Ева Никольская - Чужая невеста

До города добирались на керсах: Я вместе с Эйдаром, а лэфа с мужем, тоже вызвавшимся сопровождать нас. Изначально Йен сам планировал составить нам компанию, но к Грэму приехали какие-то мрачные типы из столицы, и риль попросил рыжего, наряду еще с четырьмя нордами, присутствовать при разговоре с ними. И, хоть "медведь" и не хотел выпускать меня из своего поля зрения, Эйдар и Тирс убедили его в том, что поездка совершенно безопасна. Я же так сильно хотела выбраться в Миригор, что это желание можно было прочесть по моему лицу. В конечном итоге Йен сдался. Велел мне не отходить от Эйда ни на шаг, а ему сунул в руки кожаный мешочек с монетами, которыми парень должен будет рассчитываться за мои покупки.

Миригор показался мне чужим и знакомым одновременно. Ухоженные улочки с рядами аккуратных трехэтажных домов чем-то напоминали европейские. Возможно сочетанием белого камня и темного дерева. А может, высокими крышами с блестящей, словно чешуя, черепицей, или аккуратно подстриженными деревьями. Налет современности третьему крупному городу шестой* дандрии придавали многочисленные зеркальные поверхности. Они тянулись сплошной полосой по первым этажам, закрывая узкие проемы окон. Отражая соседние дома и небо, зеркала превращали город в картинку из калейдоскопа.

Над газетными лотками были натянуты похожие на яркие зонтики шатры, под которыми сидели продавцы в традиционных для лэфири плащах с лицевыми клапанами. А вот еду на улицах не продавали. Зато многочисленные вывески на домах пестрели названиями всевозможных закусочных, ресторанов и кондитерских. Магазины, конторы, торговые представительства — все это, как и предприятия местного общепита, тоже располагалось на первых этажах жилых зданий, мимо которых мы проезжали. В обеденный час на улицах было не многолюдно, что, безусловно, радовало, ибо косились на нашу четверку прохожие постоянно.

В центре Миригора, на площади, возвышалась величественная белокаменная Рильтора*, где заседали три риля и городской судья. Чуть дальше было здание театра, а за ним раскинулся городской парк с лабиринтом мощеных дорожек и островками деревянных беседок. Я видела все это издалека, ибо прибыли в Миригор мы вовсе не для осмотра достопримечательностей. Но и мимолетного взгляда на полыхающий красно-желтыми кронами парк мне хватило, чтобы память Ильвы, мирно дремавшая до нынешнего момента, очнулась вновь. На этот раз воспоминание не было столь жутким, как прошлое. Зато оно было загадочным и интригующим. Я (то есть Ильва) торопливо шла к беседке, заросшей зеленым плющом, где меня давно уже ждали. Не знаю кто, не знаю зачем, но точно помню, что информацию об этой встрече требовалось держать в тайне от всех.

А следом за воспоминанием Ильвы пришло и собственное — то, в котором Грэта, сидя в моей комнате, упоминала старую беседку на краю городского парка. Вот только как узнать, какое место в загадочном рандеву Ильвы отводилось "моей" дражайшей тетушке? Возможно, она была тем, кто ждал меня в беседке, а может, и тем, кто проследил за моей встречей с неизвестным лицом. Хотя, существовал и третий вариант: я просто искала связи там, где ими и не пахло.

— Приехали! — сообщил Эйдар, останавливая своего керса возле одной из зеркальных витрин, над которой красовалась вывеска с изображением кресла. — Стол заказов столярной мастерской находится здесь. — Ты не забыла свои наброски, Иль? — спросил он, помогая мне слезть с ездового кота.

Я отрицательно мотнула головой и похлопала по дорожной сумке, висевшей на плече. С нею выезжала из Рассветного, с нею же приехала и в Миригор. Объяснить пожилому мастеру, принимающему заказы, чего я хочу, оказалось не так и сложно. Остроухий мужчина понятливо кивал, уточнял детали и делал какие-то записи в книге заказов. В нее же он вложил и мои эскизы. Эйд оплатил половину суммы, которую насчитал лэф, после чего мы вернулись к нашим спутникам. Пока отсутствовали, Янина с Тирсом охраняли керсов от горожан, ну… или горожан от внушающих ужас котиков. Теперь же настала наша очередь сторожить "пушистый транспорт", пока лэфа с мужем будут ходить по лавкам.

Стоя чуть в стороне от пешеходной зоны, мы с Эйдаром в полголоса разговаривали, обсуждая мои впечатления как от Миригора, так и от мастера Гильва, с которым только что общались. Я охотно делилась ощущениями, не забывая напоминать парню о своей потерянной памяти, и по ходу расспрашивала его о том, как устроен город, в какой его части располагаются сами мастерские, где какие вещи продаеются, сколько стоят и прочее-прочее-прочее.

Занятые беседой, мы не обращали никакого внимания на ставшие привычными взгляды прохожих. Пока одна из женщин, обернувшись, не приподняла свой капюшон, чтобы взглянуть на меня. Высокий лоб, пустой взгляд, очки на переносице — это было лицо продавщицы, встреченной мною перед тем, как попасть в другой мир. И это лицо я запомнила слишком хорошо, чтобы мгновенно узнать его в серокожем варианте. С криком: "Лэфа, подождите!" — я бросилась за женщиной, но та, поспешно перейдя через проезжую улицу, по которой курсировали двухместные экипажи, скрылась за дверью очередной конторы.

Эйдар что-то кричал мне вслед, но я не слушала. Единственное, что мне сейчас требовалось — нагнать знакомую незнакомку, чтобы выбить из нее информацию о том, что со мной произошло в "Чародейской лавке", и расспросить, как с этим чем-то бороться. Впрочем, нет. Бороться с новой жизнью, в которой наметились кое-какие рыжие "плюсы", я не собиралась, но это не уменьшало моего желания знать правду.

Влетев в просторный холл стола заказов, я огляделась. За деревянной стойкой, в окружении всевозможных витражей, зеркал и тонированных стекол, сидела молоденькая лэфа и, приветливо улыбаясь, смотрела на меня.

— Что заказывать будем? — спросила она, открывая почти такую же книгу, как и у мастера Гильва.

— Ничего. Я бы хотела поговорить с женщиной, которая только что сюда вошла, — натянув на лицо вежливую улыбку, ответила девушке.

— А! Так, значит, ты та самая, — почему-то обрадовалась лэфа и, схватив колокольчик, пару раз в него позвонила. — Сейчас принесут твой заказ.

— Какой еще заказ? Я ничего не заказывала! — чувствуя себя все глупее, начала отпираться я. — Та женщина…

— Это не женщина, — приветливая улыбка лэфы стала понимающе-сочувствующей. — Это фирс — бесполое существо, с которым водит дружбу наш главный мастер.

— И этот фирс… — я выразительно посмотрела на собеседницу, предлагая продолжить начатую мной фразу.

Девушка поняла все правильно и, продолжая все так же улыбаться, сказала:

— Фирс велел отдать привезенный неделю назад заказ той, которая явится его искать. Сам же, оставив это распоряжение, вышел через заднюю дверь. Его уже не догонишь, поверь.