Вера Петрук - Чужая война

«Или просто сошел с ума», — проскрипел голос в голове. Но возразить ему Арлинг не успел.

— Ты знаешь, что самые страшные яды готовятся из животных? — произнес Ол, и Регарди не сумел избавиться от ощущения, что вопрос был адресован ему.

Когда бывший ученик имана поднял каручан и направился в его сторону, сомнений в том, что его заметили, не осталось. Так же, как и в том, что встреча не будет теплой.

— Я не враг тебе, Ол, — произнес Арлинг, осторожно выходя из укрытия. — Ты помнишь меня?

— Ну, конечно, — хищно улыбнулся «избранный», перекидывая каручан из одной руки в другую. Регарди помнил ее солидный вес, и понял, что это было сделано нарочно — для демонстрации.

— Ты лучший ученик нашей школы, и Нехебкай сплел тебе венок из саксауловых роз.

Ол бредил всегда, здесь же, в царстве Бледной Спирохеты, его миражи должны были приобрести особый размах и яркость.

— Я скучал по тебе, — Арлинг еще надеялся, что ему повезет. — Мы так и не попрощались тогда.

— Учитель не хотел отрывать тебя от занятий, — перебил его кучеяр, опасно сокращая дистанцию. Он все еще находился между ним и Сейфуллахом. — Помню, помню. А еще помню, что в это время цвели апельсины. Как же мерзко воняло тогда в роще. Слава богам, ее больше нет. И школы нет. И проклятого города тоже!

Ол сорвался на крик и внезапно атаковал халруджи, обрушив на него «Ветер Смерти». Однако Регарди был готов. «Нет опасности, которая наступает неожиданно», — говорил учитель, и Арлинг это помнил. Отломав ось тележки, за которой прятался, халруджи отразил удар каручана и, проведя «Полет Падающей Звезды», попытался сократить дистанцию. Его замысел не удался. Кучеяр увернулся, проделав изящный прыжок назад кувырком через голову. Движение было лишним, но намек понятен — Ол был в отличной форме.

— Мы на одной стороне! — крикнул Регарди, кружа вокруг кучеяра. — Из паутины Подобного выбраться нелегко, но я помогу тебе. Опусти каручан. Все можно исправить.

— Человек, который начал умирать, не может вырывать деревья, пустившие в землю корни, — загадочно ответил Ол и остановился над Сейфуллахом. Регарди не знал, сделал ли он это нарочно, или оказался рядом случайно, но нависшее над шеей Аджухама лезвие каручана заставило его занервничать.

— Дерево с корнями — это не ты, — зачем-то пояснил Ол. — Не иман и даже не Сикелия. Вы умираете уже давно, но никак не можете сдохнуть. Кстати, мы ждали тебя.

— О чем ты говоришь? — спросил Арлинг, стараясь потянуть время. Он не мог решить, что делать — сражаться с Олом или схватить Сейфуллаха и попытаться убежать с ним. Мальчишка никогда не был легким, но болезнь должна была истощить его. Однако привлекать внимание Ола к Аджухаму преждевременно не хотелось.

— Я знаю, зачем ты здесь, — хитро ухмыльнулся Ол, заставив Арлинга похолодеть. Сейфуллах лежал в опасной досягаемости лезвия каручана. Один взмах и… Регарди обладал разными талантами, но вряд ли бы смог преодолеть дюжину салей за секунду. Его пальцы сжимали метательные стрелки, однако они были смазаны ядом и означали мгновенную смерть. Арлинг еще не решил, хотел ли он убивать Ола.

— Я пришел не за тобой, — уклончиво ответил Регарди.

— Разумеется, нет, — лукаво улыбнулся кучеяр. — Ты пришел за нами. Последний подарок имана. Бертран предупреждал, что ты станешь мстить за учителя. Он даже угадал место, ошибся только со временем. Мы ждали тебя чуть позже.

— Тебе рассказали все кроме правды.

— Если провести три года в могиле, покажется, что прошла вечность, — задумчиво прошептал Ол. — Пока я ел землю и нюхал собственное дерьмо, ты карабкался вверх. Ничего, что я не поклонился победителю последних игр Салаграна? Или лучший ученик великого Тигра не привык к почестям? Я голову сломал, гадая, что ты сделал, чтобы иман посвятил тебя в тайны Солукрая. Даже Финеас не был удостоен такой чести, а ведь он был лучшим. Лучше тебя. Лучше всех. Учителя предал нас, поэтому серкеты предали его. Это честно.

— За что ты так ненавидишь имана? Ведь он был нашим отцом.

— Возможно, — пожал плечами Ол. — Но даже близкие могут лгать. В школе мы не понимали того, что произошло между учителем и серкетами. Иман обвинил их в обнищании духа и жажде власти, но, на самом деле, власти хотел только он. Создание Белой Мельницы — лучшее доказательство его намерений. Ты хоть понимаешь, кем была Белая Мельница, пока Подобный ее не уничтожил? В нее входили все города Сикелии, представители дворцов Шибана, Песчаных Государств, Согдарии, даже арваксы. Возглавляя Белую Мельницу, иман практически правил миром! Борьба с Подобным была лишь удобным предлогом. Обвинив серкетов в нарушении традиций, иман нарушил их сам, когда выбрал в ученики тебя — слепого, да еще и чужеземца.

— Серкеты обо мне не забывают, — усмехнулся Арлинг. — Польщен.

— Ты удивишься, как много мы о тебе знаем. Хочешь, я расскажу Сахару, кто устроил резню в Фардосе? Он только притворяется, что должность Великого Судьи ему в тягость. На самом деле, он любит этих сукиных детей, как своих собственных. Было бы интересно поглядеть на вашу встречу потом. Уверен, приятной она не будет. Кстати, и про Беркута мне известно. Когда он присягал на верность серкетам, я уже тогда знал, что он станет предателем. И его ошибки не повторил.

— Он был твоим другом.

— Другом? — Ол рассмеялся. — Да ты и, правда, слепой. Мы были приятелями, но друзьями — никогда. Зато с тобой все ясно. Ты — мой враг, и кто-то из нас скоро умрет.

— Это не наша война, Ол, — попытка была слабой, но попробовать стоило.

— Еще как наша! — почти радостно воскликнул кучеяр. — Война — это хорошо. Она возвышает людей, превращает из убожеств в прославленных героев! Хорошо звучит, да? Я сам придумал.

Ол еще говорил, когда Арлинг почувствовал движение сверху. Большая птица сорвалась с потолка и стремительно обрушилась ему на голову, но пытаться выцарапать слепые глаза, прикрытые повязкой, было глупо. Регарди увернулся и метнул в нее стрелку, которую приготовил для Ола. Ни на секунду не упуская из внимания бывшего друга.

Каручан проделал широкую дугу над его левым плечом, с размаху опустившись в остов тележки. Птица бездыханно рухнула рядом, и Ол зарычал от гнева. Это был хороший яд. Он убивал человека за десять секунд, у птицы же не было шансов вообще.

Уклоняясь от опасного оружия Ола, халруджи вспомнил давно забытые слова Атреи. «Худшие враги получаются из бывших друзей, — как-то сказала она ему. — Они бьют по твоим слабым местам. Бойся их. Но опаснее всех враги, о которых ты не подозреваешь. Убегай от них».

Регарди отбил еще один удар каручана и понял, что сестра имана была права. Не только он помнил тренировки на Огненном Круге. «Избранные» часто сражались вместе в боях, отрабатывая друг с другом приемы и новые техники. Позже уроки «повторялись» на улицах Балидета с учениками из других школ. Порой в таких драках ломали кости и выбивали зубы. Но за пределами школы «избранные» никогда не наставляли оружие друг против друга.