Ирина Лерх - Перерождение: Эффект Массы

Теперь — последнее воздействие. Критическое мышление и здравый смысл погасить, усилить доверие и желание отвечать на вопросы и подавить ответную реакцию на эмоциональный отклик, чтобы не начался рецессивный коллапс из-за неосторожно сформулированного вопроса.

— Сарен. — голос прозвучал глухо.

Тяжелая рука осторожно легла на плечо.

— Задавай вопросы. Пока он еще сохранил способность связно мыслить. А я пока выйду…

— Иди. — сильные пальцы чуть сжали мне плечо, и тяжесть исчезла.

Илтару не надо было что-либо говорить: он отключил поле, стоило мне к нему подойти. Я вышла из камеры, а за спиной холодный хриплый голос с изумительной двойной подгармоникой задал первый вопрос. Курт не сможет ни солгать, ни утаить, ответит на любой вопрос честно и развернуто, а Сарен прекрасно умеет формулировать вопросы так, чтобы не оставлять возможности для двойного толкования.

Я буквально рухнула на стул.

— Рир?

Гаррус присел на корточки, встревоженно всматриваясь в мое лицо.

— Сколько раз я видела таких как он, а все до сих пор привыкнуть не могу. — я передернула плечами.

— Не стоило тебе смотреть его разум.

— О нет… как раз стоило. — от моего тихого смешка Гаррус вздрогнул. — Жаль, Финч быстро сдох. Это я… поспешила. Пуля в лоб — слишком легкий выход. Ну да демоны с ним. Сдох и сдох.

Силовое поле совершенно не приглушало звуки, и все присутствующие прекрасно слышали каждое слово, сказанное человеком. Я видела, как поблескивает золотистая пленка активного инструментрона на предплечье: Сарен вел запись допроса. А Курт рассказывал, с подробностями описывая каждое выполненное им задание, каждое убийство. Кого, где, при каких обстоятельствах. Сарен короткими уточняющими вопросами корректировал и направлял человека. Закладки работали без осечек, вынуждая говорить. Пусть говорит. Ночью один пласт закладок отключится, а другой — заработает. Основной императив на время активируется, одурманивание пропадет, и Курт сможет во всей красе оценить, что он сказал и кому. Эти же закладки не позволят ему причинить вред ни себе, ни охранникам, как бы он того ни желал. Любая попытка срыва контроля погрузит разум в спячку, и Курт вновь станет покладистым и разговорчивым.

— Долго он будет в таком состоянии? — спросил Илтар.

— До конца жизни, периодами приходя в нормальное состояние. — ответила я.

— Интересный способ ведения допроса. — задумчиво протянул он.

Я пожала плечами.

— Эффективный. Если не жалеть допрашиваемого.

— Сколько он проживет?

— Примерно месяц. Не больше.

— Этого хватит. Благодарю.

К защитному полю подошел Сарен.

— Ты закончил?

В ответ — короткий кивок и сумрачный взгляд. Поле сняли, выпуская Спектра из камеры.

— Узнал, что хотел?

— Узнал. — процедил он.

Едва заметные голубые всполохи биотики, проскальзывающие по черной броне и подрагивающий голос показывали, в каком бешенстве пребывал Сарен Артериус после допроса Курта Вейсмана.

— Благодарю за содействие, Илтар. — я встала.

— Рад был с вами работать.

Попрощавшись с турианцами, мы покинули тюремный блок. Дел в СБЦ у нас больше не было. Все, что было нужно, мы узнали. Можно улетать…

Пройдя едва ли пару метров, Сарен неожиданно остановился, окутался ярким пламенем биотики и с глухим рычанием вломил кулаком в стену, вкладывая в удар всю силу и кипящую в нем ярость.

— Ненавижу…

Хриплый голос подрагивал, срываясь на низкое рычание.

— Сарен.

Когти заскрежетали по металлу, оставляя тонкие царапины.

— Два года. Подожди всего два года… и я подарю тебе Призрака.

Он резко развернулся одним четким стремительным движением.

— Ты знаешь, кто он?

— Знаю.

— Имя! — слово практически растворилось в низком рыке.

— Джек Харпер.

Синие глаза распахнулись в изумлении и резко сузились. Чистая и незамутненная ненависть вспахала ментал.

— Сарен. Два года.

Яркое свечение биотики поблекло и исчезло.

— Я подожду.

Идущий по коридору турианец чуть не споткнулся, когда из-за дверей одного из офисов раздалось:

— Подумать только! Вакариан — Спектр! — голос человек подрагивал от переполняющих его эмоций.

Для острого слуха турианца приглушенный голос человека в тишине коридора прозвучал очень громко.

— Это было ожидаемо. Да. Только долго. Думал, быстрее будет. Но нет. Ждали. Долго. — скороговоркой оттарабанил саларианец. — За ним наблюдали. Я знаю.

— Откуда, Кадахе?

— Спектр говорил. Тот, темный. Крайк. Года два назад. — Кадахе фыркнул. — Ты ничего не видишь, Ирвин. Плохо смотришь. И не туда.

— Может и так. Но все равно не верится! Гаррус — Спектр Совета! Он и в СБЦ был слабоуправляем! А сейчас он что делать будет?

— Ты не прав. Ирвин, ты плохо смотришь. Да. Внимательнее надо быть.

— Кадахе прав. — отозвался турианец. — За малым есть кому присмотреть.

— Ты о Крайке, что ли? — фыркнул Ирвин. — Он и сам горазд…

— Нет! Нет! Ирвин! Не на того Спектра смотришь! Старший есть! Артериус.

Замерший посреди коридора турианец вздрогнул как от удара, встрепенулся и быстро пошел к лифту. Пока он ждал его прибытия, слух против воли различал слова чужого разговора.

— Думаешь? — в голосе человека явственно отразилось сомнение. — Сомневаюсь, что он вообще к этой команде имеет какое-то отношение.

— Ты плохо смотришь! Внимательнее надо! Смотри как стояли. Кто говорил. Что делали. — в скороговорке саларианца промелькнуло возмущение. — Вакариан задавал вопросы. Правильно. Он нас знает. Знает СБЦ. Куда идти. Как тебя вообще в следственный отдел взяли?!

— Крайк тут пару раз хорошо заплутал. — усмехнулся турианец. — Артериус вообще появлялся раз пять-шесть, и то, в верхней части. Девчонка? Ты ее глаза видел?

Мужики рассмеялись.

— Да, у нас есть где погулять. — отсмеявшись, добавил второй турианец. — Кадахе сказал правильно. Провести куда требуется мог только малой.

— Но почему ты думаешь, что Артериус…

— В этой команде он самый опытный. Старший. Спаратус правильно сформировал этот отряд. Если кто и сможет повлиять на Вакариана и Крайка, так только он — Сарен Артериус.

Прибыл лифт, приветственно распахнул двери. Турианец вошел в кабинку и нажал на кнопку нужного ему этажа.

— А как же девчонка?

— А что девчонка? Крайк — ее куратор. Как и у младшего Вакариана.

— Но она же человек!

— И что?

— Но… ты же знаешь, какая репутация у Артериуса.

— Ты плохо его знаешь и веришь слу…

Сомкнувшиеся створки обрубили окончание фразы. Лифт плавно начал подъем.

Ноги сами несли к знакомой двери. Он тронул кнопку на консоли, короткая пауза, и усталый голос задал привычный вопрос: