Наталья Якобсон - Шанс для чародея

Здание будто строилось на крови. Не я один заметил вокруг него тени. Одна из них будто кинулась с высоты и задела уличного попрошайку, которого как раз подкармливали подачками феи. Он налетел на корзину продавца яблок, и спелые плоды покатились по земле. Аллегра наблюдала за всем холодно и надменно. Чтобы отвлечь внимание толпы от нее и Франсуа, я в спешке подобрал яблоки, при этом даже не наклоняясь за ними. Я лишь подставил руки, а остальное доделала магия. Затем я начал жонглировать. В жизни я никогда ничем подобным не занимался, ведь я вовсе не был придворным шутом, хотя по характеру меня и принимали за такового. Будь я всего лишь человеком и без долгих упражнений не смог бы практиковать подобные трюки. Однако чары работали за меня. Я жонглировал одновременно десятками яблок на потеху публики. Они летали несколькими огромными кругами, а не одним, как это обычно бывает, образовывая в воздухе сразу пять-шесть колец. Затем я стал превращать их в бабочек. В итоге толпа аплодировала мне, будто это я был актером. А пестрая безмолвная труппа, которую собрал Франсуа, в миг отошла на задний план.

Интересно пригласит ли он и карлицу Аманду играть в свой театр. "Марионетта" словно и создавалась специально для таких созданий. Им тут самое место. Лишь бы только горожане, не решились истребить потом их всех и поджечь театр, который еще до своей постройки успел приобрести дурную репутацию.

Собравшиеся люди аплодировали мне, некоторые даже кричали "браво", кидали цветы и просили исполнить что-то на бис. В Ларах толпа любила развлекаться по-настоящему. Их даже не смущало то, что перед ними выступает настоящий маг, а не уличный фокусник. Впервые в жизни я раскланялся, как актер. Я и чувствовал себя актером.

Успев поймать на лету кое-какие из брошенных мне цветок, я собрал их в букет и протянул Аллегре. Она даже не прикоснулась к ним, как будто обиделась, что я отрываю внимание людей от жутких представлений, которые возможно происходят прямо сейчас за мрачными стенами театра.

- Пойдем. Это место принадлежит Франсуа. Я обещала ему, - ее тонкие и очень сильные пальчики потянули меня за рукав так, что чуть не хрустнула ткань.

- Франсуа ведь твой брат, - меня чуть насторожил подобный раздел имущества.

- Какая разница между братом и личным демоном, - она произнесли фразу быстро, как поговорку, но, кажется, говорила всерьез. Я обернулся на Франсуа. Он как раз занимался вывеской перед входом, и мне показалось, что его левая манжета совсем не пуста, будто из пышных кружев выглядывают ловкие, проворные и очень сильные клешни вместо пальцев.

- Пойдем, - я ощутил, как холодные тонкие пальцы Аллегры коснулись моего плеча, она сама будто сформировалась из тумана и стояла у меня за спиной, прекрасная, как эльф. - Ты уже пережил миг своей славы, а Франсуа еще нет, пусть открывает свой театр теней, свою "Марионетту".

- Под руководством взбесившегося духа, - даже издалека я заметил, что одна из теней руководящих строительством театра становится все более агрессивной. - А ты вернешь себе свой титул маркизы.

- Я и так маркиза, просто на улицах Лар ты должен об этом молчать.

- Иначе...

- Иначе призовешь на свою голову чужого демона, чужое проклятие, - она загадочно улыбнулась, положив руку на эфес своей шпаги. Ладонь ее левой руки была покрыта странными царапинами, о которых я не решался спросить.

- Печать дьявола, на тебе печать дьявола, - прошептал я и пошел дальше в сопровождении луны, Аллегры и, быть может, демона, незримо идущего за ней.

ТЬМА В ЕЕ КРОВИ

Аллегра всю ночь провела в компании каких-то арфистов, восхитившихся ею на улице. А я лежал на ложе в ее дворце и ощущал тупую боль в запястье. Рана так и не зажила. Напротив, время от времени она начинала сильно кровоточить.

Я наблюдал, как танцуют тени на стене, откидываемые неизвестно кем и размышлял, а не может ли и моя отсутствующая тень находиться так же среди них.

Хозяйка дома вернулась только под утро. Ее перебинтованная ладонь привела меня в ужас. Мне в голову пришли бесконечные разговоры учеников Школы Чернокнижия о том, как повыгоднее продать душу дьяволу. К тому же собственная кровоточащая рука стала мне уроком.

- Неужели и ты тоже? - вопрос сам сорвался с моих губ. Но Аллегра не поняла меня или сделала вид, что не поняла.

- На меня напали в толпе, как и на моих арфистов. Мне пришлось выставить руку вперед, чтобы не потерять голову.

Кажется, что-то подобное она уже говорила о Франсуа. "Ему пришлось пожертвовать рукой, чтобы не потерять голову". Такова была ее привычная отговорка, но я то смекнул, в чем дело. Значит, и теперь она лгала.

Нужно лишь протянуть вперед руку, чтобы тебе распороли когтем обнаженное запястье и хлынула кровь для подписи.

Ее запястье как раз было перебинтовано, она тоже заключила договор. Пока я думал, Аллегра сметала все книги с полок, ища одну нужную.

- Когда я не нашла ее в Рошене, то решила, что забыла здесь, - попутно объясняла она.

- А что это за книга? - я, конечно же, припомнил о том, как украл одну.

- В ней содержатся кое-какие запретные сведения, а чтобы они не особо кидались в глаза, главы чередуются со сказками и совершенно безобидными магическими теориями.

- И в самом деле, - меня кольнула совесть, и я решил, что незаметно верну книгу владелице, едва улучу момент.

- Зато я нашла в твоих вещах кое-что интересное, - как бы между прочим заявила Аллегра. - Шестисвечный шандал. Я хочу оставить его себе.

- Разумеется, забирай, - я крайне удивился, что подсвечник все еще имя. Вроде бы я ни раз забывал его или кому-то оставлял, а он так или иначе все равно возвращался к моему скудному багажу.

- И кстати, ты знаешь что-нибудь о пряхах?

- Пряхах? - я изумился раньше, чем припомнил рыжих существ, прядущих золотую нить. Их было шестеро, как свечей в шандале.

- Они вытягивают золотую нить самой магии. Представляешь, какое могущество сокрыто в их веретенах? Хотелось бы мне быть одной из них.

- Зачем? Им ведь надо работать, а ты аристократка.

Она рассмеялась надо мной, как над глупым маленьким мальчиком.

- Какой же все-таки ты наивный.

Тем вечером она рассказала мне так много всего, как если бы была моей наставницей. О падших ангелах, о тех из них, которые в наказание стали простыми людьми и о месте под названием Собор Грома, где, пройдя через жестокий ритуал, они могут снова обрести крылья.

А потом я снова услышал шаги у себя за спиной.

Я схватил ее за худые плечи, шаги громыхали уже где-то рядом.

- Аллегра, кто это, кто идет за тобой?

- Не спрашивай, лучше беги и спрячься в любой церкви.

- Я не могу войти в церковь, ты сама знаешь.

- А я могу, но не стану, потому что если я переступлю порог часовни, демон взбесится, он решит, что я предала его.