Екатерина Тимохова - Сафари во времени

И вот, наконец, испытав полное блаженство, выжатая как лимон и мокрая от пота, я в изнеможении откинулась на сбившиеся подушки. Алексей пролез под мою руку и положил голову на мою вздрагивающую от неровного дыхания грудь. Он закрыл глаза, а я обняла его и поцеловала. Он мягкими движениями ладони все еще поглаживал меня по животу и бедрам. Дышал тяжело и весь покрылся испариной. Я усмехнулась, а он поднял голову и посмотрел мне в глаза.

– Что-то не так? – спросил он.

– Нет, что ты, – заверила я. – Просто не думала, что ты можешь так быстро выдохнуться.

Он хотел что-то возразить, запнулся, понял, что я шучу, и рассмеялся тихим грудным смехом, который я первый раз слышала от него. Теперь и я уже не смогла сдержать хохота. Мы смеялись вместе до колик в животе. И со смехом словно отпускали боль и печали прошедших дней.

– Это ты обладаешь силой Видящей, – сказал он, вдоволь насмеявшись. – Боюсь, я не в силах ублажать тебя больше этих трех-четырех часов, что мы провели сейчас вместе.

– Три часа? – ужаснулась я. – Не может быть, чтобы прошло уже столько времени. Мне казалось, какие-то минуты, если не секунды.

Алексей встал с кровати, и, не прикрываясь, подошел к большому высокому окну. Он раздвинул тяжелые шторы, и нашим взглядам представилась глубокая темная ночь. Я скользнула вслед за ним и подошла к окну. Перед нами как на ладони, подсвеченная кострами и факелами, лежала Долина Инферин. Моя судьба и предназначение. Я поежилась. Теперь, когда мы без движения стояли здесь, снова стал ощущаться холод каменных стен и полов. Алексей заметил это и встал позади меня, обнимая и согревая. Удивительно, что он всегда остается таким горячим. Я чувствовала себя бесконечно уютно и счастливо в его руках. Если бы только это могло продлиться дольше. Но я знала, что этому не бывать. Мне не удалось сдержать тяжелый вздох.

– О чем грустишь? – Пешехонов сразу заметил перемены в моем настроении. Я снова ушла к кровати и залезла под одеяло, отвернувшись от него. Не знала, что и ответить. Раздумывала над тем, стоит ли рассказать ему то, что знаю я. Или лучше промолчать? Он лег рядом и провел рукой по моему плечу.

– Лёш, а что если нам не судьба быть вместе? – вдруг спросила я, зарываясь носом в подушку, чтобы снова не разреветься.

Он развернул меня к себе лицом, и я увидела, как он нахмурился.

– Глупости! Теперь мы всегда будем вместе. Обещаю! Куда бы ты ни пошла, последую и я.

Я получила ответ на свой вопрос. Он ничего не должен знать. Совершенно ничего! Иначе я просто не смогу отослать его из Долины.

– Конечно, – шепнула я ему и поцеловала, – конечно, Лёша. Прости, что мучаю тебя своим пессимизмом.

– Ну, кто-то должен мыслить рационально, – засмеялся он и притянул меня к себе. – Точно знаю, у нас все будет хорошо. Уже вижу, как мы возвращаемся домой, как живем там вместе долго и счастливо. Я куплю нам новый большой дом у озера, заведем пса и пару кошек. А потом у нас родится сын и две очаровательные девочки-близняшки. Мы будем всей семьей путешествовать по миру и иногда возвращаться сюда, чтобы навестить Тома.

– Ха-ха, – отозвалась я, умиляясь, – не слишком ли ты поспешил с количеством детей? Хочешь сделать меня страшной толстой домохозяйкой?

– Эмилия, ты всегда будешь для меня самой красивой и самой любимой женщиной на земле! – возразил Пешехонов и лег на спину, мечтательно разглядывая сборки балдахина. Потом глаза его медленно закрылись, он глубоко вздохнул и почти сразу уснул.

Я смотрела на его лицо, длинные темные ресницы, подрагивающие во сне, и чуть приоткрытые губы. Прислушалась к мерному дыханию. По щеке медленно ползла предательская слеза. Сердце сжалось. Я убрала с его лица прядь волос и чуть прикоснулась губами к его щеке. Он повертелся, улыбнулся во сне, перевернулся на бок и снова засопел.

Еще никогда в жизни мне не было так больно и так жалко себя. Но я должна была набраться сил, стиснуть зубы и сквозь эту боль сделать то, что от меня требуется. Я не принадлежу себе. Я принадлежу миру.

Долина Инферин, август 2015 года

Уже совсем рассвело. Я пролежала без сна с открытыми глазами весь остаток ночи. Почти все время плакала, и лишь к утру слезы высохли. Алексей, просыпаясь, потянулся на своем месте и повернулся ко мне. Увидел, что я не сплю, пододвинулся, вплотную зарывшись носом в мои волосы, и с удовольствием вдохнул.

– Давно не спишь?

Я утвердительно кивнула головой. Он прикоснулся рукой к моей груди и вздрогнул.

– Ты холодная как смерть, – Лёша удивленно разглядывал меня, – иди ко мне, я согрею тебя.

Он принялся растирать мои конечности и согревать своим дыханием. Я тут же почувствовала, как от его кожа просто пышет жаром. Его объятья дарили мне покой и уют. Он словно был солнцем, от которого поднимается настроение и проходит печаль. Лёша уже хотел продолжить вчерашние ласки и даже попытался развести меня на очередные несколько часов удовольствия. Но я легонько оттолкнула его, и он насупился, отвернувшись в другую сторону.

– Прости, – шепнула я ему, – пора вставать. Сегодня нас ждет много дел.

В это время в дверь постучали. Я накрылась одеялом и приоткрыла дверь. Незнакомый мужчина-воин стоял в дверях. Увидев, что я не одета, он смутился, опустил голову и сказал:

– Король ждет вас в тронном зале. К вашему выходу все готово.

Мы быстро оделись и вышли из комнаты. Все кругом суетились и спешили куда-то. Алексей глянул на тюки вещей, собранные в зале, людей, уже готовых идти с нами, и остановился. В глазах его я увидела печаль. Мне подумалось, что вот сейчас он бросит все и решит остаться. Но он лишь вздохнул и повернулся ко мне.

– Эмилия, иди, я не буду против, – сказал он. – Я все понимаю.

– О чем ты?

– Я же видел твой красный нос, – доверительно прошептал он. – Ты плакала. Ты, наверное, хочешь попрощаться с Вадимом?

– С Вадимом? – удивленно ляпнула я прежде, чем подумать.

Алексей помрачнел, взял меня за руку и заглянул в глаза:

– Ты точно ничего не скрываешь от меня? – спросил он недоверчиво. – Сегодня с утра ты какая-то странная. Я думал, дело в Вадиме. Мне стоит волноваться? Скажи, что происходит?

– Лёш, все хорошо, – постаралась я убедить его, укоряя себя за необдуманные слова. – Прости, просто не нахожу себе места. Как представлю, сколько всего нас еще ожидает впереди… я нервничаю, понимаешь? Или ты думаешь, раз я Видящая, то и чувство нервозности мне не присуще?

– Мало ли, – усмехнулся Алексей, расслабляясь.

– Нет, как ни странно, в основном я обычный человек и не обделена нервной системой и эмоциями, – попыталась я вымучить из себя улыбку. Алексей кивнул и направился к Тому, который пытался обратить на себя наше внимание, размахивая руками. Но потом Пешехонов затормозил, знаком показал королю, что сейчас подойдет, и спросил: