Дмитрий Видинеев - Предел. Дети палача

— Зачем вы преследуете нас?

Клюв подошел и, проигнорировав вопрос, проговорил:

— А, это должно быть твоя сестренка? — он скосил глаза на Невею. — И что же детишки палача делают одни в такой дали от дома?.. Без своего папаши?

Фарамор понял, что мужчины еще не знают о казни отца.

— Ты уверен, что это дети палача? — недоверчиво спросил подошедший Слим.

— Я видел их на ярмарке вместе с Легисом, — ответил Клюв. — А если я хоть раз кого-нибудь увижу, то не забываю. Вот так-то!

Раздался громовой раскат, и кобыла испуганно заржала.

Слим вперил взгляд в Фарамора. В его глазах горели злобные огоньки.

— Не думал, что когда-нибудь мне доведется поквитаться с проклятым палачом, — прошипел он. — Сегодня, воистину, удачный день! Твой папаша, парень, отрубил головы моим братьям! И не надо говорить, что это его работа… нет, нет, я видел, с каким удовольствием он заносил топор над шеями моих братишек!

Фарамор попятился. Капюшон снова сдуло с головы, и теперь волосы трепал ветер. Невея, вцепившись в складки плаща брата, испуганно выглядывала из-за его спины.

— Мы не сделали вам ничего плохого, идите своей дорогой, — как ни странно, голос Фарамора звучал ровно. Рука скользнула под плащ и, вцепившись в рукоять ножа на поясе, напряженно застыла. Юноша почувствовал, как на лицо упали первые капли дождя.

— Прости, парень, — без сожаления в голосе проговорил Слим, — но я последние два года только и мечтал, чтобы поквитаться с вашим папашей. Представляю, как он взвоет, когда его детишек найдут на дороге с перерезанными глотками! — он выдернул из чехла нож с кривым лезвием.

Вспышка молнии отразилась от стали ослепительной искрой. Слим двинулся на Фарамора. Мужчина что-то сказал, но голос заглушил раскат грома.

— Беги, Невея! — закричал Фарамор и тоже выхватил нож.

Девочка, вцепившись руками в Хитреца Хета, начала быстро отходить.

— Куда ты, деточка? — прогнусавил Клюв, не отрывая взгляда от Невеи. — Не надо убегать, не надо…

— Назад! — крикнул Фарамор, переводя нож с одного мужчины на другого. Мешок и сума соскользнули с плеча и с глухим звуком упали на землю.

Клюв начал обходить юношу. Слим презрительно сплюнул, сделал резкий выпад и полоснул ножом по запястью Фарамора. Тот коротко вскрикнул и выронил оружие. Руку пронзила боль. Он никогда не умел драться, о чем сейчас жалел больше всего на свете.

Клюв захихикал, приближаясь к Невее. Девочка словно оцепенела от страха. Она отступала шажок за шажком, глядя то на брата, то на страшного человека с мерзким кривым носом.

«Что делать?! — судорожно думал Фарамор. — Что?..»

Слим перекинул нож в левую руку, а правой с размаху двинул юноше в нос.

— Так, гаденыша! Так!.. — закричал Клюв.

Фарамору показалось, что в лицо плеснули кипятком. В глазах потемнело. Он застонал. Слим схватил его за волосы и с силой швырнул на землю.

Клюв склонился над Невеей и протянул к ней руки. Его тонкие губы дрожали и щерились в кривой улыбке.

— Иди к дяденьке, малышка, — проворковал он.

Фарамор поднял лицо и увидел мешок и суму — совсем рядом. Он быстро пополз к вещам, судорожно вдыхая воздух. В рот попадала еще не пропитавшаяся дождем пыль и стекающая из разбитого носа кровь.

Неожиданно Невея завизжала и вцепилась зубами в пальцы Клюва. Тот взвыл от боли. Глаза выпучились, как у жабы. Резко, наотмашь, он ударил девочку ладонью по лицу.

— Маленькая сучка меня укусила! — заорал Клюв. — Укусила!..

Фарамор подполз к вещам и запустил окровавленную руку в мешок. К юноше, перекидывая нож из руки в руку, приближался Слим.

— Я тебе покажу, как кусаться, сучка! — Клюв, словно пушинку поднял Невею и с яростью швырнул на обочину дороги.

Девочка головой ударилась об камень и, покатившись по траве, застыла. Хитрец Хет выпал из ее рук. В пуговичных глазах куклы отразилась очередная вспышка молнии.

Фарамор выдернул из мешка первую попавшуюся склянку…

«Только бы это была Жгучая роса!» — молил он.

…зубами выдернул пробку, вскочил на ноги и плеснул жидкость в лицо Слима. Мужчина мгновение стоял как вкопанный, не понимая, что произошло, затем раззявил рот и заорал. Кожа с шипением вспенилась, пошла мелкими пузырями. Веки превращались в оплавленные бесформенные кусочки кожи. Из-под них на щеки текла густая слизь — то, что осталось от глазных яблок. Слим рухнул на колени, выронил нож, и обхватил трясущимися руками обгоревшее лицо.

— Что ты сделал?! — взвизгнул Клюв. — Что ты, гаденыш, сделал?! — на лице отразились растерянность и страх.

Фарамор отбросил склянку, быстро поднял нож Слима и побежал к Клюву. Тот охнул, и уже собирался развернуться и броситься наутек, но одна нога зацепилась за другую, и он грохнулся на землю. Фарамор подскочил к Клюву — его разум охватила ярость — и вонзил нож ему в спину.

— Нет! — визжал Клюв, тщетно пытаясь подняться.

Фарамор бил и бил ножом, наслаждаясь звуком входящей в плоть стали. Рядом продолжал реветь Слим. Дождь хлынул в полную силу, окутав мир искрящейся пеленой.

Клюв больше не подавал признаков жизни. Фарамор вонзил нож в последний раз, выдернул и поднялся на дрожащих от возбуждения ногах.

«Невея!»

Он подбежал к сестренке, присел и приподнял ее голову. Девочка казалась безжизненной.

— Невея, очнись! — выкрикнул Фарамор и слегка встряхнул сестренку. — Нет, только не это… очнись!

Он заметил, что она еле заметно дышит.

— Жива, жива, — прошептал Фарамор. После чего взял сестренку на руки и вышел на середину дороги. Посмотрел по сторонам. В шум дождя вплеталось завывание ветра. Непогода погрузила мир в бурную мрачную серость. Он вспомнил про дорогу, которая вела в монастырь. В женской обители могли оказать помощь Невее. Других вариантов не было.

Он поспешил к развилке, мимо беззвучно корчившегося в грязи, похожего на огромного червя, Слима.

Фарамор с досадой обнаружил, что лошадь ускакала. Она и телега сейчас были бы кстати. Прижимая к себе сестренку, он шел быстро. Ноги скользили на раскисшей дороге. В отблесках молний дождь походил на мириады серебряных стрел. Гром стал резким, как удары гигантского молота по наковальне — гроза бушевала над самой головой.

Пальцы на порезанной руке онемели, рана жутко саднила. Кровь все еще текла из разбитого носа. Фарамор ощущал ее солоноватый вкус на губах.

Задыхаясь от усталости, он свернул на дорогу к монастырю. Из легких вырывались хрипы. Фарамор не знал, как далеко находится монастырь, но не сомневался, что донесет Невею, даже если женская обитель находится на краю земли. Важнее этого сейчас ничего не было.

Дорога вывела к мосту через овраг, на дне которого клокотал водный поток. Лес остался позади. Фарамор за пеленой дождя не видел, но чувствовал, что вышел на открытое пространство. За мостом началась мощеная каменными плитами дорога, по обочинам которой стояли мраморные статуи. Фарамор собрал всю волю, ускорил шаг и прошел через большую деревянную арку. Впереди показались двустворчатые ворота под широким покатым навесом. Каменные стены монастыря высились в два человеческих роста и ровной полосой уходили в стороны, теряясь в дождливом сумраке.