Бриджид Кеммерер - Искра (ЛП)

— Но я не ненавижу тебя. — Он поймал ее руки. — Я не знал, что ты здесь. Я бы никогда…

— О, Господи, умоляю, просто отпусти меня. Пожалуйста.

Она боролась с ним, и мысль о том, что она пыталась драться с Райаном Стейси, вызвала у него приступ тошноты. Он отпустил ее.

Она, продолжая пошатываться, направилась через газон.

— Мне надо убираться отсюда.

— Позволь мне подвезти тебя. Я могу отвезти тебя домой.

— Я не могу идти домой. Просто уходи. Ты сделал это.

— Черт побери, Лэйни.

Он поймал ее снова, посмотрел на ее испуганное лицо, ее спутанные волосы. Боже, она просто убивала его, это было в каждом ее жесте, в каждом шаге.

— Я не делал этого. Я бы никогда не сделал. И я клянусь тебе, если ты не позволишь мне увезти тебя куда-нибудь отсюда, я вернусь обратно и сломаю шею этому уроду.

Лампы на крыльце заискрили.

Лэйни отскочила и всхлипнула. Ее трясло, и Габриэль понятия не имел, было ли причиной то, как повел себя Райан, или то, как он ведет себя прямо сейчас.

Но, по крайней мере, она смотрела на него широко открытыми глазами и изучала его лицо.

— Пойдем, — сказал он.

Она сделала глубокий вдох, затем кивнула.

Габриэль нашел машину у дороги чуть дальше от дома. Лэйни защелкнула ремень и плотно скрестила руки на груди еще до того, как он сел в машину, и сосредоточилась на видах за окном. Это напомнило ему тот первый раз, когда он подвез ее до дома. Когда она так яростно объявила ему, что она не Хизер Кастелин.

Абсолютно верно.

Габриэль завел двигатель и поехал в направлении города. У него в мыслях не было определенного маршрута, но она сказала, что она не может пойти домой, и он, черт возьми, определенно не мог ее привезти к себе.

Когда они остановились у знака стоп, он взглянул на нее.

— Он сделал тебе больно?

Она не отводила взгляда от окна.

— Нет.

Тысячи вопросов крутились у него на языке, но она была слишком закрыта для вопросов сейчас. Она может выскочить из машины, если он будет настаивать.

Ему хотелось убить Тейлор. Ему следовало попросить Криса швырнуть эту дуру в бассейн.

Воздух был острым и искрил от напряжения. Габриэль протянул руку и включил радио, поставив громкость на минимальный уровень. Одна из баллад заполнила гитарными переливами пространство в машине, что-то такое, что должно было быть медленной песней, но на самом деле не было ей.

Наконец напряжение в ее руках спало, но лишь немного.

— Я такая идиотка. Я должна была понять.

Ее голос был потерян в эмоциях, и она аккумулировала всю свою внутреннюю силу, что, он знал, была в ней.

— Это не твоя вина, — сказал он.

—Я знаю, — сказала она. — Поверь мне, я посещала все занятия после школы. Та девчонка, что помогала мне, тоже туда ходила.

— Бекка. Она подружка моего младшего брата.

Лэйни вытерла глаза, она выглядела уже скорее злой, нежели расстроенной.

— М-да, ну и этого гада тоже не стоит обвинять во всем. Я вела себя как полная идиотка.

— Все-таки, что ты тут делала? — спросил он. — Мне казалось, ты на дух не переносишь Тэйлор и Хизер, и всех этих «красоток».

— О, да, так и есть, не переживай. — Она сделала паузу, и начала кусать губы. — Они обхитрили меня, уболтав прийти.

— Они обхитрили тебя? Как?

Она снова уставилась в окно.

— Это неважно.

Габриэль остановил машину на светофоре около перекрестка с шоссе Ричи. Он повернулся и посмотрел на нее.

Лэйни, со всей очевидностью, не собиралась смотреть на него.

— Хочешь кофе? — спросил он.

На секунду она задумалась.

— Пожалуй, да.

Он оставил ее в машине, припаркованной напротив Старбакса, и через некоторое время вернулся с двумя стаканами с дымящимся кофе, пачкой салфеток и несколькими упаковками влажных платочков, которые бармен вытащил для него из-под стойки, по его просьбе.

Лэйни встретила его удивлением, взяла один платочек и промокнула щеки.

— Спасибо.

Он ехал вниз по дороге Форт Смолвуд, туда, где асфальт превращался в дерьмо и знак, который оповещал о том, что это окружной парк, казался брошенным и забытым много лет назад. Парковка никем не обслуживалась, и ворота всегда были открыты. Позор, потому что парку принадлежала длинная полоса пляжа, хотя и выход в залив для купания был не везде. Иногда днем тут гуляли дети и качались на старых качелях, но в других парках были более новые качели, так что сюда заходили редко.

Они с Ником все время приходили сюда, чтобы поупражняться с огнем и ветром.

Габриэль припарковал внедорожник. Как обычно парковка была пустынна.

— В багажнике есть кресла, — сказал он, — на случай если ты хочешь посидеть у воды. Или мы просто можем откинуть крышку багажника и посидеть на нем.

Она облизнула губы, продолжая смотреть в окно.

— У нас не будет проблем оттого, что мы здесь?

— Весь этот полуостров - национальный парк, но никто сюда больше не ходит. — Затем он уловил ее тон. — Нам не обязательно оставаться здесь, — сказал он,— но тут тихо и славно, и никто не побеспокоит нас.

Лэйни отпила кофе, обняв стакан обеими руками, как ребенок.

— Хорошо, — Она сделала паузу. — Крышка багажника меня устроит.

Он заглушил двигатель, но оставил радио, из колонок тихонько лилась музыка, растворяясь в ночи. Единственный свет шел от лампы в крыше авто и от отдаленных промышленных объектов, на другом берегу. Они сидели на крышке багажника, и ее лицо было в тени, был виден только силуэт. Сверчки и древесные лягушки пели в отдалении, и если прислушаться, можно было услышать, как волны ударялись о прибрежные камни.

Она устроилась на краю крышки, натянув юбку на бедра, хотя юбки явно не хватало для того, чтобы скрыть много.

Это снова заставило его вспомнить про Райана Стейси, и Габриэль почувствовал, как его руки сдавили чашку с кофе. Он стиснул зубы и уставился вдаль, в темноту.

— Я не знал, что это была ты, — сказал он.— Я сидел в 30 метрах и видел, как двое обнимаются.

— Мы не обнимались.

— Но я же мог остановить его.

— Ты остановил. Я позволила ему себя поцеловать.

Она позволила ему... она позволила этому парню, она...

Лэйни посмотрела на него.

— Ты остановил его раньше, чем он успел сделать что-то еще. — Она подцепила крышечку на стакане с кофе, в ее голосе была горечь. Нет, сожаление. — Я должна была понять.

Габриэлю следовало справиться со своими мыслями, пока он не воспламенил машину.

— Что, черт возьми, тебя вообще смогло заставить пойти на эту вечеринку?

— Это глупо, — она убрала прядку волос за ухо. — Моя мама всегда хотела, чтобы я выглядела так же, как эти девчонки. Она подружилась со всеми мамочками и умоляла меня проводить время с их дочками. Она покупала мне дорогие шмотки. Каждый день она приходила из магазинов с очередными покупками, с какими-то супер-новинками. Я никогда не носила их. Что-то я выкидывала в корзину с вещами на благотворительность в школе. Что-то я засовывала поглубже в свой шкаф. Я ненавидела эти вещи. Я ненавидела ее.