Клайв Стейплз Льюис - Хроники Нарнии

– Куда она делась, эта треклятая Стремнинка? – спросил Эдмунд порядочно времени спустя.

– Я и сам думаю, что пора уж на нее наткнуться, – сказал Питер. – Но нам ничего не остается, кроме как продолжать путь.

Оба чувствовали на себе встревоженный взгляд гнома, однако их спутник ничего не сказал.

И они потащились дальше. Кольчуги разогрелись на солнце и все тяжелее давили на плечи.

– А это еще что? – сказал вдруг Питер.

Сами того не заметив, они оказались почти на краю невысокого обрыва. Заглянув вниз, ребята и гном увидели ущелье и речку на дне. На другой стороне обрыв был гораздо выше. Из всего отряда никто, кроме Эдмунда (и, возможно, Трама), не умел лазить по скалам.

– Простите, – сказал Питер. – Это я вас сюда завел. Мы заблудились. Я вижу это место впервые в жизни.

Гном присвистнул сквозь зубы.

– Давайте скорее вернемся и пойдем другим путем, – сказала Сьюзен. – Я с самого начала знала, что в этих лесах мы потеряемся.

– Сьюзен! – укоризненно воскликнула Люси. – Не придирайся к Питеру. Это гадко, ведь он сделал все, что мог.

– А ты тоже не одергивай Сьюзен, – сказал Эдмунд. – Я лично думаю, она совершенно права.

– Чашки-черепашки! – воскликнул Трам. – Коли мы заплутали по дороге сюда, какой у нас шанс не сбиться на обратном пути? А насчет того, чтобы вернуться к острову (если это удастся) и начать все сначала, с тем же успехом можно сразу отказаться от мысли помочь нашим. Мираз покончит с Каспианом, покуда мы будем таскаться туда-обратно.

– Думаете, надо идти вперед? – спросила Люси.

– Я не уверен, что Верховный Король сбился с пути, – сказал гном. – Почему бы этой речушке не быть той самой Стремнинкой?

– Потому что Стремнинка течет не в ущелье, – отвечал Питер, с трудом сдерживая раздражение.

– Ваше величество сказали «течет», – возразил гном, – но не правильнее ли сказать «текла»? Вы знали эту страну сотни, может быть, тысячу лет назад. Разве она не могла измениться? Обвал мог снести половину того холма, обнажив голые скалы, и вот вам утесы по ту сторону ущелья. Затем Стремнинка могла год за годом углублять русло, пока не получился уступ с нашей стороны. Или здесь могло случиться землетрясение, или еще что-нибудь.

– Я об этом не подумал, – признался Питер.

– Во всяком случае, – продолжал Трам, – даже если это не Стремнинка, она течет примерно на север и там, так или иначе, должна впадать в Великую реку. Возможно, ниже, чем мы надеялись, но все равно это не хуже, чем если бы мы шли моим путем.

– Трам, ты молоток, – сказал Питер. – Тогда пошли. Вдоль этого берега ущелья.

– Смотрите! Смотрите! – закричала Люси.

– Где? Что? – зашумели все остальные.

– Лев, – сказала Люси. – Сам Аслан. Разве вы не видите?

Ее лицо совершенно изменилось, глаза сияли.

– Ты что, правда?.. – начал Питер.

– Где, тебе кажется, ты его видела? – спросила Сьюзен.

– Не говори, как взрослые, – сказала Люси, топнув ногой. – Мне не кажется, что я его видела. Я видела его.

– Где, Лу? – спросил Питер.

– Прямо между теми рябинами. Нет, по эту сторону ущелья. И выше, не вниз, как раз в обратную сторону, чем вы хотите идти. Он хотел, чтобы мы шли туда, где он был, – вверх.

– Откуда ты знаешь, что он этого хотел? – спросил Эдмунд.

– Он… я… я… просто знаю, – сказала Люси. – По его лицу.

Все остальные переглядывались в недоуменном молчании.

– Ее величество вполне могли видеть льва, – вставил Трам. – Мне говорили, в этих лесах они водятся. Однако он может быть таким же диким и бессловесным, как тот медведь.

– Ой, не будьте таким глупым! – воскликнула Люси. – Вы думаете, я не узнаю Аслана?

– Если он из ваших прежних знакомцев, то должен быть весьма престарелым львом, – заметил Трам. – А если он и тот самый, что помешало ему одичать вместе с другими?

Люси густо покраснела и, думаю, бросилась бы на Трама, если бы Питер не удержал ее за руку.

– Д.М.Д. не понимает. Да и откуда ему? Ты должен усвоить, Трам, что мы действительно кое-что знаем об Аслане, пусть даже самую малость. И ты не должен больше так говорить о нем. Во-первых, это не доведет до добра, во-вторых, все равно окажется глупостью. Единственный вопрос: действительно ли Аслан был здесь?

– Я знаю, что был, – сказала Люси, и глаза ее наполнились слезами.

– Да, Лу, но мы-то не знаем, сама понимаешь, – отвечал Питер.

– Ничего не остается, кроме голосования, – промолвил Эдмунд.

– Отлично, – ответил Питер. – Вы – старший из нас, Д.М.Д. За что вы голосуете? Вверх или вниз?

– Вниз, – сказал гном. – Я ничего не знаю об Аслане, но я знаю – если мы повернем вверх и пойдем по ущелью, то можем идти весь день, прежде чем найдем, где через него перебраться. Если же мы повернем вправо и пойдем вниз, то через пару часов будем у Великой реки. И если здесь и впрямь где-то есть львы, надо уходить от них, а не идти к ним.

– Что ты скажешь, Сьюзен?

– Не сердись, Лу, – проговорила Сьюзен, – но, я думаю, надо идти вниз. Я устала до смерти. И никто из нас, кроме тебя, ровным счетом ничего не видел.

– Эдмунд? – спросил Питер.

– Ну вот что, – произнес Эдмунд торопливо и слегка краснея. – Когда мы впервые открыли Нарнию год назад – или тысячу лет назад, неважно, – ведь это Люси открыла ее первая и никто из нас ей не поверил. Знаю, я был хуже всех. И все-таки она оказалась права. Не лучше ли на этот раз ей поверить? Я за то, чтобы идти вверх.

– Ой, Эд! – воскликнула Люси и схватила его за руку.

– Теперь твоя очередь, Питер, – сказала Сьюзен, – и, надеюсь…

– Ой, молчи, молчи, дай мне подумать, – перебил Питер. – Я предпочел бы не голосовать.

– Вы – Верховный Король, – строго сказал Трам.

– Вниз, – произнес Питер после долгого молчания. – Я знаю, может быть, Люси потом окажется права, но я ничего не могу поделать. Мы должны выбрать что-то одно.

И они двинулись вдоль обрыва направо, вниз по течению. Люси шла последней, горько плача.

Держаться края ущелья оказалось не так просто, как представлялось. Не пройдя и нескольких ярдов, они наткнулись на молодой ельник, растущий на самом краю обрыва. Минут десять они продирались через него, то и дело застревая, потом поняли, что так на каждые полмили потребуется час. Тогда они вернулись и пошли в обход. Это увело их куда дальше, чем хотелось бы, они потеряли из виду обрыв и уже не слышали шума бегущей воды, так что даже испугались, что не смогут снова отыскать речку. Никто не знал, который час, но приближалось самое жаркое время дня.

Когда они выбрались-таки к ущелью (почти в миле от того места, с которого начали обходить ельник), то обнаружили, что на их стороне обрыв стал гораздо ниже и не такой отвесный. Вскоре им удалось спуститься и продолжить путь вдоль самой реки. Впрочем, сначала они отдыхали и долго пили. Никто уже не говорил о завтраке или даже обеде с Каспианом.