Лана Рисова - Опасный выход

— Это прекрасно, милая Лиссанайя! — Локарн всплеснул руками. — Теперь мне понятно, откуда этот потрясающий белый цвет! Я как никто другой знаю о влиянии климатических условий на внешний вид индивидуумов и его изменение под воздействием окружающей среды.

Гном громко икнул. Видно, объяснения идзимна Махи не могли хорошо усвоиться на голодный желудок. Я медленно выдохнул, легенда Лиссанайи была хороша и успешно прошла испытание. Надо было обсудить это раньше, тогда бы не пришлось незаметно вытирать вспотевшие ладони о складки шарсая. Она нашла неплохое объяснение нашей связи, которая станет заметна, как только мы отдалимся от залежей меараната. Воин с интересом взглянул на Лиссэ, оценивающе приподняв бровь, будто прикидывая, есть ли у нее пара в сешшере. Но, поймав мой мрачный взгляд, отвернулся. Пусть воображает, что хочет, но подходить он к ней не рискнет, пока думает, что она не только моя родственница, но и подруга. Главное, чтобы это каким-то образом не дошло до самой человечки.

Из соседней пещеры доносился теперь яростный звон металла — близнецы решили покрасоваться и дрались на гаршах. Мельком выглянув туда, я столкнулся с очумевшими от страха глазами сбившихся в плотную кучу скакунов. Они чуть ли на стенку не лезли, лишь бы оказаться подальше от яростно шипяще-лязгающего клубка, из которого периодически вылетал один из дерущихся и, оттолкнувшись от ближайшего уступа, нырял обратно на противника. Все это расцвечивалось яркими всполохами сыпавшихся дождем искр.

— Ужин пригорит — будете дежурить вечно! — рявкнул я.

Клубок разделился надвое и укатился к очагу — спасать еду от пригорания. Хьюрши проблеяли мне что-то благодарное и нерешительно оторвались от стены.

— Почему я не родился хассуром? — тяжко вздохнул Сертай, провожая взглядом близнецов.

— Ты не знаешь, о чем говоришь! — зло осек его Арш, взглянув на меня. — Чтобы нравиться девушкам, не обязательно быть прирожденным воином.

Щеки брата ярко вспыхнули, он потупился, пробурчав в ответ что-то неразборчивое, и ушел в гостевую пещеру.

— Ребенок! — пренебрежительно бросил Арш, качая головой ему вслед, и обратился ко мне: — Ты собираешься позволить им идти с нами до Доргата?

Я пожал плечами.

— Пусть едут, пару шерлов потерпим.

— Какой у нас чуткий и позитивный фейрин, — с сарказмом проговорил мой друг, получив за издевательство тычок локтем в бок.

— К тому же у гнома такие запасы продовольствия, будто он собрался в путешествие по Большому кольцу! — усмехнулся я. — А если его как следует потрясти, то в заначке наверняка найдется бутылочка-другая гномьей разрывухи!

К сожалению или счастью, это был единственный напиток с градусами, способный после энного количества выпитого вызвать опьянение у хассура. Небольшая же бутылочка разрывухи приятно расслабляла после трудного перехода. Арш плотоядно улыбнулся, и мы пошли дожимать бедного мастера Гхарма на запивку к ужину.

Лиссанайя

Я с трудом пошевелилась и разлепила тяжелые веки, зажмурившись пару раз, чтобы прогнать плавающие перед глазами круги. Взгляд уткнулся в спутанный комок волос на затылке, и я со стопроцентной уверенностью определила, что это Азно. Обернувшись, разглядела такую же комкастую гриву Ойхо у себя за спиной. И как я, интересно, оказалась между ними? Память доброжелательно подкинула последнюю сценку с третьей кружкой разрывухи и то, как мы с близнецами пытались уснуть после категоричного приказа Кирсаша. Пустив последнюю кружку по кругу, мы вдохновенно считали букашей, чтобы быстрее выполнить приказ фейрина и погрузиться в объятия сна. Подсчет этих маленьких вредных четырехкрылых сноргов доходил уже до трех тысяч восьмисот пятидесяти трех, когда, к вящей радости остального сешшера и гостей, нас наконец вырубило. А я предупреждала, что не надо мне пить!

Голова не болела, но во рту все склеилось в одну противную массу. Я с трудом отлепила язык от нёба и, пошатываясь, побрела к гроту в поисках воды. По дороге наткнулась на прячущего виноватый взгляд Сертая. А, вспомнила! Вынудил меня играть в какую-то занудную элуэйскую игру на поцелуи и урвал-таки два, правда, в щеку, пока Кир не пресек это безобразие. Так и быть, живи, мальчишка! Я сегодня добрая… или слабая, пока не определилась. Ура, вода!!! Еле успев раздеться, я плюхнулась в источник целиком. Чтоб я еще раз… так пить… да никогда в жизни!

На виски опустились прохладные пальцы, и я подпрыгнула в воде, создав на ее поверхности некое подобие джакузи.

— Голова не болит? — поинтересовался ехидный голос «моего» дроу, его руки снова опустились на мою голову, чуть массируя виски.

— Ты меня в гроб вгонишь, — пробурчала я, понимая, что не могу его прогнать и через пару минут такого массажа начну мурлыкать.

— Куда? — Кирсаш замер. Похоже, слово «гроб» я произнесла по-русски. Подумав, аналога не нашла, ну не хоронили у них умерших в гробах. Объяснять было лень, и я, недовольная его заминкой, махнула рукой.

Но фейрин и не думал продолжать, он внезапно намотал мой мокрый хвост себе на пясть и грубо запрокинул мне голову так, чтобы видеть лицо. Я испуганно сжалась, из этого положения он выглядел совсем не комично с недовольно поджатыми губами и бешено горящими черными глазищами на пол-лица. Дроу приблизился ко мне вплотную, и я могла ощущать его яростное дыхание на своей щеке. На секунду мне показалось, что он хочет меня поцеловать, но вместо этого он слегка меня встряхнул, поднося губы вплотную к уху.

— Еще раз такое устроишь — выпорю, — процедил он сквозь плотно сжатые зубы, и я ему поверила.

Но что я такого сделала?! Он неожиданно разжал кулак, увидев ужас в моих глазах, и, резко поднявшись, развернулся прочь. Мой страх сменился негодованием.

— Но ведь я предупреждала, что мне нельзя много пить! — крикнула я ему вдогонку.

Кирсаш развернулся на каблуках.

— Тогда бы и не пила! — выплюнул он и вышел прочь.

Я собралась в компактный комочек. Злые слезы чертили мокрые дорожки на моих щеках и падали в воду источника. А ведь он прав, горько подумалось мне, не надо, не пила бы. Но я так расслабилась, что ни о чем не думала, ощущая себя почти прежней, как во времена бурных гульбищ с однокурсниками в честь сдачи сессии. Что я ему-то сделала? Он мне кто, чтобы так себя вести? Как мнимый опекун мог бы на публику отчитать и отвязаться, а это что такое было? И почему мне от этого так плохо?

Мне потребовались усилия, чтобы взять себя в руки и как ни в чем не бывало выйти в гостевую часть шерла. Близнецы суетились с завтраком, бросая на меня виноватые взгляды — верно, тоже досталось. Кирсаша, как и его мин-фейрина, не было видно. Проходя мимо проема во входную часть, я мельком увидела их, разговаривающих с Дий'осом.