Ольга Ружникова - Изгнанники Эвитана [Дилогия]

— Сюда медленно доходят новости, — рот сам по себе кривится в новой усмешке.

Держи себя в руках!

— Король Эвитана Карл Третий требует…

Читай: Регентский Совет. Марионетка на троне вряд ли в силах чего-то «требовать»…

— …вашей выдачи.

— Моей? — Анри надеялся, что лицо не дрогнуло. С голосом, по крайней мере, всё в порядке.

— И ваших подчиненных, — охотно пояснил собеседник.

Значит, не пощадят никого! И зачем тогда тварь в парадном мундире заявилась сюда? Злорадствовать? Тенмар не помнил эту холеную рожу среди личных врагов. Только некоторым нужен лишь повод. Тит Виллий тоже мог в кабинете чучелами любоваться. Но предпочитал ошиваться у эшафотов.

И всё же… Известие о выдаче Эвитану мог объявить и простой центурион. А то и десятник. Или не объявлять вовсе. Заковали бы в кандалы и без объяснений выслали под конвоем.

Так зачем здесь этот генерал? Что изменилось — кроме куклы на квиринском троне? Северный Волк выиграл войну и ставит жесткое условие: отдать победителю всех врагов Регентского Совета?

— А может, сделаете проще? — зло усмехнулся Анри. Резко вставая и ногой отодвигая кресло. — Вернете нам оружие — хотя бы фамильные кинжалы. А уже потом выдадите — мертвыми, разумеется.

— Может, и вернем, — серьезно ответил генерал.

У Тенмара чуть отлегло от сердца. Приговор приговором, но медленная смерть — хуже быстрой. У ребят хоть будет выбор. Кинжал — не плаха, не виселица и не многоступенчатый кошмар, что еще полтора года назад планировал возродить Регентский Совет. Конечно же, «на благо Отечества».

А в том, что в Эвитане не пощадят даже шестнадцатилетнего Криса, Анри не сомневался.

— Или договоримся, подполковник, — усмехнулся генерал.

Тенмар лишь надеялся, что у самодовольной скотины хватит ума не предлагать эвитанскому офицеру выкупить собственную шкуру ценой жизни остальных. Иначе… До генерала он дотянется, а дальше — будь что будет! Терять уже нечего.

— Мы не выдаем граждан Квирины… Но вы — не граждане.

— И что же мы должны сделать, чтобы стать гражданами? — усмехнулся в ответ подполковник.

Квиринец ведет игру… Почему сам Анри так и не стал хорошим игроком?

— Гражданство военнопленные могут…

Ну неужели назвал вещи своими именами, а то — «политический приют»…

— …получить, лишь вступив в ряды гладиаторов Сантэи. Спустя семь лет после начала службы.

Анри и хотел бы ответить. Только лицо застыло мертвой маской.

Эвитанские дворяне — гладиаторы Квиринской империи! Сын герцога Тенмара — какой-нибудь Анри Черный Меч…

— Разумеется, я не предлагаю вам поступить в рабство. Больше половины гладиаторов — вольнонаемные. В любое время вы сможете отказаться…

Ага! И сразу вновь стать военнопленными. И в цепях — в Эвитан. Регентам в подарок.

— Нужно лишь соблюдать определенные правила. Никаких побегов, например, казарменный режим… Но это вам не в новинку.

Анри пристально взглянул в глаза генералу. Тот чуть усмехнулся:

— Мы понимаем друг друга, подполковник…

Так, куда запишем — квиринцы в четвертый раз обратились по званию. Впервые — когда встретили на границе. Вторично — когда сообщили, куда отправляют по приказу тогдашнего Величества. И сегодня — вызывая сюда.

Комендант — ценитель древности родов. И предпочитает обращение «граф».

А свои — либо «Анри», либо «господин подполковник». Титулы они в плену почти вывели из обращения. Для простоты. Далеко не все «военнопленные» — дворяне.

— Вы можете донести мое предложение до ваших людей. Я уверен: выбирая между гладиаторскими боями и выдачей в Эвитан, они примут верное решение…

— А вот я так не думаю! — почти весело перебил Тенмар.

Генерал настолько изумленно уставился на него, что аж самодовольство с гладкой рожи слетело. Почти.

В юности графа Тэна часто упрекали за слишком веселый нрав. За готовность шутить — по любому поводу.

Смеяться он за последние два года почти разучился. Но сейчас кажется — часть груза слетела с плеч. Птица с бусами унесла, не иначе…

Эта квиринская мразь явилась в тюрьму с неизвестными мотивами. Но несет обреченным спасение.

Пусть ценой чести. Но лучше спасти друзей, чем их честь. И уж тем более — чем свою.

Полтора года назад, в Лиаре, в амалианском аббатстве подполковник Анри Тенмар думал иначе. Хорошо, не успел тогда никого спасти от бесчестья. Ценой жизни спасенных.

Квиринец, ты ведь ничего не делаешь по доброте душевной. Так что тебе нужно, безымянный генерал?

Неважно. Главное — вообще нужно. А раз так…

— Мои подчиненные, как вы помните, эвитанские дворяне. И, простите, генерал… — Тенмар вопросительно поднял бровь, в упор глядя на собеседника.

— Генерал от кавалерии Квиринской Империи патриций Поппей Нероний Август.

Личное имя не назвал, но оно и не требуется. Анри и так едва не содрогнулся от отвращения. Опять к змеям позабыв о выдержке, приличествующей званию. И порой изменяющей его носителю.

Лично Поппей Август! Можно сказать искреннее спасибо интуиции. Генерал Поппей Нероний Август по жестокости превзошел Эрика Ормхеймского, Северного Волка и покойного короля Фредерика вместе взятых. А «Антония» получил за удачную авантюру — равную по смелости и омерзительности.

— Генерал Август, среди дворян Эвитана не принято убивать друг друга на арене.

Ну? Давай, говори, на что еще готов, сволочь квиринская!

Если Анри только что крупно не ошибся…

— Разумеется, в договоре можно это учесть. Вы не станете убивать друг друга. Если, конечно, сами не пожелаете. Всё-таки вы — вольнонаемные… официально. Ваши люди согласятся?

Не ошибся!

— Мои люди выполнят мой приказ. Они — солдаты.

Будем надеяться — выполнят. Но Анри честно прикажет. Потому что совесть остальных должна быть чиста. Выполняли распоряжение командира — и всё. Сами ни в чём не клялись, никаких договоров с квиринскими генералами не подписывали, честью не торговали. За всё отвечает подполковник Тенмар. Лично.

— Тем лучше, подполковник. Сейчас и составим договор.

— И включим в него еще один пункт.

— Какой?

— Николс, — ответил Анри, пристально глядя в глаза генералу Поппею Августу. Кровавому Псу Империи. — Капитан Роджер Николс. Попал в плен пять недель назад. Вместе с корнетом Сержем Криделем. Корнет Кридель двадцать семь дней как появился в этой тюрь… политическом приюте. А вот капитана Николса мы так и не увидели.

— Если я скажу, что капитана выкупила его родня…

— Я вам не поверю. — Тенмару с трудом давалось спокойствие. Слишком уж всегда ненавидел тех, кто играл жизнью и смертью. Чужой. — Его родня, кем бы она ни была, вряд ли потеряла рассудок, чтобы это сделать. Капитан Николс не скрыл от квиринских властей, что в Эвитане объявлен вне закона. А если Северный Волк решил кого-то пристрелить — не успокоится, пока не пристрелит. Также я не поверю, что вы сами застрелили Николса на границе. Это невыгодно Квирине.