Сергей Садов - Начало пути (СИ)

Сама по себе встреча родственников ничем особо примечательным не была. Можно было считать ее тренировкой перед основным действием, которое должно состояться через день после него. Официальная часть приема закончилась довольно быстро, когда представили всех тех, кого кто не знал. Особый фурор произвела Ленайра, которую представили как подругу Алексея Коршунова с толстым намеком в конце, что возможно когда-то в будущем… В общем, кому нужно, те все поняли. Сама же Ленайра, наряженная в вечернее платье, которое доставили из ателье вечером, совсем не напоминала ту девчонку с монстром на майке, которой она была еще вчера. Даже Инесса Васильевна без всяких скидок офигела. Именно так, любое другое слово лишь в малой части выражало бы ее состояние. Когда Ленайра — истинная аристократка — вошла в зал, разговоры смолкли. Почему, как… возможно именно так прожектор затмевает собой свет свечей. Можно ли назвать ее красивой? Ну симпатичной, да, но красивой… Были здесь те, кто с полным правом мог называться красивейшей. Да и возраст ее как-то не особо способствовал привлечению внимания взрослых.

Те, кто сидели, встали сразу. Даже дамы. Ленайра вежливо улыбнулась уголками губ, слегка подняла руку, словно отпуская всех и затихший при ее входе зал, снова наполнился шумом разговоров, но на этот раз недоуменных — кто, как, откуда. Девушка неторопливо прошла мимо всех, раскланиваясь с гостями, интересовалась здоровьем пожилых гостей, даже не повернув головы, прошла мимо Инессы, что опять-таки не осталось незамеченным, до этого она обменивалась парой слов со всеми, мимо кого проходила.

Остановилась рядом с Алексеем. Тот от произведенного подругой впечатления сам не сразу отошел, но все же догадался предложить ей руку.

— Я даже не ожидал, — сумел тихонько выдавить из себя Лешка. — Заработал кучу комплексов.

— Сам виноват, — краешком губ прошептала Ленайра.

Тут, к счастью, на помощь пришел Юрий Петрович, который и представил Ленайру окружающим. Интерес к ней возник нешуточный, но пока шла официальная часть, все еще находилось в пределах нормы, а вот потом…

Ожидаемо, всем хотелось узнать, как они познакомились с Алексеем, вопросы о ее семье, увлечениях. Ленайра умудрилась ответить всем, но не ответить ничего, при этом оставаясь предельно честной. Стоявший рядом с ней Юрий Петрович только восхищенно цокал языком, поймал осуждающий взгляд сына и сделал вид, что рассматривает накрытые столы, выискивая какие-то недочеты.

— Синьора, вы потом преподадите мне мастер-класс как можно говорить честно, полно, но не ответить толком ни на один вопрос? — Шутливо поинтересовался Юрий Петрович, когда интерес немного схлынул, благо и сама Ленайра немного устала и как-то дала понять, опять-таки не сказав ничего прямо, оставаясь предельно вежливой, что не прочь немного отдохнуть.

— В любое удобное для вас время. Только здесь практика важнее теории. Знали бы вы, на скольких приемах мне пришлось побывать. Начала-то я еще с родителями ходить лет с пяти. Там быстро отучаешься трепать языком, даже если что случайно услышал. А не отвечать на вопросы, когда спрашивают очень солидные и уважаемые люди, тоже нельзя. Они ведь тоже не дураки, знают, что дети еще не понимают где, что и кому можно говорить, а когда лучше помолчать. Вот и спрашивают их, надеясь вызнать от них что-то важное. Потому, кстати, детей стараются не брать на приемы, пока не обучат как следует. Сами понимаете, как проходит такое обучение.

— Но ты посещала приемы?

— Мне приходилось, — пожала плечами Ленайра. — И мне и Джейру. Мирла не таскали… повезло ему.

— Джейра понятно, но тебя зачем таскали? — удивился Лешка.

— Отец настаивал. Зачем… сейчас уже не узнаешь. Может тогда понимал, что Джейр не сможет стать наследником. А может еще по какой причине.

— Ой… прости, — смутился Лешка, жалея уже, что напомнил о погибшем отце.

— Чего извиняешься? Ты ничего не сделал.

— Э-э… ну о родителях напомнил.

— Леш, я каждое утро, когда смотрюсь в зеркало, напоминаю себе родителей. Мне теперь удавиться? Ерундой страдаешь. Идем лучше к столу, что-то мне мандаринчиков захотелось.

К счастью на этом приеме народу было не очень много и в основном взрослые, которые тут же скучковались по интересам и завели свои разговоры. Откуда-то неслись споры про вложения в ценные бумаги, кто вспоминал прошедший отдых на каком-то экзотическом острове. Зашла речь и о политике, куда ж без нее.

Отец отловил Лешку довольно быстро.

— Уведи оттуда Снежану.

— Что? — удивился сын.

Юрий Петрович кивнул в сторону одной из групп гостей. Лешка обернулся. Ого. Там и тетя Инесса и Марианна Витальевна, а это значит сейчас пойдут разговоры про «эту страну», про Европу и Азию. Но самое главное, там рядом стояла Ленайра и внимательно слушала. Совсем плохо. До «страны», Европы и Азии ей не было никакого дела, но вот к либерализму она относилась с брезгливостью. Как к какой-то стыдливой болезни, отстаивая идею империи. То ли в силу титула рода «хранитель империи», то ли действительно это считала лучшим устройством, то ли еще почему, Лешка предпочитал с подругой на эту тему не дискутировать. Отец его одно время пытался убедить девочку в пользе демократии и либерализма. Сначала вроде бы все было неплохо — она внимательно слушала, иногда даже что-то записывала к себе в блокнот. Потом, когда начала читать работы разных философов и политологов, стала вставлять свои аргументы и задавать неприятные вопросы. Спор Юрий Петрович прекратил в тот момент, когда понял, что у него не остается аргументов на возражения девочки. Ленайра, в общем-то, если ее не доставать всякими идеями на тему обустройства идеального государства, тоже не затевала дискуссий, но могла ответить, если какое высказывание ее задевало. Чем может закончиться спор ярых либералок, причем не очень умных, скорее верующих, и человека, кого с рождения готовили взять на себя ответственность за судьбу огромной империи и соответственно подготовленной? Да она даже утверждение «дважды два равно четыре» проверяла по нескольким источникам и не принимала на веру.

В другое время Лешка с удовольствием посмотрел бы, как подруга размажет этих людей в споре, но не в этом случае. Тем более, явно заметившие интерес необычной гостьи к разговору, стали подтягиваться и остальные. Инесса, возомнившая, что все подошли послушать именно ее, распалилась еще больше, принимаясь объяснять, что надо избавляться от имперского сознания… Тут Ленайра нахмурилась… Что надо брать пример с развитых стран и тому подобное.

— А уж если выпало родиться в империи, то лучше жить в провинции у моря…

Эту фразу Леша и расслышал, когда подошел забрать подругу. Эх, не успел. Знал, что именно она больше всего выводит из себя Ленайру. «Взгляд мещанина, проецирующую свою мещанскую идеологию на весь мир» — это самое слабое из определений, которое дала девушка, когда впервые её услышала. Причем самого поэта Ленайра, как ни странно, уважала. Лешка тогда удивился такому подходу. Не терпеть фразу из стихов, но уважать поэта.