Александр Ерунов - Слеза дракона

Ну и, наконец, последним в этом списке был лорд Балтазар Сток, персона столь же знатная, сколь и своенравная. Ни для кого из придворного окружения не было секретом то, что Сток никогда не жаловал покойного императора Натаниэля. Он категорически возражал, когда Дворянское Собрание решило вручить Сигварду корону империи Тау, но в тот раз он и его сторонники оказались в меньшинстве. В знак протеста против этого решения лорд покинул Эрегон и не появлялся там больше пятнадцати лет, если, конечно, не считать краткосрочных визитов в столицу, никогда не включавших в себя посещение императорского дворца. И вот теперь лорд Балтазар вновь появился в Эрегоне. И больше того, как рассказывали те немногие, кто уже успел побывать в особняке Дошуаль, он привез с собой красавицу дочь.

Двор с нетерпением ожидал приезда именитых гостей, и вскоре они появились. Первое же, что бросилось в глаза придворным дамам и кавалерам, лорд Балтазар Сток, леди Анжелина и принц Фармиль прибыли все вместе, причем принц галантно вёл свою юную даму под руку и они о чем-то неспешно беседовали. Большой неожиданностью оказалось и то, что все трое были одеты в траурные цвета, хотя их костюмы и были отлично скроены. За всеми этими ожиданиями придворные почти забыли о недавней кончине императора, и черные одежды Стоков и эльфийского принца выглядели почти немым укором их собственной неуместной роскоши.

По всеобщему мнению, даже в черном платье леди Анжелина была очень хороша собой. Драгоценностей на ней было немного, но сразу бросалась в глаза их немалая цена, как в использованных камнях, так и в изумительной работе ювелиров. В том, что это было вдохновенное творение эльфов, сомневаться не приходилось.

Принц Фармиль выглядел подстать своей даме. Тот же минимализм в украшениях, и та же изысканность в деталях. Оба они преподали придворным наглядный урок того, как даже в траурных одеждах можно выглядеть просто великолепно.

Костюм лорда Балтазара был консервативен и находился как бы вне любых модных течений. Так, как он, могли позволить себе одеваться только очень знатные вельможи, которым нет дела до того, что сейчас принято носить и какую очередную блажь придумали изобретательные столичные портные.

Принц Витас сам встретил высокопоставленных гостей, и оказал им теплый, дружественный прием. Уж в чем другом, а в отсутствии воспитания будущего императора упрекнуть было нельзя. После выражения соболезнований и ответной благодарности, Витас пригласил всех троих побеседовать в более тесной, кулуарной обстановке. Они прошли в соседний зал. За принцем туда же направились и его новые приближённые лица – лорд Ульрих Магдиш и посланник Варрависа.

– Я очень рад, что именно Вы, лорд Балтазар, и Вы, принц Фармиль, оказались рядом со мной в столь трудный момент, – стараясь быть как можно более искренним, начал Витас. – После внезапной кончины отца мне просто необходима поддержка столь уважаемых и влиятельных в империи лиц. Только вместе мы сможем преодолеть все возникшие сложности и вернуть наше государство к нормальной жизни. Кроме того, я хочу принести Вам, принц, свои искренние извинения за тот инцидент, что произошел в порту. Это было не больше, чем досадное недоразумение, и виновные в нём понесут суровое наказание. Надеюсь, что между Эрегоном и Гюль-Арамом не возникнет напряжённости из-за неуместной ретивости отдельных чиновников.

Фармиль молча поклонился, приняв извинения будущего императора.

– Ну а к Вам, лорд Балтазар, у меня есть большая просьба, – продолжил Витас. – Смерть отца застигла меня врасплох, и мне сейчас просто необходимо иметь рядом людей, способных дать мудрый совет. Я прошу Вас, как о великом одолжении, принять от меня любую должность при дворе, какую только Вы сами пожелаете занять.

– Предложение очень лестное, но я вполне удовлетворен моим нынешним положением, – скромно ответил лорд Балтазар. – Мой век уже клонится к закату, и пора уступить дорогу молодым.

– Простите, лорд, но должность провинциального судьи в городе Лоутон явно не соответствует масштабам Вашей личности.

– Отнюдь, – возразил лорд. – Мне даже нравится отстаивать торжество закона и воздавать по заслугам тем, кто его нарушает.

– Тогда Вам точно придется по душе то, что хочу предложить Вам я, – оживился принц. – Мне хотелось бы, чтобы Вы возглавили судейский корпус, став Верховным Судьей империи Тау. По совету лорда Магдиша, я хочу ввести эту должность с наделением лица, исполняющего её, неограниченными возможностями в деле борьбы с преступниками

– Могу ли я взять какое-то время на размышление? – после некоторого размышления спросил лорд Балтазар.

– Безусловно! – ответил принц. – Но мне всё же хотелось бы получить ответ как можно быстрее.

– Я не заставлю себя долго ждать. Завтра к вечеру я сообщу Вам о принятом мной решении.

– Буду безмерно счастлив, если оно окажется положительным, – галантно завершил этот разговор принц Витас.

* * *

Корнелиус Линдл наблюдал за церемонией встречи лорда Балтазара Стока и принца Флореля, затерявшись в толпе придворных. Для себя он выбрал образ ничем не примечательного дворянина лет сорока пяти, каковых немало стаптывает подошвы на всевозможных дворцовых приемах в надежде услышать свежие сплетни, перетереть кости более знатным особам, а заодно подкормиться дарами от щедрого императорского стола. Пока лорд и принц Витас обменивались любезностями, Корнелиус внимательно изучал собравшуюся публику, слушал о чем говорят придворные, что-то брал себе на заметку.

В целом ничего особо интересного в этих разговорах не было, обычная пустая болтовня, но тут его взгляд неожиданно выхватил из толпы пышно разодетых господ могучую фигуру Барага аз Гурда. Вождь как всегда был в своих излюбленных доспехах, которые во дворце выглядели столь же уместно, как шёлковые панталоны и камзол с кружевным воротником на поле битвы, и выделялся из общей массы словно неприступная скала на фоне груды разноцветных булыжников. Вид у Спящего Льва был весьма озабоченный, и он постоянно оглядывался по сторонам.

– Не иначе как Бараг прячется здесь от убийц Лоэнгрема, - про себя подумал Линдл. – Наверняка он узнал о смерти Гарвина, и теперь просто не находит себе места от беспокойства! Во дворце, конечно, его вряд ли убьют, но ведь по окончании приема придется возвращаться к себе по пустынным в эту пору улицам! Об этом он, интересно знать, подумал? Что же, для меня это самый удобный случай попробовать переговорить с ним. Открытой войны никто из нас не объявлял, так что веских причин для отказа обсудить создавшееся положение у него нет.

И Корнелиус стал осторожно пробираться через толпу к вождю орков. Он не хотел привлекать к себе внимания, поскольку Спящий Лев был явно напуган, и любое целенаправленное движение в свою сторону мог воспринять как попытку нападения. Переходя от одной группы придворных к другой, Линдл наконец приблизился к орку.