Андрей Гудков - Цепной пес империи - 2 (СИ)

Приговоренный к смерти узник, наконец, понял, кто перед ним стоит. Он схватился за голову и упал на колени.

— Я не хотел. Я не хотел. Я не хотел. Я не хотел… — беспрестанно повторял он.

Шеала побледнела. Потом расстегнула воротник пальто и развязала шарф, хотя в камере было не жарко.

— Не тяни время. Палач должен действовать быстро и профессионально, не доставляя приговоренному лишних страданий.

Она повернулась к узнику, нерешительно подняла руку и опустила её. Потому опять повернулась ко мне.

— Я не могу.

— Не знаешь ни одного боевого заклинания? — делано удивился я.

— Нет, знаю.

— Тогда что? Не можешь выполнить простой приказ?

— Я не могу убить человека.

— Можешь! Просто боишься.

— Возможно…

Девушка опустила глаза и тихо вздохнула. Я сжал зубы и с размаху ударил её по щеке. Она вскрикнула и упала на пол.

— А на какой *** мне нужна трусливая ученица?!! Что ты делать собиралась?!! Чай мне заваривать?!!

— Маэл! — крикнула Арья.

— Молчи! — рявкнул я на опешившую напарницу. — А ты что молчишь? Обоссалась от страха?!

Шеала сидела на грязном полу и, прижимая ладонь к красной щеке, смотрела на меня мокрыми от слез глазами.

— Чему я тебя смогу научить, если ты не можешь сделать простейшую вещь?!! Значит так. Если ты не убьешь его, это сделаю я. А потом убью тебя. Арья за мной

Я повернулся и вышел. Арья хлопнула дверью и ожгла меня яростным взглядом. Выражения её лица было красноречивей любых слов.

— Маэл!

— Не вмешивайся в то, чего не понимаешь!

Она взялась за ручку двери, я схватил её за руку и крепко сжал.

— Не вздумай помогать ей!

Арья еще раз с яростью в глазах посмотрела на меня и вернулась в камеру. Охранник равнодушно наблюдал за нами.

— Испугалась девчонка? — спросил он. — В моем полку тоже был один, все боялся на тренировке ударить нормально. Сдох в первом же бою.

Я с усмешкой посмотрел на него. Охранник сообразил, что лезет в не свое дело и извинился.

Через минуту в камере раздалось заклинание с характерным для Астреяров оттенком. Я зашел в камеру. Шеала стояла на коленях над ведром. Арья придерживала её волосы и успокаивающе поглаживала по спине. За решеткой лежала горстка пепла.

— Молодец, — спокойно сказал я. — Я думал, не справишься.

Я развеял пепел и опять вышел из камеры.

Всю обратную дорогу, Шеала старательно отводила от меня глаза. Мне было безумно жаль её, но я безжалостно давил эту губительную для девчонки жалость. Кто был её учителем? Я бы с большим удовольствием поговорил бы с ним.

На улице Арья схватила меня за руку и сжала, стараясь проткнуть ногтями кожу. И опять её горящие от злости глаза были выразительней слов.

— Шеала. О чем ты думала, когда просила убийцу стать твоим учителем? Завтра приходи к восьми утра. Если еще есть желание учиться у меня. Пока еще не поздно передумать

Девушка молча пошла к экипажу.

— Зачем? — спросила Арья.

— Арья, когда ты первый раз убила человека в бою?

— В городке на востоке, когда мы еще Тириона искали, — через пару секунд ответила она.

— И что ты при этом чувствовала?

— Ничего, — немного удивленно сказала Арья.

— А как тебя учили, помнишь? Как учили бить до крови, бить сразу и насмерть. Помнишь, как тебя учили убивать по приказу, не задумываясь ни на миг? В тот год тебе было семнадцать лет, Арья. Так же как и Шеале. И тогда ты прошла за мной через тайную, а потом и явную войну с мятежниками.

— И?

— Меня учили так же. Учили не бояться ни своей, ни чужой крови. Учили убивать. А Шеалу словно в оранжерее вырастили, а потом, как котенка, за шкирку выкинули на улицу.

Я потер руку, на которой остались следы от ногтей Арьи.

— У тебя ногти острей, чем когти у Араэл.

— Ты был слишком жесток. Она больше не придет.

— Возможно, Арья, возможно. Но самый главный урок я успел ей дать.

Судя по всему, Шеала Асмуд в детстве была слабой и робкой. Вместо того, чтобы обучить девушку и избавиться от её недостатков, Астреяры предпочли избавиться от неё самой. Слишком сильно она не подходила их клану.

Все маги красивы, особенно женщины. Сложно не быть красивой, когда с детства все недостатки внешности исправляют магией. Но Шеала сильно выделялась даже на их фоне. Черноволосая, черноглазая, с нежной кожей, тонкой фигурой и каким-то особым шармом и обаянием она неизменно привлекала внимание мужчин. Родись она дворянкой, волшебницей или даже простолюдинкой, её красота могла бы обеспечить ей легкую жизнь и счастливый брак. Но она родилась в клане магов, который ценил только силу…

А теперь мне о ней заботиться. Как будто мне мало своих проблем и не о ком больше думать.

Война пока не грозит стране, но внутренний кризис никуда не делся. И как будто нам было мало этого, вскоре грянули другие, куда более опасные события. Впервые за всю историю империи дрогнули сами основы императорской власти.

Проблемы всей страны и мои личные трудности переплетались в моей жизни. И порой я начинал во всем этом путаться, не понимая, где кончается одно, а начинается другое.

С каждым сказанным словом Аврелий становился все мрачней. Его радушное настроение после доклада об успехах внешней политики сменилось меланхолией, едва перешли к делам внутренним. Цены росли, некая покупательная способность населения падала, на рынке складывалась парадоксальная ситуация: сильный дефицит одних товаров и переизбыток других. А самая "приятная" новость — упали доходы от торговли с колониями. На фоне перерасхода бюджета новость просто замечательная!

За последнюю неделю я потихоньку начал разбираться в экономике. Она по-прежнему оставалась для меня темным лесом, но я уже не боялся в этот лес заходить.

— А нельзя ли надавить на перевозчиков и заставить их не поднимать цены? — предложил я.

— Не поможет, — немного подумав, ответил Гайн Ленинг, новый министр экономики.

Император отправил старого министра в отставку, а вместо него назначил молодого Ленинга, ему было всего двадцать восемь лет. Другие министры приняли его холодно, считая слишком молодым. А я порекомендовал заменить и всех остальных. От кучи седых стариков все равно уже никакого толка не было.

— Они найдут способ обойти указ. Надо восстанавливать железнодорожные перевозки. Это сразу оздоровит экономику.

— Легко сказать, — буркнул я, глядя краем глаза на представителя Союза промышленников, Гюнтера Райнеха.

— Мы прилагаем все усилия, для того чтобы справиться с забастовками.

— Но результатов пока нет, — едко заметил Гайн.

— Тихо. Я желаю встретиться с председателем Союза Промышленников. И я надеюсь, что сегодня он здоров.

— Да ваше величество. Я уверен, что Ханс Крупп найдет время для встречи с вами.