Елена Ивчер - Тонкая грань

Однажды привезли парня, у которого был постоянный жар, причину которого не могли выяснить. Все анализы показывали, что никакого воспаления нет, но температура зашкаливала за 39. Врачи вообще удивлялись, как его сердце и мозг всё это ещё выдерживают. Хотя парень находился в коме, но томограф показывал, что мозг не повреждён, и мыслительные процессы имеются.

Его мать услышала об Анастасии и привезла его к ней.

Когда Настя зашла в палату, осмотреть больного, то мать парня как-то странно посмотрела на неё и неуверенно произнесла:

— Тая, это ты?

Настя не помнила эту женщину, поэтому недоуменно ответила:

— Простите, я вас не помню. Мы были раньше знакомы?

— Я — Илона, мама Кирилла. Вы с ним не один раз были у нас дома. Ты, что ничего не помнишь? — пояснила женщина.

Настя с грустью ответила:

— К сожалению, нет. Со мной что-то случилось десять месяцев назад и я частично потеряла память. Я не помню ни вас, ни Кирилла.

Илона воскликнула:

— Кир тоже появился дома в таком состоянии десять месяцев назад. И он ещё ни разу не приходил в себя. Видимо, что-то с вами случилось. Помоги ему, пожалуйста.

Настя осмотрела парня, прощупала ему все органы, благо они легко прощупывались, ведь парень был похож на скелет. Жар постепенно его съедал. Она не стала говорить Илоне, что не знает, как помочь им, решив спросить о Кирилле у Ядвиги.

Вечером Анастасия рассказала няне о Кирилле. Старушка вздохнула, встала и вытащила шкатулку из шкафа. Открыв её, Яга достала перстень и подала Насте его со словами:

— Это твой, я убрала его, чтобы уберечь тебя от боли. Но твоя судьба толкает тебя вперед. Одень перстень, когда будешь с Кириллом наедине. Он очнется.

Анастасия взяла в руки перстень и осмотрела его. Фигурка дракона обвивала серебряное кольцо и смотрела на Настю двумя камешками глазками. Что-то проснулось в неё и перед глазами начали мелькать картинки одна за другой. Настя поспешила сесть, боясь упасть. Она вспомнила Кирилла, вспомнила обряд, где она превратилась в дракона, а он в элементаля. Вспомнила свою любовь к нему.

Ядвига погладила её по голове:

— Постепенно все вспомнишь, не торопи события, спрячь перстенёк. Завтра поможешь Киру, а теперь спать.

Ночью Настю мучили какие-то фразы, звучащие в голове, образы знакомых незнакомцев, огненные шары, какие-то вихри и радуга. Утром она встала с больной головой. Умылась, посмотрела на себя в зеркало — хороша, круги под глазами, короткие волосы, торчащие во все стороны, дикие глаза. Направив в свое отражение палец, Настя произнесла:

— Уймис кипу, тауленас туи такайзин.

Голова перестала болеть, волосы улеглись красивыми волнами, круги под глазами исчезли. Настя не поверила своим глазам. Она не поняла, что за язык она применила, да и вообще, ей было не понятно, что она произнесла. С этими вопросами она поспешила к няне, но её не было уже дома.

Тая собралась на работу, ей ещё нужно было придумать, как остаться наедине с Кириллом. Приняв дежурство, проведя все утренние процедуры больным, Настя обошла всех, кроме Кирилла. Она приготовила лекарства для раздачи перед обедом, спрятала их под замок и пошла к Илоне. Зайдя в палату, Настя увидела, что Илона спит, сидя рядом с сыном. Анастасия достала перстень и надела на палец. Перстень стал нагреваться, было больно, но терпеть ещё можно было. Потом он осветился и выкинул молнию в парня, и остыл. Настя снова, как и утром, прошептала слова на незнакомом языке:

— Ома полуустая, туле унос минуллэ!

Всё тело Кирилла вздрогнуло, он открыл глаза и прошептал:

— Киршанайд, к вашим услугам, госпожа.

Тут запахло паленым, Кирилл на глазах стал покрываться огнем и превращаться в факел. Настя кинулась к нему тушить огонь, но была удержана Илоной. Мать Кира схватила девушку и не пустила к элементалю. Она знала, ЧТО огонь может сделать с человеком. Заорала противопожарная сигнализация, замигали лампочки на датчиках, и тут сверху полился дождь из брызгалок пожарной системы. Настя схватила огнетушитель и погасила загоревшуюся постель. Кир успел принять облик человека. Открылась дверь, и появился завхоз с огнетушителем наперевес. Увидев следы пожара, мокрых женщин и больного, он неодобрительно покачал головой и с тревогой спросил:

— Что тут у вас случилось?

Настя, спокойно ответила:

— Самовозгорание. Наверное, слышали о таком. У парня давно был жар, ничем не сбивался, вот и загорелся. Еле потушили.

Завхоз с недоверием осмотрел парня, не заметив на нем ожогов, хмыкнул и проворчал:

— Настя, приберешься тут. А за бельё — оплатишь из зарплаты.

Мужик вышел, хлопнув дверью. Он не поверил в самовозгорание без ожогов. Но Насте хватило и того, что завхоз ушел. Кир пришел в себя, жар спал, и это уже было здорово. Парень открыл глаза и попытался сесть. Илона и Настя помогли ему слезть с постели и усадили на стул. Илона присела рядом, поддерживая сына, ведь его мышцы за время комы ослабли. Настя сбегала за новым комплектом постельного белья, матрацем и подушкой. Всё опаленное выбросила, палату вымыла и помчалась раздавать лекарства. Наступило время обеда. К вечеру, заглянув к Кириллу, Настя поймала его взгляд. Он перестал быть пустым, наполнился интересом. Илона с улыбкой встретила девушку:

— Настя, он сегодня поел бульон! Спасибо тебе!

Кирилл протянул руку к Насте и слабым голосом произнёс:

— Тая, я рад, что ты жива.

Настя с нежностью и грустью посмотрела на парня и присела на корточки возле его кровати, забрала его руку в свои и прижала к щеке. Кирилл не отрывал своих глаз от неё, он помнил, как кинжал пронзил её тело, и все никак не мог поверить, что она жива. Настя хотела встать, но была остановлена вопросом Кира:

— Мама сказала мне, что ты потеряла память. Но я по глазам вижу, что ты меня по-прежнему любишь. Это так?

Настя молча кивнула. Потом встала и извинилась:

— Прости, но мне надо работать. Завтра у меня выходной, я пробуду у тебя весь день, если ты захочешь.

— Конечно, любимая. Я тебя буду ждать.

Настя вышла из палаты, а Кирилл обратился к маме:

— Мам, я прошу тебя, давай переедем в Саратов. Я люблю Настю, и пусть она не все помнит, но я то — помню. Мне охота её защищать и любить, я женюсь на ней, если она согласится.

Илона улыбнулась грустной улыбкой, сын повзрослел. Она взяла его руку в свою и сказала:

— Хорошо. Я уеду заниматься переездом, но ты обещай, что будешь слушаться Настю.

— Мам, Таю, ты хочешь сказать, — поправил Кир.

— Нет, сынок. Именно Настю. Она изменилась, стала другой. Присмотрись к ней получше и ты поймешь, о чем я говорю.

Два года спустя.

Приемный покой. Илона и Кирилл стоят с букетами цветов, Ядвига сидит на скамеечке и с улыбкой смотрит на двери. Выходят две медсестры и каждая держит младенца в одеялке. Следом выходит Настя и улыбается мужу. Медсестра зовет: