Лана Рисова - Опасный выход

Я обернулся в согнутом состоянии — проем был на голову ниже моего роста — и выдавил кислую улыбку. Вот за это не люблю локарнов — за мнимой вежливостью и манерами скрывается полное невежество, отсутствие такта и понимания этих самых манер. А сколько сил было потрачено на то, чтобы они перестали спариваться, что является для них «так же естественно, как дышать», прилюдно на улицах городов!

Лиссэ сидела на полу в окружении близнецов и заливалась слезами. Братья тихо всхлипывали, уткнувшись ей в плечи. Прямо плакальщики во время проводов в последний путь. Ойхо, остановившись на мгновение, поднял на меня глаза и зарыдал с новой силой.

— Нет, вот ты мне объясни, — заговорила девушка, шмыгая носом и наручем вытирая слезы, — зачем они ему, если они в принципе не нуждаются в одежде?

— Кто они? — не понял я, уловив только, что она говорит о локарне.

— Он нравственность блю-у-у-дет! — протянул Азно, и они опять зарыдали.

— Ему идет! — выдавила Лиссэ.

— Особенно в этой окраске! — подтвердил Ойхо.

— Ты что, не заметил? — спросил Азно, когда снова смог говорить. — Иди, посмотри на его основные руки.

Недоуменно пожав плечами, я выглянул в гостевую пещеру. Идзимн Маха полностью скинул плащ и подсел ближе к огню, дожидаясь, пока закипит юфа. Его глянцевый панцирь ловил огненные блики и заставлял оживать языками пламени ярко-красные подпалины рисунка на экзоскелете. Даже если отвлечься от репутации черно-красных на Айросе, его вид был довольно угрожающим. И тут я заметил то, о чем говорил Азно. Там, где двухсуставчатая рука переходила в трехпалую кисть, был надет нежно-розовый мягкий наруч. Это настолько противоречило всему внешнему виду локарна, что улыбка помимо воли расплылась на лице.

Заметив меня, Маха кивнул, и я поспешил спрятаться в гроте, услышав, как он обращается к Сертаю:

— Какой у вас, однако, добрый фейрин, — и, не обращая внимания на то, что мой брат поперхнулся, продолжал: — Позитивный он у вас, не то что некоторые…

Я влетел в грот и расхохотался.

— Ну что? — поинтересовалась успокоившаяся троица.

— Оценил! — подтвердил я, отсмеявшись, локарна в наручах я еще не видел — прямо образец добродетели. — А если вы сейчас пойдете к очагу, услышите много нового про вашего фейрина, какой он добрый и позитивный!

Хассуры, отпихивая друг друга, понеслись в гостевую пещеру, чтобы не пропустить ни слова.

— Лиссэ, — я остановил вставшую девушку, — задержись. Я не поблагодарил тебя за Тая, — ее щеки вспыхнули, — сработано профессионально.

— Не стоит. — Она покачала головой. — На самом деле я не думала о спасении как таковом — только чтобы избавиться от той твари.

— Так и должно быть. — Я кивнул. — Сертай мог все испортить. Что бы ты о нем ни думала, он еще совсем ребенок.

Девушка мягко кивнула.

— Я знаю.

— Ты отлично справилась, — снова похвалил я ее, не желая, чтобы она уходила, — только в следующий раз не пытайся охватить все сразу, иначе надолго тебя не хватит. Мы все-таки тоже на что-то способны. Старайся заранее расставлять приоритеты. Я тоже хорош, надо было сразу подсказать.

Лиссэ взглянула на меня и, улыбнувшись, потупилась. В холодном свете шакров казалось, что ее волосы покрыты искрящимся инеем. Я подавил желание дотронуться до них. На снежном плато Врат она смотрелась очень органично. Для себя я уже переименовал их во врата Найи, мысленно усмехнувшись каламбуру: слово «найя» имело еще одно значение — «нежная».

— Я постараюсь, — наконец проговорила она, и мне жутко захотелось узнать, о чем она думает, но спросить я не решился — испугался, что ответ может не понравиться. Бросив на меня странный задумчивый взгляд, плетунья вышла из грота.

Я наклонился к источнику, чтобы освежиться, и, только ощутив на лице холодные капли, осознал, как горят щеки и шея. Почему она вызывает во мне такие чувства? Не оттого же, что спасла мне жизнь? Нет, не так! Таких счастливцев даже несколько. Она вернула мне жизнь! Но дело даже не в этом. Может, из-за того, что я был у нее первым? Такое у меня точно впервые… Нет, вряд ли… Я не мог найти определение тому, что испытывал — все это было слишком внове. Просто потому что Лиссэ была Лиссэ, и все. Странное знакомство со странной девушкой при странных обстоятельствах. Я усмехнулся — что, интересно, из этого всего получится? Пусть все движется по ветру, решил я, на остальное плевать. Для начала при первой возможности разберусь с братцем. Остыв, я вернулся к остальным.

— …и это увлекательнейшее занятие! — Маха что-то восторженно объяснял Лиссэ, она рассеянно кивала, перебирая вещи в своей сумке.

Близнецы поставили на огонь котелок, выклянчив у гнома половину его съестных припасов — для общего ужина, и сосредоточенно распределяли начи, наверняка подложив в мой мешочек в полтора раза больше, чем в свои. Заботливые мои! Когда касалось дела, братья были предельно собранны, несмотря на мнимую дурашливость, являясь отличными профессионалами.

Им во многом было проще, чем остальным хассурам, потому что их с рождения было двое.

Сертай допек-таки Аршалана позаниматься с ним, и теперь из входной пещеры раздавался лязг гитачи и недовольный визг хьюршей, периодически из шума доносился спокойный баритон Тиана, комментировавшего тот или иной выпад, скорее всего не отрываясь при этом от лечения раненого скакуна. Дий'ос стоял в проеме между двумя пещерами, то наблюдая за тем, как проходил бой, то с любопытством посматривая на Лиссанайю. Я подошел к нему, заметив, как неохотно он оторвал взгляд от девушки.

— Как вам удалось миновать Врата? — поинтересовался я.

Он поморщился.

— Повезло, что прямо перед нами прошел ваш сешшер, фейрин, — хассур с негодованием посмотрел на гнома, — этот бородатый шакхар, — он понизил голос, — обещал мне двух воинов, но у них обнаружились дела прямо перед Вратами, а взять клятву охраны пути он догадался только с меня.

Дий'ос скривился, будто хотел сплюнуть, но сдержался.

— Про это ногорукое недоразумение я тоже узнал в последний момент. Не приведи судьба еще раз связаться с «каменной башкой»! Но вы здорово прошли! — Он с уважением посмотрел на меня. — Чище пути еще ни разу не видел. Не знал, что бывают женщины-плетуньи… — Он покосился на человечку.

В этот момент, как грохотание сползающего селя, прозвучал вопрос локарна:

— А вы сами откуда, лайнере? Простите мое убогое невежество, но я толком не разберу, какой народ вы называете родным?

Замерли все. Даже бой во входной пещере остановился. Я заскрежетал зубами, костеря руконогое чудовище на чем свет стоит!

— Я полукровка, — как ни в чем не бывало ответила девушка, продолжая заниматься своими делами и делая вид, что не замечает установившейся вокруг тишины, — моя мама — элуэйя. Я очень на нее похожа, а папа — дроу из северных провинций, но в его роду тоже были светлые эльфы и люди. Говорят, даже орки — наш оплот Северный находится на границе их земель. Но бабкина человеческая кровь победила и черную, и светлую, скорее всего, из-за того, что она была магичкой. Мне повезло, что фейрин — мой родственник по прапрабабке отца — взял опеку надо мной, пока я нахожусь так далеко от дома.