Павел Данилов - Срединные силы. Черное пламя

– Я и так добровольный изгой.

– Тебе семнадцать, все может измениться.

– Не отговаривай меня, – окрысился Роман.

Старик примирительно поднял руку.

– Как скажешь, поклонник Срединных сил.

– Спасибо тебе, – протягивая деду книгу, сказал Роман. – Надеюсь, увидимся.

Старик улыбнулся:

– Все зависит от тебя.

Роман толкнул дверь и зашел в квартиру. На кухне, под мирно бубнящий телевизор, ужинали родители. Отец, пытавшийся не обращать на странного сына внимания, невозмутимо продолжил трапезу. Мать же, души не чаявшая в ребенке, воскликнула:

– Ромка! Где пропадал? Садись ужинать.

– Я не хочу есть, – ответил Факелов и скрылся в комнате.

Мать нахмурилась и крикнула вслед:

– Мы едем к дяде Саше, ты с нами?!

– Нет, конечно, – донесся недовольный голос, затем раздался щелчок замка.

Медальон, остававшийся до сих пор холодным, неожиданно потеплел. Роман насторожился. В голове зазвучал гулкий голос:

«– Ты по-прежнему хочешь пройти второе испытание?»

– Да.

«– Попрощайся с родителями. У бога или того, кто хочет им стать – нет ни отца, ни матери. Ты должен сделать себя сам. У богов могут быть только братья – равные им по силе существа, – убедительно произнес Наставник. Немного помолчал, потом добавил: – Пятая заповедь Бога».

Роман как наяву представил машину родителей, влетающую в лоб грузовику. Его передернуло, холодок пробежал от шеи до поясницы.

«– Ты можешь их спасти – поехать вместе с ними, – продолжал голос в голове. – Правда, медальон исчезнет, и Путь закроется навсегда».

Роман нахмурился. Перед глазами всплыли образы, как отец учил его читать, как мать вела впервые в школу. Роман вспомнил недолгие годы беззаботного детства, после которых мир начал погружаться в темный туман бессмысленности. На миг он почувствовал к себе отвращение, поняв, что ценит родителей чисто инстинктивно. Тут же пришла мысль: «Или это все-таки не так, и я хочу спасти их?» Но представив жизнь с найденным и сразу безвозвратно утерянным смыслом, он болезненно сморщился. На ум пришли бесконечные упреки и указания родителей, вечное недовольство его «ненормальностью».

Страсть к приоткрывшимся тайнам заиграла еще сильнее. Роман попробовал утешить себя десятками случаев из истории, когда люди пренебрегали близкими даже ради тени богатства и власти.

«Я должен это сделать, потому что обычный человек на такое не способен. В том-то и смысл. А если задуматься – все равно родители умрут. Тем более отец вечно недоволен и при этом бездействует – зачем ему такая жизнь? А мама… – Роман попробовал придумать хоть какое-нибудь оправдание. – Она живет мною, а я все равно скоро покину мир. Зачем ей лишние страдания? А так они, возможно, попадут в рай. Из-за «идиота сына», как говорит отец».

Факелов стиснул зубы и остался сидеть в кресле. Когда родители хлопнули дверью, он горестно вздохнул.

«– Встретимся в Скрытом мире», – прошелестел голос.

«– Я приду, Наставник», – мысленно сказал Роман.

Роман встал с кресла, сердце билось неровно – поганые мысли о судьбе родителей не давали покоя. Факелов решил отвлечься сборами, теша себя выполнением второго испытания.

В огромный походный рюкзак отца поместилось одеяло, все найденные консервы, пара бутылок воды, нож-мутант, в котором прятались ложка, вилка, открывалка и прочая необходимая мелочь. В карман опустились золотая цепочка и пара колец матери, которые она не носила.

«Зря книгу отдал», – вспоминая туманные описания Скрытого мира, подумал Роман.

Охотничий нож отца с широким острым лезвием занял место во внутреннем кармане кожаной куртки. Другого оружия в квартире не оказалось. После всех сборов Роман придирчиво глянул в зеркало. Там отразился высокий парень с бледноватой кожей и черными с далеким лиловым оттенком волосами. Роман еще раз осмотрел наряд: кожаную куртку, наброшенную поверх рубашки, толстые джинсы и невысокие ботинки. Плечи оттягивал большой светло-зеленый рюкзак.

Роман расстегнул рубашку и взглянул на медальон. Красным по-прежнему мерцала только одна ресница янтарного ока. Факелов сбросил рюкзак и быстро заходил по комнате. В голову лезли мысли о самом страшном для него – об обыкновенной бессмысленной жизни. Роман понимал, что не сможет ни учиться, ни работать, ни красть, ни убивать, если это не будет продвигать его к обретенной цели.

Ожидание и его вечная подруга скука завладели Романом. Раздался телефонный звонок. Обычно он раздражал, но сейчас Роман ему обрадовался.

– Слушаю.

– Рома…

– Дед?! С каких пор ты звонишь?

– Твои родители… тебя еще не оповестили?

– Что с ними? – спросил Роман, хотя обо всем догадался.

– Авария. Наверное, отец отвлекся, выехал на встречную…

Роман закрыл глаза, глубоко вздохнул, стараясь убить хлынувший поток эмоций. Медальон на миг раскалился, и вновь стал холодным. Факелов взглянул на янтарное око. Первые две реснички мерцали красным светом.

– Может, придешь ко мне? – послышалось из трубки.

– Думаю, что лучше мне будет в Скрытом мире, – выдавил из себя Роман.

– Я так и думал, – голос старика стал сухим и бесцветным. – Помни, ни Бог, ни Сатана тебе не проводник. А замок Наставника – в горах. – Дед несколько секунд молчал. – Будешь в нашем мире – заходи.

– Обязательно.

– Удачи…

Роман действовал по наитию. Набросив лямки светло-зеленого мешка на плечи, он нажал на янтарный глаз. Комната потеряла четкость и стала быстро заполняться серо-синим туманом. Роман без раздумий шагнул в центр марева.

Факелов пролетел метра три вниз и, чуть не сломав ноги, повалился на землю. «Радушный прием», – пронеслось в голове. Роман с трудом поднялся. Он стоял на небольшом холме, покрытом ярко-зеленой травой и редким кустарником. Далеко справа извивалась широкая ярко-синяя река. Солнце, застывшее в зените, заставляло ее игриво поблескивать. Впереди простиралась равнина, а почти на горизонте начинался лес. Перед стеной деревьев, пугливо прижимаясь друг к другу, стояли едва различимые дома.

Роман восхитился чистотой пейзажа и оглянулся. Брови сами поползли вверх. В десятке шагов холм обрывался так, словно его срезали ножом. Сразу за ним простиралась каменно-песчаная пустыня. Лишь откуда-то издалека текла река, но даже вода не могла разбавить безжизненность пейзажа. Из волнистого ковра светло-коричневого песка то здесь, то там торчали куски гранитных скал, испещренных сеткой трещин, словно древние старцы морщинами. Насколько хватало взора – картина не менялась. Вспомнив слова деда, что замок Наставника в горах, Роман с облегчением отметил отсутствие оных. Повернувшись обратно к безбрежному ярко-зеленому полю, напоминающему африканскую саванну, Факелов вдохнул хрустальный воздух чужого мира.