Константин Забродский - Эффект массы. Операция «Венера»

Шел 2147 год, а земляне все еще не улетели далеко со своей планеты. Небольшие полуобитаемые базы на Луне, пара пилотируемых миссий на Марс, дирижабль в атмосфере Венеры – вот и все космические успехи, которыми могли похвастать люди. Земля, как и прежде, не едина, а разделена на два центра силы: Альянс и Союз. Запад и Восток. Правда, оставалась «дикая» Африка – несколько десятков государств, но большой роли это не играло, обе сверхдержавы использовали африканский континент, чтобы померяться силами и поделить ресурсы. Только главным ресурсом стал человек, а не полезные ископаемые. Каждая из сторон использовала человеческий ресурс по своему разумению. Альянс видел в перенаселенной Африке в первую очередь рынок сбыта товаров и источник наживы для богатых и влиятельных. Союз же закрылся от лишнего населения глухими границами, ничего не продавал вне себя и практически не старался влиять на политику африканцев. По крайней мере, так казалось неискушенному наблюдателю. Многие же африканцы почему-то выстраивались на границе с Союзом в километровые очереди, чтобы пройти предварительное обследование и получить шанс на жизнь по идеологии Реализации.

Внимательные исследователи давно заметили, что планете Земля не хватает одного маленького импульса, чтобы чаша весов окончательно склонилась в одну из сторон и человечество стало наконец единым. И вот в 2147 году этот импульс появился. Вернее, прилетел. Долгожданный первый контакт состоялся.

– Итак, вы думаете, что все-таки нам больше всего подходит Шепард? – Шан Ливей спросил собеседника, не отрываясь от вида из панорамного окна шпиля Главного Совета.

Вечерняя столица гипнотизировала переливающимися огнями флипов, скользящих по магнитным трассам, а контуры современных жилых округов с такой высоты смотрелись приземлившимися тарелками НЛО – сверкающими и таинственными.

За спиной у Ливея за длинным столом сидел грузный пожилой мужчина. Он то рассматривал без особого интереса спину стоящего у окна военного, то бросал взгляд на сверкающий внизу город. Профессор Паленов, так звали второго из беседующих, не стал подходить к окну, а сразу нашел себе место на первом же стуле от входной двери. Он также не попросил виртуальный интерфейс прибавить света в зале – очевидно, что генерал хотел насладиться видом из окна, не стоит ему мешать.

– Наш совет однозначно одобряет ее кандидатуру. Так как группа высадки будет небольшая, капитан, несмотря на свою молодость, справится лучше, чем любой другой кандидат. – Паленов положил руки на стол. – Она целый год после миссии в Африке, в Акузе, занималась по программе «Альтернатива». Последние тесты показывают, что она полностью восстановилась и готова вернуться к службе.

Шан Ливей повернулся к профессору. Половина гладко выбритого лица слегка осветилась светом из окна, а на генеральских звездах в какой-то миг блеснули огни из пролетающего неподалеку флипа:

– Почему? Почему она? У нас две сотни оперативников высочайшего класса, и это только в командах ИКС. Еще тысячи ждут, пока им представится шанс показать себя. Все они проверены в вашем же Центре Церебрального Анализа. Но Совет настаивает именно на 19-летней девушке?

Ливей принялся ходить вдоль панорамного окна, заложив руки за спину.

– Новый состав ИКС-1 очень хорошо себя показал. Они трижды выходили в космос на орбиту, один раз летали на Луну. А что Шепард? Вы хоть знаете, почему у нее такой позывной?

Паленов поднял ладонь, тонкие усы и бородка придавали еще больше невозмутимости спокойному лицу:

– Не заводитесь, генерал. Программа «Альтернатива» подтвердила, что Шепард – это лучший кандидат из всех возможных.

Ливей остановился и изумленно посмотрел на профессора. Интересно, похоже, что профессор чего-то не договаривает. Паленов продолжил:

– Я объясню, почему именно Шепард… И почему у нее такой позывной, и кто его придумал.

Не дожидаясь ответа, он продолжил:

– Джэн Ши, как назвал ее приемный отец, в детстве получила сильную травму позвоночника.

Профессор опустил взгляд на стол, задумчиво потер пальцем отполированную поверхность.

Генерал не выдержал, развернулся к собеседнику всем телом и перебил:

– Нам это хорошо известно! – Голос даже отразился от дальней стенки, где обычно стелили ковры для африканских посольств, а сейчас было пусто. – Но вы объясните, почему мы, военные, должны прислушаться к Совету Церебрального Анализа настолько, чтобы назначить самого молодого оперативника, пусть и очень талантливого, на должность руководителя миссии планетарного масштаба! Туда должен лететь полковник, не меньше!

Паленов слегка усмехнулся чему-то, но спокойно продолжил:

– Я лично руководил операцией по имплантации искусственной нервной ткани и всего, так сказать, сопутствующего оборудования.

Профессор сделал паузу и внимательно посмотрел на застывшего военного. Генерал только что осознал, какого уровня человек сидит перед ним. Он никак не ожидал, что в ответ на просьбу разъяснить рекомендации придет постоянный член Совета Церебрального Анализа, который, скорее всего, стоял у его истоков. Ливей по-новому взглянул на профессора. Интересно, сколько ему лет?

– Вы же читали в личном деле про ее спортивные успехи? – спросил Паленов, слегка улыбнувшись левой половинкой усов.

Раздался писк личного уни-инструмента генерала. Тот машинально повел рукой, и сухой женский голос сообщил:

– До прибытия дипломатической миссии Альянса остался один час.

Генерал отмахнулся, и браслет уни-инструмента на левой руке погас:

– Какие-то соревнования по боевым искусствам в детстве. Кому это интересно! Она военный, а не олимпиец. И она женщина. Я должен быть на сто процентов уверен, что женщина она уникальная, чтобы отправить ее на Венеру! – Указательный палец Шан Ливея уставился в потолок. – Так расскажите же, что там вы нашли, пока она занималась на «Альтернативой»?

– Это были не просто соревнования, дорогой генерал, – говорил профессор, увлеченно ковыряя невидимый волосок у себя на правом рукаве пиджака. – Мы проводили эксперимент. – Казалось, он полностью проигнорировал вопрос о личном деле Шепард.

– Послушайте, Вячеслав, – Ливей впервые назвал собеседника по имени, – объясните толком. Не тяните. Скоро придет дипломат от Альянса, а я не полностью уверен в нашем командире миссии. У меня есть очень хороший кандидат, вы его недавно проверяли у себя в институте Церебрального Анализа. Майор Кай Ленг. По мнению нашего Совета, это лучший кандидат, а я как командир могу принять решение. Если вы хотите, чтобы я прислушался к вам, то, пожалуйста, проявите все ваше красноречие, – сказал генерал и сел по другую сторону длинного стола.