Ирина Лерх - Перерождение: Эффект Массы

— Ну здравствуй, Сарен Артериус. Наконец-то мне удалось увидеть тебя лично.

Голосовые связки были разблокированы, так что я вполне резонно услышала ответ:

— Шепард!

— Приятно, когда тебя узнают. — я расхаживала перед его лицом, позволяя меня осмотреть, оценить и понять, насколько я НЕ то, что он ожидал увидеть. — Удивлен?

— Немного. — ярость опала, тихо кипя в глубине.

Умные, светящиеся глаза пристально ощупали мою фигуру, отметив пластику движений, необычные доспехи, выражение лица, взгляд, манеру поведения. Да, правильно. Ты НИЧЕГО не знаешь о том существе, которое ходит перед тобой. Правильно, удивляйся, пусть устоявшийся шаблон треснет.

— Надо сказать, я уже устала тебя ждать. Хотя, твое гостеприимство я… оценила.

Досада, раздражение.

— Пришла за моей головой?

Закономерный, между прочим, вопрос.

— Можно и так сказать. — благостно согласилась я. — Правда, нужна она мне в комплекте со всем остальным. Так что, отрезать я ее не буду. Хотя… глядя на тебя… такое желание возникает.

Острый взгляд, полный здравого опасения. Ну да, ну да… когда не в состоянии пошевелить и кончиком пальца, подобные опасения появляются.

— Надо заметить, я рада, что у тебя хватило мозгов услать Назару подальше. Эта древняя тварь на нашем празднике жизни совершенно лишняя.

Понимание и удивление.

— Ты знаешь?

— Знаю. — я резко остановилась, пристально всматриваясь в расширившиеся от гнева глаза. — А вот ты явно не понимаешь, с каким монстром связался!

— Знаю.

— Ничего ты не знаешь! Думаешь, то, что этот Жнец тебе рассказал — правда?

— Да! — крик, полный ярости и отчаяния.

О да! Вон оно! Сознание взбрыкнуло, натянув все тяжи! Сарен начал соображать своими мозгами!

— Лишь частично! Скажи мне, Сарен Артериус, а ты знаешь, КАК именно заканчивается Жатва? Зачем Жнецам органики?

— Знаю. Синтез. Слияние. Высшая форма эволюции.

— Красиво он тебе солгал, не сказав ни слова лжи.

Сарен запнулся. Голубые глаза сузились, пристально всматриваясь в мое лицо.

— Солгал?

— Жнецы СОЗДАНЫ из органиков. — я подошла к нему практически вплотную, в упор глядя в глаза. — Они ПЕРЕРАБАТЫВАЮТ органиков, ПОГЛОЩАЯ их. Да, в каком-то смысле происходит СЛИЯНИЕ, ведь созданный из этого вида Жнец поглощает всю память. Никаких эмоций. ТОЛЬКО сухие знания. Ты понимаешь, что означает это их слияние? Этот СИНТЕЗ?

— Это ложь! — полный гнева крик.

Да, правильно! Ярость, гнев! Отчаяние! Ты должен понять! Ты должен скинуть первый и самый страшный бур самостоятельно, даже если это вспашет тебе разум. Потом соберу в кучу…

— Ты знаешь, что такое хаски?

В ответ — скептический взгляд.

— Не смотри на меня так. Лучше на себя посмотри. — я схватила его за руку и подтащила к зеркалу. — Посмотри в свои глаза. Они так красиво светятся… А какие занимательные голубые огоньки у тебя на скулах. — я провела пальцем по искомым огонькам, отчего он вздрогнул. — Ничего не напоминает?

Сарен дернулся, словно его ударили по лицу со всей силы, а я медленно ослабила контроль над его телом. Нельзя его убеждать. Бессмысленно. Надо задавать вопросы, на которые он САМ найдет ответ. Нужный ответ.

Турианец стоял и пристально всматривался в свое лицо. ОЧЕНЬ пристально! Он — умный мужик, и ему не потребовалось много времени, чтобы сложить два и два и провести прямые параллели.

Из его горла вырвалось глухое, полное ненависти рычание. А теперь — самое жестокое. Он должен скинуть привязки здесь и сейчас. Он должен сам дойти до правды, иначе потом убедить его не получится никогда. Слишком уж он подозрительный.

Теперь… буду бить по самым больным точкам. По тому, что до сих пор отдается болью.

— Ну как, нравится? Первая стадия индокринации во всей своей красе!

В ответ — глухое рычание.

— Ты же сам не раз видел, как это происходит.

— Что ты хочешь?

— Чтобы ты начал думать своей гениальной башкой! — заорала я. — Сарен, ты — умный, а повелся на треп древней сволочи как наивный детеныш!

— Машина не может лгать!

— Назара — не машина! Эта древняя тварь — органическая! Забудь сказки про синтетиков и органиков! Жнец — это разумное, полностью самодостаточное существо. ЖИВОЕ существо! И лжет оно гениально! Не сказав ни слова лжи, подтасовывая правду, переворачивая события и подавая тебе мелкую нарезку под нужным соусом. А ты — клюнул на этот трюк, как пыжак на приманку!

Сарен зарычал.

— Не рычи на меня! А шевели мозгами, пока они еще у тебя остались!

— Что ты имеешь в виду? — турианец резко повернулся.

— Индокринация, Сарен, это не просто промывка мозгов. Это — подчинение тела. Его перестройка. Ты же уже видел такие же глазки. Вспомни! Первыми ТОГДА изменялись глаза!

Я подтолкнула к сознанию пласт воспоминаний, который он так хотел и не мог забыть. И он, с моей посильной помощью, вспомнил, ГДЕ, КОГДА, при каких обстоятельствах и на ЧЬЕМ лице он видел такие же глаза.

Сарен повернулся, глядя в зеркало, и буквально оцепенел. Он не мог не провести параллель. Не мог не узнать. Не мог не вспомнить. Но и поверить не мог…

— Облегчу тебе задачу.

Я встала рядом, полностью сняв контроль над его телом. Сейчас он не представляет опасности. Сейчас он слишком растерян, слишком ошеломлен правдой.

— Два слова. Монолиты Арка.

Яркая боль и оглушительная ненависть полыхнули, отражаясь в темном синем свечении биотики.

— Ты помнишь, что было?

— Помню. — глухое рычание.

— Монолиты созданы Жнецами. Всего-лишь одна находка из множества подобной дряни, щедро оставленной для будущих поколений органической жизни. В отличие от тебя, я осознала информацию из маяка в полной мере. Не разрозненными картинками, а четкой, хорошо структурированной системой данных. Не ты первый попал под подчинение Жнецам. И не ты — последний.

— Монолиты проводили индокринацию? — глухой вопрос.

— Да.

Яркие голубые глаза закрылись, а по чувствам ударила ярость.

— Как?

— Наниты.

Сарен вздрогнул всем телом. Ему не надо было пояснять значение и весь ужас этого слова.

— И теперь я?

— Ты сам знаешь ответ.

Ментальный канал ломался с практически физически слышимым скрипом. Ярость и боль сделали то, на что я потратила бы недели: тяжи рвались, освобождая разум, открывая то, что было скрыто. Он ВСПОМНИЛ все, что было прикрыто забвением и ложной памятью. Был бы он хоть немного слабее…, и он сломался бы. Понимание сотворенного обрушилось на него всей мощью, всей силой, открывая и безжалостно проявляя его действия и их последствия. Он все понял и осознал.

— Я не могу сопротивляться Властелину. — спокойно сказал он, констатируя факт.

Ярость улеглась, полностью растворившись в безразличии. Твою же мать! Вот чего-чего, а безразличия мне точно не надо!