончиться просто так. Девушка была одна, в диковинной одежде. На голове короткие для женщины волосы, через плечо переброшена худая сумка, в руке – сложенный походный плащ. Октис была во всем обмундировании Змей кроме нашейника и шлема. Их она почти сразу сняла, но продолжала таскать за собой в торбе, порываясь загнать первому встречному торгашу. Особенно, когда живот сводило от голода.

Хоть и была она одета в боевую форму, а на голове сияла прическа, присущая скорее мужчинам, встречные путешественники еще издали признали в ней девушку. Они стали оживленно комментировать ее. Это были скорее комплементы, и есть сорт женщин, которым бы такое поведение определенно понравилось. Конечно, в этой ситуации одинокая – и потому глупая – девушка дальнейший свой путь отдавала на совесть встречным. А совесть не редко бывает в сговоре с хозяином.