Дарья Кузнецова - История первого дракона

— Откуда ты знаешь?

— Случалось испытать на себе, — уклончиво ответил он.

— Вот, кстати, ещё немаловажный вопрос. Личного характера. Если уж я обречена терпеть тебя поблизости до конца жизни… а что-то мне подсказывает, что обречена, да?

— Мне не нравится формулировка. Поблизости — это слишком условно. Примерно вот на таком расстоянии, как сейчас, это называется "рядом".

Я споткнулась на полуслове, задохнувшись от возмущения. Какая феерическая наглость!

А, впрочем… сейчас-то я кого пытаюсь обмануть? Сама пять минут назад страдала, что он относится ко мне только как к полезному предмету, а теперь что не так? Этот тип не идёт у меня из головы с того самого первого сна. Известие о природе дракона… я совершенно ничего не понимаю, но чувствую, что дела действительно так и обстоят; очень странное ощущение, похожее на слепую веру фанатика, но сделать с ним ничего не получается

Да, чёрт побери все эти миры с драконами, я сейчас впервые за время нахождения себя в этом мире чувствую себя так легко и уютно! И, спрашивается, что мне не нравится? Всё происходит слишком быстро? Быстро и непонятно. И всё. Было бы, из-за чего переживать. Вспомнить хотя бы курс ТОЭ в институте! Непонятно, куча информации и ещё больше вопросов, да ещё и мозги пухнут. И один семестр на всё. И, что характерно, от электротехники ещё и удовольствия совершенно никакого, а тут…

— Если тебе так больше нравится, — покладисто согласилась я. — Но вопрос в другом. Почему ты такой зануда, а?

Мне было, чем гордиться. Этот вопрос явно поставил его в тупик, прочно и основательно. Ладонь, которой он медленно и задумчиво поглаживал меня по плечу, замерла на полпути.

— Я… кто? — спустя несколько секунд, наконец, уточнил он. — Вот так меня ещё точно никогда не называли.

— Потому что остальные такие же, — фыркнула я. — Один Михаэль ещё ничего. А Прах — так абсолютная копия! — я повернулась к нему лицом и чуть отстранилась, упираясь ладонями в его грудь, чтобы удобнее было смотреть. Стерх выглядел озадаченным. — Я понимаю, ты, наверное, прошёл через такое, что мне даже представить было бы страшно. Но неужели это приятно, постоянно ходить с серьёзной мрачной одухотворённой миной и демонстративной готовностью умереть? Настоящие герои обычно получаются из весёлых и лёгких людей, которые очень не хотят умирать.

— А ты откуда знаешь, из кого получаются герои? — скептически хмыкнул он.

— Читала много, — не поддавшись на провокацию, отбрила я. — Про войну и тех, кто воевал.

— А зачем из меня делать настоящего героя? — выражение лица его стало ещё более скептическим и недоверчивым.

— Тьфу! — не выдержала я. — Да не собираюсь я никого из тебя делать! У меня просто, можно сказать, сердце кровью обливается при виде такого монотонного самобичевания. Попробуй, хотя бы чуть-чуть, относиться к жизни легче. Мне всегда бывает обидно, когда хороший, в общем-то, человек сам себя загоняет в такое болото.

— Я никогда не пробовал посмотреть на это с такой стороны, — задумчиво хмыкнул он.

— Попробуй! — убеждённо заявила я. — Увидишь, тебе понравится.

— А понравится ли это окружающим? — иронично вскинул бровь он.

— Да забей ты на окружающих! — возмутилась я. — В смысле, какое тебе до них дело? — поспешила я перевести привычный мне жаргонизм. А то воспримет как руководство к действию. — Это их проблемы! — я решительно тряхнула головой. Наверное, прежде чем высказываться в таком ключе, нужно было подумать. Хотя бы немного, для порядка.

— Ты сама это сказала, — ухмыльнулся он. Неуловимое движение — и я уже вишу вниз головой у него на плече.

— Эй! Ты что? Не так буквально!

— Ничего не знаю, — Стерх весело фыркнул, встряхнув начавшую выдираться меня. Зубы клацнули, едва не прикусив язык. Я благоразумно притихла, перестав трепыхаться. — Вот, другое дело. А теперь хватит разговоры разговаривать, давай-ка спать! — и он решительно двинулся… куда-то, мне было не видно за его широкой спиной. Правда, вариантов немного — кровать да ванна.

Дар речи я обрела, только стоя босиком в коридоре перед запертой дверью, награждённая напоследок звонким "чмок" куда-то в основание чёлки. По инерции занесла, было, руку, чтобы начать долбить в эту самую дверь и ломиться обратно. Но, к счастью, быстро одумалась и, фыркнув, прошествовала к себе, немного нервно похихикивая.

В комнате же я, оглядевшись (бадью с водой успели вынести), вспомнила, что так и не поужинала. Потом поняла, что есть я по-прежнему не хочу, стащила мокрые шорты с футболкой и завалилась спать. Отчаявшись понять, что меня возмущает сильнее — навязанная участь сосуществования со своей малознакомой половинкой, причём половинкой в буквальном смысле этого слова, которая (в смысле, половинка) позволяет себе так собственнически меня обнимать, или всё-таки тот факт, что меня бесцеремонно выставили за дверь, и дальше объятий дело не зашло.

"Ну и ладно", — решила я, уже засыпая. — "Зато вот почувствовала себя настоящей женщиной, которая и сама не знает, чего хочет".

Побудка состоялась немногим после рассвета. Вернее, для меня это был только подъём; состояние "поднять — подняли, а разбудить забыли", знакомое всем хроническим "совам". Спасибо, будили меня последней, когда уже был готов завтрак. Куда только подорвались в такую несусветную рань?

За завтраком со мной присутствовал только молчаливый маг, который меня, собственно, и разбудил. Видимо, остальные встали раньше. Я не стала уточнять, полностью сосредоточившись на насущном: неожиданно ужасно захотелось есть, не иначе как благодаря вчерашнему воздержанию.

Но думать мне это не мешало, тем более при виде пищи организм резко взбодрился и перешёл в бодрствующее состояние. Ради разнообразия думалось мне не о сероглазом боге, и не о проблемах мирового масштаба.

Странный тип этот Зойр. Постоянно молчит и хитро усмехается уголками губ. Сказанные им за время нашего общения слова можно пересчитать по пальцам! Интересно, а он тоже пережил в своей трудной и насыщенной жизни что-то страшное, или просто от природы неразговорчив? Глядя на его изувеченную руку, легче предположить первое. Но, может, он это случайно?

Да и колдует он странно. Честно говоря, я видела это всего один раз, да и то мельком. Вот бы узнать, как местная магия работает! А то вдруг, я тоже маг?

— Зойр, — позвала я, когда завтрак оказался съеден, и организм сделал попытку вернуться к прежнему сонливому состоянию. Маг без особого удовольствия потягивал травяной отвар, как не слишком противное, но уже надоевшее лекарство. Он поднял на меня вопросительный взгляд. — А что нужно, чтобы стать магом?

— Отсутствие близких родственников и инстинкта самосохранения, — он хмыкнул. — А тебе зачем?